от Матфея. Почерк, которым он исполнен, характерен для 60-х гг. I в.[521] Однако ученые не торопятся вынести окончательный вердикт, ибо неизвестно место изготовления этого папируса: почерк, вошедший в употребление в большом городе и бывший «модным» в его школах и скрипториях в течение нескольких лет, может дойти до дальней деревни много лет спустя и еще дольше храниться там в «законсервированном» виде в течение всей жизни единственного местного писца…

Кроме того, в 1955 г. в Кумране была найдена рукопись 7Q5. Она была опубликована в 1962 г., но без идентификации. В 1972 г. Хосе О’Каллаган идентифицировал фрагмент Q5 из 7 пещеры как Мк. 6, 52–53. Поскольку кумранские рукописи не выходят за пределы 69–70 гг. I в., а палеографически рукопись указывает на 50-е гг., то выходит, что Евангелие от Марка уже тогда существовало. Также в кумранских пещерах найден отрывок рукопись 7Q4 с текстом, идентичным 1 Тим 3, 16–4, 3[522]. Предлагаются также следующие идентификации: 7Q6,1 = Мк. 4, 28; 7Q6,2 = Деян. 27, 38; 7Q7 = Мк. 12, 17; 7Q8 = Иак. 1, 23–24; 7Q9 = Рим. 5, 11–12; 7Q10 = 2 Петр. 1, 15; 7Q15 = Мк. 6, 48[523]. Однако стоит помнить, что речь идет о слишком маленьких фрагментах текста, чтобы быть уверенным, что такая последовательность букв не могла встречаться в других грекоязычных религиозных текстах первого столетия.

Итак, Евангелия действительно складываются в очень древнюю эпоху; они доносят до нас апостольское восприятие Христа, голос апостольской общины, голос современников, голос тех, кто свидетельствовал о Христе и готов был умереть за свое свидетельство. Достаточно сказать, что уже христианскими авторами конца I в. (св. ап. Варнавой, свт. Климентом Римским) цитируются 14 из 27 новозаветных книг, а авторы, чье творчество приходится на первую половину II в. (свт. Игнатий Антиохийский, Поликарп Смирнский, Ерм), использовали цитаты из 24 новозаветных книг[524].

Как всегда, Божий Промысл оставляет нам пространство для свободного выбора. Тот, кто решится считать книги Нового Завета подлинным творением апостолов, не погрешит своим решением против своей научной совести. Но и научных доводов недостаточно, чтобы кого-то понудить к вере в апостольское происхождение новозаветных книг. В конце концов, в нашем распоряжении нет образцов апостольских почерков. Кто хочет — может сомневаться. Но во всяком случае он должен перестать обвинять верующих в антинаучности…[525]

Но известен и еще один аргумент, который часто используют антицерковные люди. Они говорят: да, мол, эти древние рукописи существуют, но вы, христиане, сами говорите, что это лишь маленькие фрагменты, а вот затем на основании этих-то фрагментов Евангелия и были дополнены церковными догматистами. Мы-де знаем, что средневековые цензоры что-то из Евангелий выбрасывали, а что-то в Евангелия вставляли.

И каждая секта, конечно, уверяет, что именно ее догмы церковники вычеркнули из древних евангельских списков…

Но эти гипотезы очень легко проверяются. Есть в жизни христиан черта, которая радует историка и огорчает христианина. К сожалению для христианина, ученики Христовы не смогли соблюсти единства между собой и христианский мир избороздили трещины расколов. Ряд национальных христианских общин уже в V–VI вв. отпал от единства с Православной Церковью (я имею в виду прежде всего армян, с их монофизитской доктриной, коптов, сирийскую Церковь). Но с точки зрения историков это означает, что появилась уникальная возможность сопоставить греко-римское христианство с другими версиями христианской жизни, причем такими, которые в каких-то своих чертах сохранили более древний уклад, не испытывая воздействия тех изменений, которые происходили в Православной Церкви в последующие столетия.

Поскольку эти общины (так называемые дохалкидонские Церкви) порвали всякие отношения с Православным Константинополем и тогда еще Православным Римом, это означает, что если бы в последующие века цензоры в Греции или в Италии взялись бы править Евангелие, то армяне, копты, эфиопы или сирийцы эту правку никогда бы не приняли. Более того — их национально-церковная литература сразу наполнилась бы гневными выпадами: «Смотрите, до чего дошли эти греки и римляне в своем еретичестве — даже Евангелия они цензурируют!» Но нет таких криков. И Библия у нас едина. Мы можем сравнивать их переводы Писания с нашими. И подобное сличение показывает, что Библия неизменна. Нет такого фрагмента, который бы отсутствовал у латинян, но был бы у коптов, нет такого текста у сирийцев, который бы отсутствовал в славянской Библии (разве что отношение к Апокалипсису разнится в разные времена и у разных народов).

Сравнение тысяч рукописей и десятка древних переводов новозаветных книг показывает, что не было таких фрагментов, которые были бы в Библии во II–IV вв., но в X или XV в. были бы оттуда выброшены цензорской рукой[526].

Однако сопоставление рукописей позволяет нам сказать, что в нашей сегодняшней Библии есть такие фрагменты, которые отсутствуют в древнейших рукописях.

Таких фрагментов четыре.

Первым восполнением древних рукописей порой представляется концовка Евангелия от Марка: Воскреснув рано в первый день недели, Иисус явился сперва Марии Магдалине, из которой изгнал семь бесов. Она пошла и возвестила бывшим с Ним, плачущим и рыдающим; но они, услышав, что Он жив и она видела Его, — не поверили. После сего явился в ином образе двум из них на дороге, когда они шли в селение. И те, возвратившись, возвестили прочим; но и им не поверили. Наконец, явился самим одиннадцати, возлежавшим на вечери, и упрекал их за неверие и жестокосердие, что видевшим Его воскресшего не поверили. И сказал им: идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари. Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет. Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы. И так Господь, после беседования с ними, вознесся на небо и воссел одесную Бога. А они пошли и проповедывали везде, при Господнем содействии и подкреплении слова последующими знамениями. Аминь (Мк. 16, 9–20).

В древнейших дошедших до нас рукописях (речь идет прежде всего о Синайском и Ватиканском кодексах — богато украшенных рукописях середины IV в.) этого текста нет. В древних переводах: арамейском, грузинском, эфиопском — также 8-й стих 16-й главы оказывается последним. Филологи насчитали в последующих стихах 17 слов, которые не употреблялись евангелистом Марком на протяжении всего предыдущего его повествования или же употреблялись с иным смыслом. В некоторых других манускриптах (например, L — Королевском кодексе VIII столетия) читается иная концовка: «Но они кратко поведали Петру и бывшим с ним все,