Полог откинулся, в кузов заглянул шофер, подсвечивая себе фонарем, и спросил:

– Мужики, помочь надо, бандюки людям колеса прострелили и одного ранили.

Сидевшие напротив переглянулись, один поднялся, начал рыться в мешке. Так, надо обозначаться, а то мало ли, если нас завезли ради мешков и моей сумки, то можно и не успеть объяснить, что я сильномогучий маг и потому меня нельзя убивать.

От загоревшегося в моей руке светового шарика все трое пригнулись, одновременно матюкнувшись.

– Спокойно, это простой свет. Вот, держи. – Я протянул второй шоферу, тот с опаской взял. – Только не урони на землю.

– Рванет? – Он держал шарик в правой вытянутой руке, напряженно разглядывая.

– Рассыплется без следа, если на земле окажется. В левую руку возьми.

Хмыкнув, он «экипировал» шарик, еще раз нервно матюкнувшись на яркий свет, протянул свой фонарь одному из пассажиров.

– Маг, значит?

– Есть немного. Что помогать?

– Затащим сюда груз и раненого.

– Это можно…

На обочине стоял «уазик»-«буханка» на спущенных шинах, рядом с ним лежал на боку, скрючившись и прижав руки к животу, парень лет двадцати.

– Они местные?

– Ага, километров пятьдесят дальше живут, я их знаю.

– Что случилось? Мужики, вы помогите, а то я, сами видите, для переноски тяжестей не подхожу.

Пока грузили глухо стонущего парня и какие-то ящики, расспросил его попутчика. Их остановили на дороге, прострелили шины и, видимо, хотели выволочь из машины, но «у них с собой было», и трое нападавших, действовавших как-то совсем уж глупо, не по-военному, подставились под очередь. Только один успел выстрелить, уже с земли в сдуру высунувшегося парня.

Ни хитрой засады, ни долгого боя. Очередь по колесам, короткая перестрелка на полрожка с каждой стороны, три трупа и один раненый. Даже и рассказать не о чем.

Пять минут спустя, собрав все, что можно было считать трофеем, с сожалением столкнули «уазик» в кусты (раздербанят же!) и поехали дальше. Что характерно, ни один из проехавших мимо не остановился, хотя пара и притормаживала. Видимо, наш шофер в самом деле знал, чья это машина, остальные не рисковали.

– Там дальше медицина есть какая?

Подобранный пассажир мотнул головой, потом стащил кепку, утер ею лицо, покачал головой.

– Его только в больницу, но не довезем уже. Я семь лет на «Скорой» по области шоферил, навидался.

– Может, маги-лекари есть?

– Не слышал про таких, только обычные, боевые. Друид вроде есть где-то. Хорошо с друидом в деревне, говорят, по три урожая можно собирать.

– Так почва же истощится?

– До того дожить еще надо, а жрать хочется сейчас.

– И не только жрать.

– Это да. – Он вздохнул, отвернулся от умирающего и начал рассказывать. – Слышал, там, ближе к югу, зимой смешной культ образовался: за основу шаманизм, но с жертвами духам предков, причем не абы кого, а обязательно священника. Попа, муллу или буддийского ламу. А когда их начали винить в кровожадности, то выставили претензии в оскорблении чувств верующих. Мол, вы же все религиозные, и знаете, что попадете в рай, как лица духовного звания. И по той же своей духовности вы обязаны помочь окружающим в их небольшом желании передать весточку и просьбу о помощи. Или, спрашивали, вы нам что-то недоговариваете, и все эти истории про загробную жизнь – это сказки? Тогда пожалте на костер уже как мошенники.

Мужики напротив с интересом прислушивались, но в разговор не лезли.

– И чем кончилось?

– Попы сильны языком.

– Что, переубедили культистов?

– Не, уговорили тамошнего главного вояку, что спасти их дело богоугодное, и тот за час артиллерией капище раскатал. Вместе с обитателями.

– Да ну, брехня.

– Наверное. Зато смачная, да?

Мы замолчали. Парень, все так же лежавший на подстеленном ватнике, уже не стонал. В свете шарика лицо у него было как у вампира, бледное, губы синие. Нет, бесполезно в портал идти, не дотащить уже.

– Это твое, а?

Он показал мне шарик, который ему сунул, избавляясь от опасной вещи, наш шофер.

– Мое. Оставь, он еще долго светить может. Недели на две хватит, если экономить, только на землю не клади.

– Дело. У нас тоже такими штуками торговали раньше. – Он убрал шарик в карман, не заметив в темноте, как я насторожился. – Только вот перестали.

– Чего так?

– Хрен его знает. И раньше немного было, но выменять можно, светильники, обогреватели, всякое. Но к весне вдруг перестали.

– Хм. Это не в Ефремовке?

– Там. Слышал? – Он посмотрел на меня внимательно.

– Туда и еду.

– Ищешь чего?

– Мастера ищу. Который вот такие штуки делает.

– И зачем?

– Ну ты следователь прямо, а не шофер «Скорой». Хочу материалы для ремесла продавать, им наверняка нужно, а я могу поставлять.

– Дело. – Он кивнул и умолк.

Я не стал продолжать расспросы, он явно не был расположен болтать. Кто ему этот парень, я не знаю, как он отреагирует, не ведаю, а оружие у него под рукой.

Дальше ехали в тишине, только рев мотора да бряканье плохо закрепленного второпях груза.

Через полтора часа машина съехала с трассы и еще через километр остановилась, в стенку постучали, крикнули. Моя остановка.

Я оглянулся, спросил:

– Где мастера-то искать, не подскажешь?

Мужик только неопределенно пожал плечами и опять уставился перед собой. Ну, нет так нет.

Проводив грузовик взглядом, огляделся, потом прошел сотню шагов, нашел знакомый, ни разу не виденный вживую знак с перечеркнутым названием села. Ефремовка.

«Где я».

Вокруг пусто, в нескольких домах еще не спят, справа поле, недавно вспаханное, слева пустошь, впереди околица деревни на сотню домов. Как-то тут скучно. И что мне делать? Гостиницы уж точно нету. Кстати, а чего он меня не в самой деревне высадил? Сам ведь дальше через деревню поехал… так, похоже, меня будут ждать.

Невидимость.

Пальцы? Норма. Эффекты? Порядок. Запоминания на пятнадцать минут.

Шарик я все-таки засветил, при наложенной невидимости, уже проверял, это выглядит как пятно света, перемещающееся по земле, а вряд ли кто-то побежит высматривать, что это за диковинка такая. Вот пальнуть могут, так что…

«Где я».

Ох, я буду знать об этой деревне слишком много!

Ничего, лишь бы впрок.