Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В начале третьего Комбат и его люди уже находились метрах в пятидесяти от колючки.
– Там, за бетонным забором, лаборатории.
– А что это за антенны? – спросил Комбат, прижимая бинокль к глазам.
– Не знаю. Наверное, антенны для связи, – заметил Роман Богуславский.
– Ас кем связываются твои сектанты?
– Да какие они мои, я этих говноедов ненавижу! – возмутился парень.
– Ну, ладно, тихо. Роман, не расстраивай свою подругу. Видишь, она чуть сдерживается, чтобы не разрыдаться. А что за бетонным забором?
– Там несколько зданий, в которых живут ученые и охрана. А в большом доме и находится сама лаборатория.
– Слушай, а электричество откуда, по этой линии идет?
– Кроме линии, там есть еще две военные электростанции, я это знаю потому, что мой знакомый возил туда мазут.
– Понятно, – сказал Борис Рублев, – значит, бессмысленно обрезать линию, все равно подключат военные электростанции. – Неплохо они устроились, – разглядывая в бинокль вышки, расставленные по периметру территории, заметил Комбат. – Сколько же там вооруженных людей? Хоть примерно ты можешь сказать?
Роман задумался.
– Может быть, человек сорок…
– Почти полроты, – криво усмехнулся Комбат. – Многовато на нас троих, да и патронов у нас мало. Ну да ладно. А где живет твой дед?
– Там есть маленький домик, так вот, в нем и живет мой дед. У него есть личный охранник, который ходит за ним день и ночь, даже в туалет.
– Наверное, действительно, твой дед представляет большую ценность для этого Учителя, или как вы его там называете.
– Учителем его называют, – сказал Роман Богуславский.
– Послушай, Андрюха, сейчас попасть туда сложно, а вот когда стемнеет, можно попробовать.
– Там, за бетонным забором, еще есть колючая проволока.
– Это понятно. Колючей проволоки, Роман, мы не боимся. Надо ждать темноты.
– Слушай, Комбат, – вдруг сказал Бурлаков, – смотри, туда едет машина.
– Вижу, не слепой.
– А что, если…
– Логично. Разумное дело говоришь. Попробуем, если, конечно, нам повезет, если туда будет ехать еще машина. Пошли, быстро к дороге! – и Комбат двинулся вперед.
За ним Андрей, Роман с Мариной и Григорий Бурлаков. Гриша то и дело оглядывался, боясь, как бы сзади кто-нибудь не напал. Но опасаться, в общем, не имело смысла. О существовании Комбата и его друзей сектанты даже не подозревали. Они были уверены, что все, находившиеся на катере, покоятся на дне реки и волноваться нечего.
И лишь один Учитель, словно что-то предчувствуя, вызвал начальника охраны и приказал ему усилить охрану лабораторий и его дома. Вооруженных людей и так хватало, – считал начальник охраны, но распоряжение Учителя никогда не оспаривалось. И если было сказано, что охраны недостаточно, значит, так оно и есть.
За два километра, до поселка Комбат и его ребята заняли удобную позицию у дороги. Бурлаков сидел с биноклем и следил за местностью.
Комбат курил, прислонясь спиной к толстому стволу кедра.
"Вот если бы была возможность позвонить Бахрушину, – размышлял он, – тогда все можно было бы узнать: что это за сектанты, откуда у них столько оружия и на кой черт оно им нужно?
А эти вирусы?"
В общем, было много непонятного и угрожающего. А непонятного Комбат не любил, ему во всем хотелось дойти до сути. Он любил, чтобы все было ясно и четко, ему по душе приходилась определенность. А недомолвки и туман вызывали у него озлобление и раздраженность.
Уже под вечер, когда начало смеркаться, Бурлаков протяжно свистнул:
– Командир, командир, – крикнул он, – по-моему, едет джип. И едет из поселка. Минут через пять он окажется здесь.
– Что ж, хорошо. Попробуем его остановить.
Сделаем так: постараемся обойтись без стрельбы.
Я лягу на дорогу, прямо под колеса. Они должны остановиться.
– Послушай, Иваныч, а если не остановятся? – заметил Подберезский.
– Тогда я откачусь в сторону. Если остановятся, выберутся из машины, вот тогда и нападайте.
В джипе ехал начальник охраны и еще двое.
Начальник охраны сидел рядом с водителем, автомат и спутниковый телефон лежали у него на коленях. Они направлялись в деревню.
Вертолет, который доставил японцев, улетел в Иркутск. А ведь он мог бы очень пригодиться!
Комбату доводилось поднимать в воздух «Ми-8» и он был уверен, что справился бы с управлением.
Но полетать не пришлось. После разгрузки тяжелая военная машина поднялась в воздух и взяла курс на юг. Комбат и его друзья видели, как пронесся над тайгой военный вертолет.
– Вот бы нам его, а, Иваныч? – мечтательно произнес Андрей Подберезский.
– Неплохо было бы, Андрюха, да руки коротки.
– Да уж, высоко летит, не допрыгнуть.
Комбат рассмеялся. Ему нравилось, что чувство юмора не покидает Андрея Подберезского даже в самые тяжелые моменты. А сейчас им предстояло захватить машину.
Комбат вышел на дорогу и лег поперек колеи.
Картинно раскинул руки, положил голову на бок – так, чтобы видеть приближающийся автомобиль. В любой момент он готов был откатиться в сторону. Джип ехал не быстро, слишком уж плохой была разбитая дорога, слишком глубокой была колея, разбитая вездеходами и военными «уралами».
Подберезский и Бурлаков спрятались за деревьями. Обо всем было договорено. Боевые действия всегда полны неожиданностей, которые могли случиться и сейчас.
– Что это? Кто это лежит? – первым заметил распростертое на дороге тело водитель.
Он трижды просигналил. Комбат оставался неподвижным.
– Это кто-то из наших, – заметил начальник охраны.
– Не знаю, – ответил водитель.
– В камуфляже… Может, и из наших. Ну-ка, притормози.
Машина, не доехав до Комбата метра три, остановилась.
– Иди, глянь, – обратился начальник охраны к своему человеку. – А ты сиди, – сказал он водителю.
«Ну, ну, давай» – думал про себя Комбат, считая секунды.
Охранник, тяжело ступая, двинулся прямо по грязи к распростертому Комбату. Его правая рука сжимала автомат, и он в любой момент был готов нажать на спусковой крючок, всадить в лежащего на земле всю обойму.
– Эй, вставай! – крикнул охранник.
Комбат лежал неподвижно и сквозь прикрытые веки видел ноги мужчины, видел сапоги со шнуровкой.
«Ну, что ты медлишь? Подойди ближе, переверни меня, переверни».
Словно бы повинуясь тайному желанию Комбата, охранник приблизился еще на шаг и носком сапога ткнул Комбата в плечо.