Женя ждал момента, чтобы прийти и разрушить стеклянный замок лжи, в котором я жила все годы, находясь в браке с Мишей, одним поцелуем. Фото в альбоме об этом будут напоминать. Муж не поленился. Все запечатлел начиная с того самого момента, как впервые увидел меня. Но это было не в день свадьбы его матери и моего отца, а за несколько лет до того, как мы встретились лично. А до этого дня, чем только не занимался перед моими фотографиями Женя. Вспоминать стыдны. Щеки залились румянцев, стоило только вспомнить пошлые рассказы мужа.

– Извращенец, – не удержавшись буркнула под нос, – хорошо хоть это только в памяти мозга останется.

Неожиданно громкий звук со стороны заднего двора привлек мое внимание. Ох! А я ведь так запаниковала и испугалась, что из головы совсем вылетело то, что Женя мог с Софией выйти на прогулку.

Подхватив тонкий поясок халата, затягиваю его на талии и, подойдя к двери, открываю ее и захлебываюсь изумление. Слишком поздно понимаю, что меня разыграли.

Одним взглядом охватываю задний двор. Коротко стриженный зеленый газон устлан сотней разноцветных подушек. Воздушные шары, надутые гелием по всему периметру колышет ветер. Мыльные пузыри покачиваясь в воздухе поднимаются ввысь играя на солнце радужными бликами… В глазах зарябило от праздничного убранства царящего вокруг.

– Сюрприз!!!

Громко. Шумно. Пронеслось эхом по воздуху и со всех сторон повалили люди. Я растерянно заморгала. Сердце неистово забилось в груди. Что происходит?

– Мама! – звонкий голос Софии прорвался сквозь шум в ушах.

Закрутила головой выискивая дочку в толпе в то время, как на меня, будто из рога изобилия посыпались поздравления.

– Марина!

Женю с Софией замечаю за огромным букетом цветов. Протягиваю руки за букетом, но только лишь по тому, чтобы свободной рукой муж смог обнять меня. И как только оказываюсь в объятиях мужа, сразу же успокаиваюсь. Прячу лицо на его плече.

– Как? Когда ты успел? Почему не сказал мне, что хочешь устроить праздник?

– Боже! Ну почему сразу столько вопросов, малыш?! Если бы я тебе сказал, сюрприза бы не получилось! И так захотела бабуля, – шепчет чуть слышно.

– Мама! Мама! – София тянет ко мне ручки. – К тебе. Хочу.

Улыбаясь дочке, беру ее на руки. Передую букет, как эстафетную палочку, мужу.

– С Днем Рождения! Малышка!

Целую пухленькие щечки Софии. С умилением отмечаю, как у той глазки светятся радостью.

– А где бабушка-Софи? – оборачиваюсь по сторонам, одновременно улыбаюсь всем присутствующим гостям.

– Бабуля в доме. Пойдем, – обнимает за плечи меня муж. Подталкивает в дом. Оставляя шумных гостей на организатора праздников.

– Женька! Ну, как ты мог. Мне так неудобно, – сетую мужу, когда оказываемся в доме. – Я не причесанная, в домашнем халате. Стыдно жутко перед соседями и друзьями.

– Солнце, не ругайся. Я всех предупредил. Сюрприз готовили заранее. Все старались.

– Боже! Какие же вы у меня… Замечательные, – голос дрожит, сердце трепещет в груди от щемящей нежности. – Спасибо за праздник.

Муж улыбнулся, и я увидела, как в его глазах заиграли озорные искорки. Я сразу поняла, что он мне что-то не договаривает.

– Для тебя есть еще один сюрприз, – хитро подмигнув, сообщает Женя и заводит меня в гостиную. Сюда я как раз не успела заглянуть, когда бродила по дому в поисках дочери и мужа. Но это уже не важно. Эмоции захлестывают меня с головой, и я как будто проваливаюсь в бездну. Лечу вниз с такой скоростью, что невозможно сделать вдох…

– Здравствуй, Марина! – произносит глубокий мужской голос, рвет в клочья вакуум оказавшийся в ушах.

Делаю рваный вдох. Прихожу в себя. Ах! Оказывается София сжала мою шею так, что чуть не задушила. Расширенными от удивления глазами смотрю на отца. Его не узнать. Он как будто моложе стал лет на десять. Подтянутый. Загорелый. Одет в белый легкий костюм. Рядом с ним под руку стоит Джесс. Высокая. С распущенным волосами, женственно перекинутыми через плечо. Она повзрослела. Это сразу бросается в глаза.

Во мне кружит шквал эмоций. Никак не могу поверить в то, что передо мной стоит отец.

– Эй, детка?! – забеспокоившись, Женя сжимает мое плечо немного сильнее.

– Я… я просто, – плаксивый голос выдает мое состояние с головой.

София, слыша слезы в моем голосе прижимается пухленькой щечкой к моей, хнычет:

– Мама, мама.

– Ничего моя хорошая, с мамой все в порядке. Иди к папе на ручки, – Женя, перехватывая дочку под мышки, забирает к себе, а я…

Смахиваю, слезы с ресниц, произношу хрипло:

– Здравствуй пап, давно не виделись.

Отец раскрывает объятия, и я иду к нему навстречу. Падаю на грудь, обхватывая руками, обнимаю крепко-крепко, как в детстве.

– Прости меня дочка. Знаю, что будет сложно, но надеюсь, ты сможешь когда-нибудь это сделать, – голос у отца сдавленный, надрывный. Ему тяжело даются слова.

– Пап, я не злюсь, правда. Я скучала сильно. Ждала тебя, – признания срываются с моих губ рваные, робкие.

– Моя ты, девочка! А я не решался тебе позвонить. Переживал, что ты не сможешь простить меня.

Мы с отцом несколько минут стоим, обнимая друг друга. Родное плечо. Родная кровь растапливают лед в душе. Я действительно рада, что отец решился прийти.

– Поздравляем вас с рождением дочки, Марина, – произносит Джесс с улыбкой на губах, когда отец выпускает меня из объятий. – Желаю, вам с Женей, терпения и удачи в воспитании племяшки! А ты моя куколка будь здоровенькой и слушайся папочку и мамочку! – это уже Джесс адресовывает Софии, сжимает ее щечку двумя пальцами.

Дочка робко улыбается и, стесняясь, зарывается носиком на шее у папочки.

– Еще раз примите наши поздравления, молодые родители. Не будем больше отнимать вашего времени. Марине нужно переодеться. А нам пора. Скоро самолет.

Сообщает отец и склоняясь целует в щеку.

– Женя позаботься о моих девочках, – просит мужа и протянув ему руку жмет.

– Можешь не сомневаться, Николай Алексеевич, в обиду их не дам никому.

Джесс ведет себя достаточно сдержанно. Я бы даже