– Есть держать норд-норд-ост! – заправски откликнулся Анатолий.

– Глубина?!

– Одиннадцать метров!

– Ну да, – не удивилась леди. – Слегка зачерпнули бортом воды. – Она хлебнула ещё рому и подвела итог: – Пустяки. Через пяток минут, когда торпедоносец Доктора отойдет на пару кабельтовых, врубим и помпу, и ход. Спрячемся под опорами Большеохтинского моста. Нас оттуда будет не выцарапать, как моллюска из раковины. Эта якорная стоянка как раз для меня. Кстати, юнга, заруби на носу: если ты увидишь рыбаков с удочками, закинутыми в Фонтанку или Обводный канал, то знай – никакие это не рыбаки.

Анатолий не стал спрашивать, почему Капитан Тротил не опасается вражьих ныряльщиков с магнитными минами. Сам себе ответил на незаданный вопрос: наверное, госпожа давно отучила врагов от подобных глупостей. Ведь ему довелось наблюдать лишь один незначительный эпизод в длящемся годы поединке.

– Не дрейфуй… тьфу, не дрейфь. От бомб уворачиваться мне приходится не реже раза в месяц. Ис бат се сада ирте рахна чахие[57]! – поделилась леди, сделав очередной глоток рома, окрашенного бортовым светом в зеленый. – Господин Докторишка года два назад купил теплоходик и под видом речных экскурсий тралит Неву туда-сюда. То под мостами отсиживаюсь, то под «Авророй». А пустить сторожевик ко дну не могу. Внимание к себе привлеку. Может, Доктору того и надо. Своих людей беречь он не научен. Вот этой хреновиной, – морская волчица потрясла перед носом юнги плоским черным приборчиком, – я отправила кормить рыб не менее сотни его головорезов.

– Но разве нет других способов выжить подводную лодку из Невы? – галантно поддержал беседу Хутчиш.

Принцип работы прибора, переделанного из обыкновенного «тетриса», он понял без объяснений – по внешнему виду доработок. Нечто вроде антирадара, только с функцией наведенного лидирующего сигнала. Нацеливаешь приборчик на вражью боевую технику, нажимаешь кнопку, и посылаемый ежесекундно в эфир радиосистемой вражьей техники сигнал «я – свой, я – свой» меняется на провоцирующую любую систему опознавания абракадабру. И вот уже во вражий танк или самолет летят родненькие УРСы, НУРСы и ракеты «земля-воздух».

Госпожа Даккара неопределенно махнула резиновой перчаткой и сунула приборчик обратно в клапан на груди.

– А плюнуть и отвалить? Зачем вам установка Икс? – задал Хутчиш как бы между прочим самый важный вопрос.

– Да хрена мне сдалась эта установка! Но куда ж я денусь с подводной лодки?

– обреченно развела резиновыми перчатками пленница пучины. – Видите ли, юноша, я в какой-то момент закрутилась, замоталась и однажды вдруг узнала, что давно обещанную дамбу в Финском заливе р-раз – и построили. И что выход из Невы для меня отрезан.

Это печальное признание не могло не потребовать допглотка. Пожилая леди хлебнула рому и вдруг сипло загорланила старую песню, дирижируя резиновой перчаткой:

– Врагу не сдается наш гордый «Варяг»! Пощады никто не желает!

– Неужели ничего нельзя сделать? – спросил Хутчиш.

– Пробовала, – отвлеклась от вокальных упражнений госпожа Даккара. – Стала пробивать дорогу через подземные озера, так чуть метро не затопила. Слыхал про плывун на «Лесной»? Моя работа. Так громче музыка! Играй победу! Мы победили! И враг бежит, бежит, бежит! Так за царя, за родину, за…

И вдруг, не закончив строфу, она совершенно трезвым голосом сообщила:

– Тумге смрит парта ге[58]: установка Икс – это небольшой, похожий на гироскоп прибор. Размещен на камбузе СКР «Тамбовский комсомолец». Который вчера прибыл в Питер на День Военно-Морского флота. Найди её, юнга. Найди раньше Докторишки. И раньше Семена…

Сказав так, капитанша опустила глаза и уставилась на палубу с видом человека, который сам сдался, но не желает, чтобы сдавались другие.

Хутчиш молчал, не зная, что сказать. Потом, желая подбодрить и поблагодарить свою спасительницу, негромко произнес:

– Адья дживамага[59], госпожа Даккара. И это наше счастье.

30 июля, суббота, 11.14 по московскому времени.

– Юрий Николаевич, к вам тут посетитель, – без восторга сказал охранник в телефонную трубку. – Говорит, что по делу. – Прикрыл мембрану ладонью и поднял глаза на гостя: – Как вас зовут?

Еле сдержал зевок, хотя сидел чинно, не развалясь, за столом. На случай визита большого начальства.

– Петр Балаганов, – ответил Петя заискивающе, смутился и добавил посолиднее:

– Я друг Юры.

Он почему-то стеснялся взглянуть в лицо охраннику. Поэтому уткнулся глазами в раскрытый посередине журнал сдачи-приема ключей.

– Говорит, что Петр Балаганов. Друг, – передал охранник собеседнику на том конце провода. Помолчал, слушая ответ, потом буркнул: – Хорошо, – и повесил трубку. – Ждите, за вами сейчас спустятся.

После чего недовольно вздохнул и, как за неприятную работу, вновь взялся за прерванное чтение бандитского боевичка «Презерватив для убийства».

Стоять над душой охранника было неприлично, и Петя начал мерить шагами вестибюль. От фанерного стенда с перечнем фирм, арендующих площади в этом здании, до выставленного из чьего-то офиса за ненадобностью засохшего фикуса в кадке. От уводящих наверх ступеней под мрамор до высоких, скрипучих, выкрашенных в серый цвет входных дверей.

На подоконнике лежала стопка рекламных листовок: «Вы не правы, если считаете, что автоматический определитель давления нужен только пожилым. В молодом возрасте очень важно…» На стенде с перечнем арендаторов к названию «Издательский Дом» безвестный хохмач приложил руку, и получилось «Издевательский Дом».

Лучше б Петюня стоял на месте. Звук его шагов действовал на нервы охраннику.

Лохматый посетитель доблестному работнику охраны не нравился. Несмотря на пасмурность погоды снаружи и скупость неонового освещения внутри здания, посетитель был в больших, старомодных темных очках, закрывающих пол-лица. Но не нужно слыть Шерлоком Холмсом, чтобы заметить: распухшую физиономию гостя украшают два сочных лиловых фингала. Гопник какой-то. Или шпион, ха-ха… Нет, совершенно не занимала внимание охранника бесхитростная книженция. Зачем только такое печатают?

А посетитель Петя чувствовал себя очень неуютно в просторном фойе с огромными запыленными окнами. Изменником Родины чувствовал он себя.

Когда пяток дней назад с ним через Интернет связался давнишний партнер по кое-каким делишкам, связанным с хакерством (что греха таить: подрабатывал Петюня иногда взломом компьютерных паролей для разных заказчиков), и за семьсот долларов предложил поискать в столице одного человека («факс с его портретом высылаю, деньги переведу сегодня же»), Петюня сдуру согласился. А что такого? Мало ли – может, родственника какого ищет…