* * *

– Пожалуйста, поставьте свои вещи на ленту транспортера, – предложил Олег Муромцев остановившемуся напротив него журналисту.

Эту фразу он уже устал повторять. И вообще, приходилось очень много говорить. Каждый из журналистов просто считал своим долгом задать оперативникам массу вопросов. Ответы на эти вопросы отнимали у Павла Чернышова и Олега Муромцева большую часть времени, поэтому досмотр проходил очень медленно.

– Поставьте свои вещи на транспортер, – повторил журналисту Олег Муромцев, – и пройдите через арку.

Григорий Журавлев, а именно он стоял перед Олегом, замешкался.

– Это у вас рентгеновская установка? – спросил он.

– Нет, – Олег постарался сохранить терпение. Подобный вопрос ему задали уже не меньше десяти раз. – Не беспокойтесь, с вашей фотопленкой ничего не случится.

– Я телеоператор, у меня нет фотопленки, – удивленный таким невежеством, ответил Журавлев.

«Так чего же ты тогда спрашиваешь, раз у тебя нет фотопленки?!» – хотел в сердцах сказать Муромцев, но вместо этого только с шумом выпустил воздух через ноздри.

– Здесь у меня видеокамера и кассеты, – начал объяснять оператор. – Понимаете, меня очень беспокоит, как бы с ними в вашей установке чего-нибудь не случилось.

– Все в порядке. Здесь незначительное электромагнитное излучение, оно не повредит вашей аппаратуре, – спокойно объяснил Олег.

– Да, но я все-таки беспокоюсь за видеокассеты. – С этими словами оператор раскрыл свою сумку и достал оттуда три видеокассеты в стандартных черных коробках. – Можете убедиться, это самые обычные видеокассеты. – Оператор телевидения раскрыл одну из коробок и продемонстрировал Олегу ее содержимое.

К оператору шагнул полковник Чернышов, который до последнего момента стоял возле арочного металлодетектора. Чернышов взял из рук Журавлева коробку с видеокассетой, закрыл ее и мягко, но настойчиво сказал:

– Ваше беспокойство вполне понятно, тем не менее кассеты тоже надо подвергнуть проверке. Таков порядок, он обязателен для всех.

Сложив все три кассеты стопочкой, Чернышов поставил их на ленту транспортера. Пока Чернышов заканчивал свою длинную фразу, все три видеокассеты скрылись в приемном окошечке, куда незадолго до этого отправилась сумка с видеокамерой. Дальнейшие возражения оператора стали совершенно бессмысленны, так как его кассеты уже находились внутри просвечивающей установки.

– Да не беспокойтесь вы за свои видеокассеты, – начал успокаивать оператора Олег Муромцев. – Мы их уже столько просветили и ни с одной ничего не... – Олег остановился на полуслове. – Павел Андреевич, взгляните.

Чернышов шагнул к экрану, на котором воспроизводилось цветное изображение просвечиваемых вещей. В зависимости от материала изготовления каждой вещи компьютерные изображения были раскрашены в разные цвета. На фоне светло-коричневого контура одной из видеокассет выделялось массивное черное пятно. Светло-коричневым цветом на экране обозначался пластик, черным – металл.

Все три кассеты миновали просвечивающую установку. Чернышов тут же выхватил кассету, внутри которой установка выявила металлическую аномалию. Чернышов раскрыл коробку, там лежала видеокассета, каких за сегодняшний день он повидал уже не один десяток. Внешне кассета была точно такая же, но Чернышов убедился, что она гораздо тяжелее. В руках полковника Чернышова мгновенно оказалась крестообразная отвертка, которой он начал откручивать скрепляющие корпус видеокассеты винты.

– Что вы делаете?! – воскликнул Журавлев.

– Не беспокойтесь, ведь это не фотопленка, если я открою корпус, с ней ничего не случится, – ответил Чернышов.

Олег Муромцев в разговор не вмешивался. По установленному правилу он внимательно контролировал каждое движение оператора.

Чернышов открутил последний винт и снял с корпуса видеокассеты верхнюю крышку. Вместо видеопленки внутри кассеты находился двухствольный пистолет, размером с раскрытую мужскую ладонь. Чернышов взглянул в лицо оператора, но ничего, кроме недоумения, там не увидел.

– Подойдите сюда, – попросил он Журавлева.

Григорий Журавлев без возражений подошел к полковнику. Ему и самому хотелось узнать, чем так заинтересовала его кассета оперативников. Когда Журавлев взглянул на содержимое своей видеокассеты, его рот открылся от удивления, а глаза буквально вылезли из орбит.

– Что это? – не своим голосом спросил он.

– Это отечественный двухзарядный пистолет «пигмей», – спокойно, как будто речь шла о чем-то совершенно обыденном, объяснил Чернышов.

Он вытащил пистолет из корпуса видеокассеты. В руках Чернышова пистолет переломился пополам подобно охотничьему ружью, открывая доступ к патронникам двух расположенных друг над другом стволов. В обоих стволах уже были заряжены патроны. Чернышов вытряхнул патроны к себе на ладонь и с удивлением заметил:

– А я раньше думал, что «пигмеи» бывают только 9-миллиметровые, а оказывается, есть и гладкоствольный вариант под патрон калибра 12,5 мм с бронебойной пулей. Между прочим, такая пуля пробивает любые бронежилеты, – добавил Чернышов специально для Олега Муромцева.

Павел Чернышов снова взглянул на Григория Журавлева. Выражение лица телевизионного оператора совершенно не изменилось. Он по-прежнему смотрел на пистолет с открытым ртом и вытаращенными глазами. Чернышову даже пришлось слегка подтолкнуть его, чтобы вывести из этого состояния.

– Как вы все это объясните? – спросил Чернышов у оператора, когда его лицо приняло более-менее осмысленное выражение.

Но вместо ответа Журавлев только пожал плечами.

– Ясно, – покачал головой Чернышов. – Олег, поработай пока без меня. – Отведя телевизионного оператора в сторону, Чернышов сказал: – А теперь рассказывайте, кто вы, как вас зовут и когда вы собирали сумку с видеоаппаратурой в последний раз?

Артем Ветров вернулся за десять минут до объявленного времени начала пресс-конференции. Он очень спешил, чтобы успеть доложить Чернышову результаты своей проверки еще до того, как премьер-министр прибудет в здание городской администрации. Ветров приехал не один. Вместе с ним из дежурной машины городского отдела ФСБ вылезла хрупкая с виду, молодая черноволосая девушка. Схватив девушку за руку, Ветров бросился разыскивать Чернышова. Он нашел его возле входа в конференц-зал. Большая часть приглашенных на встречу с премьером журналистов уже давно находилась в зале, но Чернышов с Муромцевым по-прежнему стояли возле аппаратуры индивидуального досмотра в ожидании опоздавших.

– Знакомьтесь, Павел Андреевич, это Галя, – представил Ветров приведенную с собой девушку.

У Гали был зареванный вид. Она часто шмыгала носом и прятала глаза.

– Ладно, я сам расскажу, – взглянув на Галю, сказал Артем. – Если ты не возражаешь. Так будет быстрее.