Вечером 27 мая положение казалось малоутешительным. Теннант донес, что эвакуация возможна только с необорудованного побережья, и попросил немедленно выслать все наличные плавсредства, ибо «возможность продолжать эвакуацию вечером следующего дня при имеющихся средствах представляется сомнительной». Адмирал Рамсей приказал направить в Дюнкерк крейсер ПВО «Калькутта», войсковые транспорты, большое число эскадренных миноносцев, тральщики, дрифтеры и произвести посадку людей с побережья, используя для этого все катера и шлюпки, имевшиеся на кораблях. Временный отказ от использования гавани породил слухи о том, что город находится в руках противника. С корабля на корабль передавали отданный якобы приказ не подходить к городу; согласно другому такому же приказу кораблям предлагалось возвращаться в Англию. К полуночи 27 мая было эвакуировано 7669 человек, причем почти всех их посадили в гавани…

Серьезную тревогу вызвала уязвимость крупных быстроходных транспортных судов, обладавших большой грузоподъемностью. Одно из них уже было потоплено(«Куин оф Чаннэл»), а несколько других оказались поврежденными артиллерийским огнем и бомбами. Кроме того, экипажам таких судов, многие из которых участвовали в эвакуации Булони и Кале, требовался отдых. В связи с этим решили использовать крупные транспорты в темное время суток, а эвакуацию днем производить с помощью военных кораблей и малотоннажных судов…

20 эскадренных миноносцев, 19 тральщиков, 17 дрифтеров, 20–40 каботажных моторных судов, 5 пароходов каботажного плавания и много моторных катеров, буксиров, спасательных судов, а также корабельных и судовых катеров и шлюпок продолжали принимать людей с побережья. Принимались меры для сосредоточения еще большего числа катеров со всех рек и портов юга Англии…

29 мая эскадренные миноносцы «Монтроуз» и «Макэй» получили повреждения при столкновении и сели на мель. Эскадренные миноносцы «Уэйкфул» и «Грэфтон» были потоплены торпедными катерами противника, которые в темное время действовали на маршрутах движения кораблей и судов и представляли для нас наиболее серьезную угрозу. Войсковой транспорт «Мона Куин» подорвался на одной из магнитных мин, которые ставились противником на маршрутах перехода судов и в прибрежных водах. Однако наибольший ущерб причинили интенсивные удары с воздуха. Авиация противника потопила эскадренный миноносец «Гринейд» и повредила эскадренные миноносцы «Гэллант», «Ягуар», «Грейхаунд», «Интерепил», «Сэладина» и шлюп «Байдфорд»; потопила транспорты «Норманниа», «Лорина», «Фенелла» и повредила «Кэнтербьюри». Пошли ко дну также торговое судно «Клан Макалистер», перевозившее восемь штурмовых десантных катеров, досмотровое судно «Кинг Орри» и судно специальной службы «Крестид Игл». Было потоплено (или получило повреждения) много мелких судов. Тем не менее в этот день в Англию удалось доставить 47 310 человек, включая примерно 2000 раненых. Из них 33 558 человек были посажены на суда в гавани, а 13 752 – с необорудованных участков побережья…

30 мая у французского побережья все еще царила неразбериха… Тем не менее в этот день с необорудованного побережья удалось принять рекордное число людей – 29 512, а общее число эвакуированных в этот день достигло 53 823 человек…

31 мая с необорудованных участков побережья удалось эвакуировать 22 942 человека и 45 072 человека из гавани, а всего 68 014 человек…

Эвакуацию предполагалось закончить в наиболее темные часы ночи на 2 июня, используя для посадки как необорудованное побережье в районе Мало, так и гавань. Однако вскоре выяснилось, что в такой срок эвакуировать всех невозможно. Район Мало и все три маршрута в Дувр находились теперь под артиллерийским обстрелом. Однако урон, причиненный нашим кораблям, не оказался очень большим. Поэтому решили продолжать эвакуацию до 07.00 2 июня. Общее число эвакуированных в этот день достигло 64 429 человек. Из них 17 348 человек были взяты на борт с берега и 47 081 – из гавани". [208]

Всего с 20 мая по 4 июня 1940 г. с французского побережья в Англию было эвакуировано 366 162 человека. Почти все британские военнослужащие, оказавшиеся окруженными в районе Дюнкерка, были эвакуированы. Потери союзников составили шесть английских и три французских эсминца, девять транспортов, а также несколько портовых судов, яхт и т. д.

Вот так было у них. Под огнем германских орудий британских эсминцы врывались в гавани и за считанные минуты брали по тысячи и более человек. Десятки тысяч британских и французских солдат были взяты с необорудованного побережья. Свирепствовали германские торпедные катера и авиация, были выставлены сотни германских магнитных мин. Но эвакуация была проведена практически полностью.

Вопрос, изучали ли Октябрьский и Кузнецов итоги операции «Динамо»? У них ведь был год с лишним!

Я уж не говорю о том, что с 12 апреля по 8 мая 1944 г. немцы из Крыма в Румынию морем эвакуировали 64 563 солдата, 9424 раненых, 11 358 гражданских лиц и 4260 военнопленных. И сделано это было в условиях абсолютного превосходства русских на море и в воздухе.

29 октября 1941 г. заместитель командующего Черноморским флотом по обороне главной базы контр-адмирал Г.В. Жуков приказом № 02 объявил в Севастополе осадное положение.

В ночь на 30 октября морские стрелковые части Севастопольского гарнизона заняли сухопутные рубежи обороны: 2-й полк морской пехоты – участок Камары – Чоргунь – Шули; 3-й полк морской пехоты – участок Черкез-Кермен – деревня Заланкой; местный стрелковый полк – участок гора Азис-Оба – Аранчи – берег моря. В районе ст. Мекензиевы горы был сосредоточен в качестве резерва один батальон 8-й бригады морской пехоты, доставленный из Новороссийска на крейсере «Красный Кавказ».

На сухопутную оборону города было направлено также 16 вновь сформированных батальонов морской пехоты.

31 октября немцы установили две артиллерийские батареи: в 2 км севернее железнодорожной станции Альма и в 1,5 км восточнее ее. Германские пушки начали обстрел железной дороги и шоссе, прервав сообщение между Симферополем и Севастополем. В частности, эти батареи в ночь на 1 ноября расстреляли наши бронепоезда № 1 и № 2, [209] прорывавшиеся в Севастополь.

В связи с этим командование Приморской армии приказало своим частям пробиваться через горы. Узнав об этом, Манштейн приказал 132-й пехотной дивизии и моторизованной бригаде Циглера наступать на Севастополь, а 50-й пехотной дивизии повернуть на юго-восток и во взаимодействии с 30-м корпусом в горах севернее Ялты уничтожить Приморскую армию.

1 ноября передовые части 72-й пехотной дивизии вошли в Симферополь, а 124-й полк этой дивизии начал движение по шоссе к Алуште. Вскоре стала пробиваться в горы и далее к морю 22-я пехотная дивизия.

К исходу 3 ноября с занятием селений Шуры, Улу-Сала, Мангуш немцам удалось перехватить пути отхода советских войск. Штаб нашей армии в это время находился в Балаклаве. Генерал И.Е. Петров по радио приказал командиру 25-й дивизии генерал-майору Т.К. Коломийцу возглавить отход соединений армии, продолжать движение к Севастополю кратчайшей дорогой через Керменчик, Ай-Тодор, Шули, разгромив части противника, если они преградят путь.