Маршал Варенцов и глава ГРУ Серов были из окружения Хрущева. Варенцова якобы Хрущев убедил лично как фронтового друга, попросив принести в жертву себя «публично». В отношении маршала был распространен слух, что, кроме болтовни «за рюмкой чая», никаких секретов маршал не раскрыл, но… Но все же — ротозей. Якобы так внешне снижался информационный эффект от «предательства» Пеньковского. Как другу, Хрущев честно пояснил маршалу: нужны «стрелочники», и среди них — он и Серов. Фактически Хрущев «спасал» маршала от худшего: при расследовании «дела» военная прокуратура намеревалась привлечь маршала к уголовной ответственности за разглашение государственной и военной тайны. Прокуроры работали в этом «деле» «втемную», и маршалу грозил срок лишения свободы до десяти лет. Однако Хрущев друга в обиду не дал, приказав: «Публично наказать, но под суд не отдавать!»[257]

Автор не может согласиться с таким выводом по той простой причине, что «битый» жизнью Сергей Сергеевич Варенцов не мог дать согласие (даже Хрущеву) признать себя каким-то болтуном «за рюмкой чая». С.С. Варенцов не тот человек, который позволил бы себя шантажировать угрозой лишения свободы сроком на десять лет. Он не мог не дорожить своей репутацией. Следует отметить, что С.С. Варенцов вообще не встречался с Н.С. Хрущевым после ареста Пеньковского. Опорочить С.С. Варенцова — это цель, которую преследовали Брежнев и его окружение. А Хрущев оказался просто близоруким политиком в данной ситуации. Поскольку не исключался вариант, что Сергей Сергеевич может быть назначен министром обороны, а это не входило в планы Брежнева и его окружения, то с устранением С.С. Варенцова и И.А. Серова Хрущев оставался не только в полном политическом одиночестве, но и без поддержки силовых ведомств.

На взгляд автора, наиболее правильную оценку событий 1963–1964 годов дал в 2003 году Станислав Валерьевич Лекарев — вице-президент Академии проблем безопасности, обороны и правопорядка. Вот его вывод: «Кремлевские группировки в борьбе за политическое влияние и контроль над спецслужбами не гнушались ничем… Если бы Пеньковского не было, то его следовало бы придумать».

Анатолий Максимов пишет: «Известно, что Пеньковский не был обижен памятью с детства. И позднее, например в Киевском артиллерийском училище, он знал таблицы расчетов стрельбы наизусть»[258].

Можно было и не обратить внимания на этот факт, но придется попросить прощения у читателей за отклонение от основной линии повествования и попутно воспрепятствовать распространению этого мифа. Дело в том, что такую «феноменальную память» может продемонстрировать любой курсант артиллерийского училища (института), не говоря уже об офицерах-артиллеристах. Трудно сказать, почему А. Максимов (в прошлом морской артиллерист) подчеркнул эту «чудо-способность» Пеньковского. Возможно, на прицельных приспособлениях корабельных артиллерийских орудий нет нормализованных шкал с ценой деления 50 метров, а есть только шкалы в «тысячных». В прошлом молодые офицеры-артиллеристы любили продемонстрировать свою «исключительность» перед офицерами, окончившими общевойсковые, танковые и другие училища. Делали это таким образом. Давали в руки офицеру другого рода войск таблицу стрельбы, показывали колонку с дальностями до цели и просили озвучивать в любом порядке эти дальности. Озвучивалась дальность, следовал мгновенный ответ: «Прицел такой-то». Рядом с колонкой дальности до цели имеется колонка с прицелами. Офицеру-неартиллеристу это было нетрудно проверить. В результате овации и аплодисменты с одной стороны, а с другой: «Ничего себе! Таблицы стрельбы надо помнить наизусть. Да ну вас с вашей артиллерией!»

«Фокус» заключается в следующем. Например, дальность до цели 6000 метров. Необходимо сотую часть дальности (то есть 60) умножить на 2. Получается 120 (то есть прицел 120). Например, дальность 5200 (52 умножаем на 2). Получаем прицел 104. Можно применять другой способ: дальность делить на цену деления (50 метров). Но так сложнее вычислять прицел в уме.

В целом книга Анатолия Максимова актуальна, более того, написана достаточно убедительно профессионалом-разведчиком.

Первая попытка реабилитировать С.С. Варенцова относится к началу 1970-х годов. Жена, дети и внуки Сергея Сергеевича обратились к руководству страны с просьбой пересмотреть дело. В 1971 году офицер КГБ, впоследствии генерал в отставке, И.А. Ермолаев открыто заявил членам семьи С.С. Варенцова: «Ваш дед и отец — честный человек, он ни в чем не виноват, вы должны гордиться им, добивайтесь его реабилитации»[259]. Между тем дальше подобных устных заключений дело не пошло, официальной реабилитации родственники не добились.

Тем не менее есть люди, для которых небезразлична память о выдающемся военачальнике. Генерал-полковник в отставке В.Я. Лебедев, бывший первый заместитель начальника ГРАУ, вспоминал: «Я всегда поражался трудолюбию Сергея Сергеевича, преданности своей профессии, высокому профессионализму и стремлению к новому… История не терпит белых пятен. Это человек, который действительно внес огромный вклад и в военное время, и в послевоенное, тем более на переломном этапе развития Вооруженных сил. Страница истории РВиА, связанная с его именем, не должна быть вычеркнута. Надо сделать так, чтобы доброе имя Сергея Сергеевича было восстановлено»[260].

Вот ответ начальника управления реабилитации жертв политических репрессий Главной военной прокуратуры генерал-майора юстиции В. Кондрашова на запрос семьи С.С. Варенцова: «Если бы Главный маршал артиллерии в свое время был привлечен к уголовной ответственности, мы взялись бы за рассмотрение этого дела. Но закон о реабилитации на случай с Варенцовым не распространяется. Следует обращаться в Министерство обороны и Комиссию при Президенте России по наградам. Может быть, там сочтут возможным вернуться к пересмотру так называемого «дела Варенцова»[261].

В 1995 и 2000 годах депутаты Государственной думы А. Муравьев и В. Гальченко, а также администрация Дмитровского района обращались с просьбами о пересмотре «дела Варенцова», но сразу же получили отказ.

В 2001 году глава района В. Гаврилов обратился к президенту В. Путину при личной встрече.

Следует отметить, что дмитровчане, надо отдать им должное, несмотря на запреты в отношении С.С. Варенцова, никогда его не забывали. С.С. Варенцов был признан «Лучшим дмитровчанином XX века». Дмитровчане свято чтут память С.С. Варенцова. Вот и на 50-летие Победы, несмотря на то что С.С. Варенцов был лишен звания Героя Советского Союза, увековечили его имя на мемориальной доске среди других земляков, удостоенных высшей государственной награды. Тем самым считая, что указ 1963 года о снятии Сергея Сергеевича с должности командующего РВиА СВ и лишении званий Главного маршала артиллерии и Героя Советского Союза — самая настоящая расправа.