Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Присоединяйтесь. – Сосед откупорил бутылку и повернул голову в сторону Енникяйнена. – Под стаканчик-то лететь веселее!
– Спасибо. Не пью, – насколько мог вежливо отказался Вараас.
– Да бросьте вы! Пока приземлимся, десять раз протрезвеете!
– Нет-нет. Не уговаривайте. У меня… язва.
– А-а, ну как хотите… – разочарованно проговорил сосед и повернулся к заднему ряду, на котором расположились «ловелас» и его подружка. – Не составите компанию?..
Все, что произошло в следующую секунду, повергло Варааса в животный ужас. Мужчина в очках отставил бутылку с виски и правой рукой крепко схватил Енникяйнена за плечо, плотно прижимая его к спинке кресла. При этом на губах «бизнесмена или доктора каких-нибудь там наук» блуждала хищническая ухмылка. И одновременно с его жестом под левую лопатку незадачливого курьера вонзилось что-то острое и тонкое. Подружка «ловеласа» всадила иглу с ювелирной точностью.
Что происходило дальше, Вараас Енникяйнен не знал. Потому что уснул. А между тем мужчина в очках преспокойно отыскал в его карманах ключ от «браслета» и перестегнул кейс к своей руке. Обмякшее же тело привалил к спинке кресла таким образом, чтобы каждому, кто взглянет на него со стороны, было сразу понятно – человек спит, не мешайте.
Игорь Иванович Серегин встречал в своем доме курьера от господина Петерта. Представительный мужчина в очках и дорогом костюме вышел из автомобиля в сопровождении людей, посланных за ним в аэропорт, и приветливо улыбнулся.
– Доброе утро, господин Серегин! – произнес он на приличном русском языке.
– С прибытием! Рад видеть! – ответил ему Бизон. – Как мне вас называть?
– Вараас, – ответил тот. – Вараас Енникяйнен.
Они обменялись крепкими рукопожатиями и прошли в дом. Охрана оцепила особняк босса на тот случай, если кому-нибудь взбредет в голову помешать состояться намеченной важной сделке.
А меж тем особняком Игоря Ивановича Серегина, как и человеком в очках, который только что прибыл сюда, живо интересовались. Автомобиль с хельсинкским гостем скрытно сопровождали от самого аэропорта. Сам лже-Енникяйнен был взят под наблюдение еще тогда, когда проходил зону контроля в зале VIP[106]. Все его действия и передвижения фиксировались на скрытую видеокамеру в лучших традициях службы наружного наблюдения.
Теперь же, когда гость вошел в дом Бизона, операция подходила к одной из важнейших своих стадий. Иван Иванович молил Бога о том, чтобы человек в очках благополучно расплатился с Бизоном и принял от него вожделенный бриллиант.
Наблюдательный пост Багаев выставил неподалеку от особняка Серегина: у соседнего дома стояла машина с надписью на борту: «Водоканал». Работяги вовсю трудились во дворе соседа, вычищая канализацию. Что-то там у него засорилось. А в будке спецмашины притаился человек в наушниках и с антенной направленного действия, нацеленной на одно из окон особняка. В наушниках отчетливо прослушивался диалог Бизона с гостем…
* * *
– …Насколько я понял, ваше путешествие, господин Енникяйнен, было спокойным? – поинтересовался Серегин, предлагая гостю присесть в кресло.
– Путешествие еще не закончилось, – улыбнулся тот. – Но до сих пор, тьфу-тьфу-тьфу, все было спокойно. Во всяком случае, ничего подозрительного я не заметил.
– Хорошо. В таком случае я свяжусь сейчас по телефону с господином Петертом…
– С какой целью? – насторожился гость.
– Хочу сообщить ему о вашем прибытии. Вежливость и точность – залог успеха в нашем деле, не так ли?
– Вполне согласен с вами. Но мистер Петерт ничего не говорил мне о необходимости подобных уточнений… – Человеку в очках стоило невероятных усилий воли сохранять внешнее спокойствие. Этот звонок мог обернуться для него провалом. А провал в данном случае – смерть. Нужно было срочно искать выход из создавшегося щекотливого положения. – А вы не боитесь, что ваш телефон могут прослушивать? Я слышал, что в России этот вид тотальной слежки за гражданами очень распространен. Лишний телефонный контакт значительно повышает степень риска.
– Не стоит волноваться, – в очередной раз улыбнулся Бизон. – Я в переговорах использую скрэмблер. И кстати говоря, господин Петерт – тоже.
У гостя вспотела спина, а колени предательски задрожали. Теперь его могло спасти только чудо.
– Господин Петерт? – заговорил Серегин в трубку. – Да. Это я. Все в порядке. Я встретил вашего человека…
А тот сидел рядом ни жив ни мертв. Бизон же продолжал:
– Не хотите ли переговорить с ним?..
Рука лжекурьера невольно потянулась к груди. Нет, не сердце схватило от переживаний. Под пиджаком слева покоился в кобуре пистолет. И в крайнем случае гость был готов не мешкая воспользоваться оружием. Перестрелять всю охрану, находящуюся в доме и во дворе, нечего было и стараться. Но хотя бы взять старика в заложники и, прикрываясь его телом, выбраться отсюда. В любой безвыходной ситуации всегда есть шанс на спасение.
– …Как вам будет угодно. Всего доброго, господин Петерт. – Попрощавшись, Бизон отключил трубку.
Опасность миновала. Видимо, Петер не изъявил желания общаться с курьером. Оно: и к лучшему. Мужчина в очках с трудом сдержал вздох облегчения. Серегин перешел к делу.
– Деньги, насколько я понимаю, с вами?
– Разумеется. – «Курьер» выставил на журнальный столик несгораемый кейс и легкими, отработанными движениями набрал цифровой шифр, отпирающий замок. Тут нужно заметить, что именно с поиском нужной комбинации цифр ему пришлось изрядно попотеть еще в воздухе.
Откинув крышку, он продемонстрировал Бизону деньги. Тугие пачки стодолларовых купюр были аккуратно уложены d кейсе до самого верха. Бизон лишь скользнул по ним взглядом, оставаясь невозмутимым и спокойным.
– Сейчас я принесу камень, – ровно произнес он и вышел в соседнюю комнату…
В это самое время генерал Багаев допрашивал настоящего курьера, прибывшего из Хельсинки и перехваченного на борту самолета.
– Назовите ваши имя и фамилию. – Иван Иванович говорил по-фински, чем немало удивил задержанного.
– Енникяйнен. Вараас Енникяйнен.
Курьер сидел перед сыщиком, втянув голову в плечи и положив руки на колени.
– Вы готовы отвечать на мои дальнейшие вопросы? – спросил Багаев, прикуривая сигарету и предлагая закурить финну.
– Мне неизвестен пока характер ваших вопросов, – проговорил тот, гулко закашлявшись. – И вообще, не понимаю, на каком основании меня арестовали?! – В его голосе послышались недовольные, капризные даже, нотки.