Автомобиль пронесся через пустынную площадь, и шофер спросил у Глеба:

– Тебе куда?

– Мне к ресторану. Хочу пообедать.

– Вот и отлично, – обрадовался парень, – я тоже еду туда. Так что можешь не сомневаться, хороший обед тебе обеспечен.

Автомобиль свернул в ранее запретную зону, где позволялось только пешеходное движение, выехал на набережную. Замелькали лавки, урны. Пустой пляж навевал уныние.

Но вот в открытое окно автомобиля ворвался привычный южный запах – дым мангала, сдобренный запахом печеной баранины.

«Волга» миновала пустую чашу открытого бассейна. Выбитыми стеклами смотрел на мир концертный зал. Но вот впереди показалось вполне обжитое место. В тени магнолий и финиковых пальм расположилась дюжина накрытых белыми скатертями столов. В мангалах тлели уголья, на открытых стеллажах привычно пестрели этикетки фанты, пепси-колы, спрайта и прочей дребедени. Словно солдаты, выстроились в шеренгу пачки американских сигарет.

Да, явно эту машину в Пицунде знали многие. Одно колесо заехало на бордюр, и, чуть не сбив столик бампером, парень остановил «волгу». Он привычно вскинул автомат на плечо и предложил:

– Пойдем, подкрепимся.

Многообразие и богатый выбор оказались ложными. Бутылки и пачки были пусты. Они сохранились здесь с той поры, когда на пляже было не протолкнуться от народа. Все сегодняшнее угощение сводилось к шашлыку, домашнему красному и белому вину, а также непонятно как попавшему сюда кофе.

Бармен, стоявший за стойкой, явно растерялся. Он рассчитывал на приезд шофера председателя горисполкома одного, а никак не с другом.

Но парень тут же разрешил все его сомнения.

– Дели на двоих, это мой гость.

Шашлык оказался на удивление вкусным и не таким жестким, как в былые годы, а домашнее вино – как минимум трехлетней выдержки. Оно возникло на столе как-то незаметно в запотевшем графине, и шофер, ничуть не смущаясь того, что ему снова садиться за руль, пил уже второй стакан. Немного утолив голод, Глеб принялся смаковать вино и сделался более словоохотливым.

– Я вот смотрю, у вас стоит много заброшенных домов. Наверное, и цены на них не очень-то высокие?

– Цены? – усмехнулся парень. – Это еще не все. У нас сейчас можно купить отличный дом за пару тысяч долларов, но только с одним условием.

– С каким?

– Боюсь, ты на него не согласишься, – рассмеялся парень.

– И все же?

– Каждый, кто имеет хоть какую-то недвижимость в Абхазии, обязан защищать ее с оружием в руках. Так что, если хочешь отдыхать здесь, то бери в руки автомат, желательно свой, и вперед – на фронт.

– И этот закон никак нельзя обойти?

Парень смерил Глеба презрительным взглядом, словно говорившим: ты так и не понял, кто такие абхазы.

– А вот еще, – Глеб отпил несколько глотков прохладного, приятного на вкус вина и зажмурился от удовольствия, – возле ваших домов я видел могилы. Откуда такой странный обычай?

– Это пошло еще со времен турок, – парень явно был исторически подкован и отвечал не задумываясь. – Они, когда захватили Абхазию, нередко выкапывали наших людей из могил, а потом требовали за тела выкуп. И вот тогда мы стали хоронить своих родственников возле домов. Не знаю, что тебя привело в наши края, – шофер, сжав зубами последний кусок мяса на шампуре, подмигнул Глебу, – но отдыхать тебе здесь будет скучно.

– Я никогда не скучаю.

– Посмотришь. Обручального кольца ты не носишь, значит, приехал один. А на девочек тут можешь не рассчитывать. Все русские шлюхи уехали, лишь только началась война, а наши никогда не позволят себе чего-нибудь лишнего. Даже и не пробуй. Вот разве что, – парень задумался, – можешь наведаться к нудистам, но обычно они приезжают парами, и у них уже все поделено.

Глеб вздохнул.

«Дались им эти девушки! Как будто кроме них ничего в жизни не существует!»

– Я приехал сюда за покоем, – сказал он, доставая пачку сигарет и угощая шофера.

– Да, вот этого здесь хватает, – не без грусти заметил парень, – настоящий кладбищенский покой и никаких развлечений. Смотри, не спейся.

Он посмотрел на часы и разочарованно протянул:

– Надо ехать, ничего не поделаешь.

Когда Глеб попытался расплатиться, шофер наотрез запретил ему это делать.

Правда, и сам не стал платить бармену, выполнявшему заодно и функции мангальщика.

– Не обижай, – перенял местные формы обращения и Глеб Сиверов, протягивая бармену десятку.

Желая не ударить лицом в грязь и явно проклиная щедрость своего попутчика, парень тоже достал деньги.

Машина понеслась обратно, и Глеб, даже не ощутив расстояния, вновь оказался в «Самшитовой роще».

Но на этот раз за время его недолгого отсутствия здесь произошли разительные перемены. Наверное, весь уцелевший персонал пансионата был на своих местах. Горничные разносили белье, уборщицы мыли коридоры. Горели все лампочки в самых темных уголках здания. Мрамор и нержавеющее железо сверкали. У крыльца стояла директорская машина, а сторож, поселивший Глеба в номер на четвертом этаже, встретил его в будке за зеркальными дверями.

– Что случилось? – спросил Глеб. – Ожидается приезд президента?

– У нас нет президента, – заметил старик и тут же добавил:

– И слава Богу.

Тем временем бармен протащил к себе за стоику еще ящик коньяка. А следом за ним двое рабочих несли еще несколько ящиков.

– Так что случилось?

– У нас теперь будет много посетителей.

– Как это? – не понял Глеб.

– Такое случается.

Старик вышел из своей стеклянной будки. Он смотрелся очень нелепо среди рукотворного великолепия пансионата. Куда больше к нему подошли бы горные пейзажи.

– У нас не так уж безлюдно, как может показаться на первый взгляд. Разные бывают времена, и иногда сюда заезжают какие-то странные люди.

Старик, постукивая посохом по мраморному полу, двинулся к выходу. Он явно не умел сразу отвечать на поставленный вопрос, а начинал издалека.

– Вон тот ваш директор? – Да.

– Так может, мне сейчас подойти к нему и обо всем договориться?

– Я уже переговорил. Ничего против он не имеет, лишь только просил быть поосторожнее.

– А деньги?

– Расплатитесь, когда будете уезжать.

– Так все-таки, по какому поводу оживление? Наконец-то Саак соблаговолил дать точный ответ:

– Приехал директор и сообщил, что сегодня к вечеру придет теплоход, а на нем приедут бандиты.