– Годится. Вы готовы?

– Как пионеры!

– Годится. Начинаем отдыхать в девять пятьдесят пять. До связи…

* * *

Четверых под навесом и джип снесли на два счета. Пять снайперов отработали по разу – и всех делов. Впрочем, насчет джипа не совсем понятно было – совсем снесли или самую малость. Если тела организованно рухнули наземь, то импортный красавчик только дернулся чуток.

В тот же миг слева, примерно в полукилометре, с каким-то нездоровым грохотом и пулеметным стукотком начали «отдыхать» рейдовые группы номер один и два.

– Поехали! – скомандовал Иванов, устремляясь на заднице вниз по склону. – Покажем им кузькину маму…

Увы, просмотр не состоялся. Некому было показывать эту самую маму. Четыре трупа на рассвете, и никакого движения в секторе. Снайперы – дикие невоспитанные вандалы, не обнаружив более целей на поле боя, азартно дырявили ни в чем не повинный джип.

– Константин! – заорал Иванов, плюхаясь на брюхо в тридцати метрах от домишек. – Это мы!

– Я здесь! – раздался голос Воронцова из окна крайнего правого домика. – Здесь чисто, просьба – заходить не как Петрушин!

– То есть? – Иванов поднялся и трусцой припустил к крайнему домику – бойцы ломанулись проверять другие два.

– То есть без гранат…

В домике Иванова и подтянувшихся следом Глебыча с лейтенантом Серегой ожидала весьма трогательная сцена. На топчане рядышком сидели Костя и некий упитанный круглый мужчинка, с бородой и… в тюбетейке.

– О боже… – Иванов даже перекрестился. – Это…

– Это оно самое, по-моему, – проявил сообразительность Серега. – И в тюбетейке!

– Я – резидент, – поспешно пояснил мужчинка, вытягивая вперед окольцованные хромированными наручниками запястья. – Меня нецелесообразно просто так убивать, я очень ценная фигура…

– Свидетельствую – сам сдался. – Костя пожал плечами. – Как началось, снял с меня наручники и надел себе. Очень умный человек, зовут – Хамза.

– Большой – Второму, – раздался в кармане Иванова голос Петрушина.

– Так вот ты какой, пятнистый олень… – Иванов, продолжая с неприличной пристальностью рассматривать ценную фигуру, вполуха прислушался – на дворе стояла погребальная тишина, ничего там слева уже не гремело и не стукало. – В тюбетейке…

– Большой – Второму!

Иванов, не спуская глаз с резидента, достал рацию.

– На приеме.

– У меня две новости, – убитым голосом доложил Петрушин.

– Давай с хорошей, – разрешил Иванов.

– Ну, мы управились тут. По нулям. Это – хорошая.

– А плохая?

– Пошли смотреть… Гхм… Смотрим – Султан. Готовый… Ну, он же табличку на грудь не вешал… Как понял, Большой?

– Да-а-а, товарищ Петрушин, – протянул Иванов. – Да уж…

– Да кто ж знал-то? Какого хрена вообще он тут делает?

– Интересный вопрос. – «Ценная фигура» неожиданно улыбнулся в бороду – согласитесь, для пленника жест несколько необычный. – Я не ошибся в вас, доктор…

– Это он о чем? – Иванов удивленно поднял левую бровь.

– Да, потом расскажу, – махнул рукой Костя. – Сейчас не это главное. Я вам сейчас такое скажу – упадете!

Иванов, Глебыч и лейтенант Серега в ожидании замерли – падать приготовились.

– Это не Вахромеев! – торжественно объявил Костя. – Вахромеев не имел доступа к записи обмена. Это кто-то из чекистов…

Иванов, лейтенант и Глебыч переглянулись и синхронно хмыкнули.

– Что такое? – насторожился Костя.

– Все нормально. – Иванов достал платок и отер вспотевший лоб. – Это очень, очень ценная информация. И самое главное – очень своевременная…

– Только не говори, что это – жопа!

– А я и не говорю. – Вася отнял от глаз бинокль и болезненно поморщился, поправляя перевязь на раненой руке. – Нормально все. Но если у тебя не получится – мясорубка тут будет… Короче, полная жопа!

Я напомню – мы с Васей не антропологи и уж тем более – не проктологи-энтузиасты.

Мы – господа Офицеры Российской Империи. Его Величества Народа верные псы.

Помните, с чего вся эта дрянная история начиналась? Мы к переговорам готовились. И сейчас у нас тоже переговоры. На животрепещущую тему «Возвращение блудного сына Саламбека в потрепанное лоно чечено-российской дружбы».

Диспозиция такова: вон там, на дороге, в трехстах метрах отсюда, «КамАЗ» стоит, рядом Саламбек топчется. Адын, сабсэм адын! А бойцы его рассредоточились в кустах, на заранее подготовленных позициях, с гранатометами и всем остальным припасом.

Нас тоже немало: три БМП со спецназом да плюс вся наша банда приперлась – даже раненый Вася не утерпел.

Но Вася прав – если вдруг у меня не получится, тут будет нехорошо! А уж как мне будет там нехорошо…

Только я почему-то настроен оптимистично. Это моя стихия, я тут – вы в курсе, немного ориентируюсь.

Накануне мы отправили домой выздоравливающего юного мстителя – Умара Музаева, и вручили ему прощальный подарок: популярную брошюру об экспертизе ДНК. И наказали, чтобы обязательно дал братцу почитать. Без этого, сказали, на переговоры не придем. Братец обещал – почитает.

Брошюру Иванов из Моздока припер, вместе с прибывшими из Москвы результатами этой самой экспертизы. Результаты сейчас у меня, и я собираюсь их предъявить Саламбеку.

И что-то подсказывает мне, что после этого предъявления на Абая Рустамова и его оставшихся в живых людей начнет активно охотиться как минимум пол-Чечни.

Больно уж результаты нехорошие: кровь с осколка, кровь с Васиной куртки, семя на девичьих панталонах…

– Ну все, Костя, – пошел! Мы прикрываем…

Это Иванов командует. Время – Саламбек нервничает, оттягивать больше нельзя.

Все, ребята, – пошел я. Пожелайте мне удачи…