– Принято, – мрачно проговорил молодой.

– Ну, Айлок, судьба тебе улыбнулась, – повернулся Лев к пожилому мужчине. – Надеюсь, братья не снимут с меня голову за такой поступок.

– Не должны, Лев, – с глубоким почтением произнес тот. – Братство еще раз доказало свое благородство.

– Эть, – неодобрительно покачал головой Хам. – Зря ты так все ж. Не к добру это!

– Поживем – увидим.

Палачи вместе с Эйдором исчезли в воздухе, но Ладомар успел поймать благодарный взгляд юного чародея. Теперь они в расчете…

– Зря, – шепнул другу Старр, когда оказался рядом. – Он того не стоил…

Паладин не ответил. Шагая по камням, он спускался к лесу. К анхорскому лесу! Вытащив из кошеля теплый наконечник стрелы, Ладомар улыбнулся. Северо-восток. Северо-восток!

Эйдор с угрюмым видом сидел на валуне, положив руки на колени, и смотрел на раскинувшуюся внизу долину. Палачи сдержали слово, доставили его на седловину перевала и, на прощание одарив злыми взглядами, растворились в воздухе. Какое-то время ошалевший от неожиданного спасения юноша брел куда глаза глядят по укутанным снегом и облаками камням, а потом вышел из хмари.

Сколько времени юный чародей буравил взглядом долину – он не знал. Внутри кипела ненависть к Анхору, к Палачам, к Братству. Он отомстит. Он даже не услышал ни одного слова благодарности. Справедливость? Они сделали раба из Ладомара! Все по расчету. Справедливость же не бывает по расчету.

Они ответят за это. Эйдор станет сильнее и вернется в Анхор. Отомстит! Освободит паладина! Если бы не он…

Эйдор вспомнил Агиру. Интересно, его так же встретили бы доблестные рыцари Братства? Казнили бы в горах? Почему Ордену служат вампиры, а юный чародей не может? Отчего ему не предложили текст присяги?! Молодой волшебник плотно сжал зубы, стараясь унять злость. Надо не беситься, а думать, как быть дальше…

Куда идти?

Глядя на долину, юноша заметил парящую над лесом точку.

– Агон? – вслух произнес он и в следующий миг чуть не свалился с камня.

«Кто это?» – раздалось в голове, и неожиданно мир загомонил на разные голоса, будто Эйдора выдернули из гор и бросили в центр праздничной ярмарки.

«Кто это?!» – настойчиво повторил кто-то.

– Это я, Эйдор… – понуро представился юноша.

«Какой Эйдор?»

– Эйдор из Скафолка. Анхорец…

Гвалт сводил с ума. Молодой чародей не мог ни слова разобрать в месиве голосов.

Агон молчал очень долго, но потом спросил:

«Так ты теперь с нами?»

– Похоже, что да… – устало произнес юноша. Он усмиец… Он – усмиец. Чудовище…

«Ты все испортил!»

– Надо поговорить… – Он такой же, как Агира. Он жил в Анхоре слугой Халда и теперь предал веру? Но почему? Как? Почему не тогда, на поляне, у трупа незнакомца и сожженной вампирши? Почему только сейчас?

«Ты где?»

– Смотрю на тебя с горы, красиво летишь…

Что же теперь будет?

– Я не предавал Халда… Почему я… такой?

«Потому что от веры здесь ничего не зависит», – неожиданно поделился голос. Когда Агон говорил, шум тысяч разговоров уходил на задний план. «Потому что ты таким родился. Потому что мы все такими родились!»

– Я так устал…

«Я тоже… Ты и твои товарищи сломали весь план! Где Лемилла?»

– У Братства… Ты убьешь меня?

«Нет! Раз ты с нами, зачем тебя убивать? Хотя признаюсь – час назад убил бы. Почему ты не ушел со своими?»

– Я изгнан… А почему ты мне отвечаешь?

Эйдор откинулся на спину и утер выступившие слезы.

«Потому что ты с нами. Мы семья, мальчик. Мы Дети Усмия».

Молодой чародей больше ничего не сказал. Лежа на камне, он шмыгал носом и глядел на низкие облака.

Огромный волк приземлился в ста шагах от чародея. Агон спрыгнул на землю и осторожно пошел по камням к юноше.

– Вот ты какой, Эйдор, – произнес он, глядя на чародея.

– Вот ты какой, Агон. – Эйдор с трудом улыбнулся седовласому волшебнику с глубокими, близко посаженными серыми глазами.

Император протянул ему руку:

– Вставай… Простудишься.

Сентябрь 2006