Он сделал это легко. Словно его больше ничего не держало на земле. И мне было страшно, когда новость о кончине сына предоставят родителям. Это заставляло меня не упасть в обморок, а удерживать кровь, чтобы попробовать оставить его живым, хотя я не особо желала его жизни.

- Ты всегда останешься моей, - прохрипел Пол, давясь воздухом, из-за чего я и сама начала задыхаться.

- Заткнись, ублюдок! - заорал Кристофер, - она никогда не была твоей! Ты чуть не убил её, и я желаю, чтобы ты сдох, но тогда, когда тебя вынесут из этой квартиры вперёд ногами, сукин сын!

- Прекрати! - не выдержала я.

- Он заслужил, Камилла! - выплюнул слова Кристофер, смотря на окровавленное тело Пола, - тебя могло не быть тут сейчас!

- Так нельзя говорить, - захлёбывалась я слезами, - это же человек! Нельзя быть таким жестоким!

- Можно, когда дохнут подобные уроды. Пусть они вообще искоренятся в муках за всё проделанное дерьмо.

Закрутив головой, я продолжала заплывать слезами. Мне больно такое слышать, но он прав. Я не хочу соглашаться с подобным мнением, но нужно взглянуть правде в глаза. Пол - ублюдок. Он хотел убить меня, и не просто убить. Он хотел издеваться. Разве только по этой причине я не должна согласиться со словами Кристофера?

- Нужно уметь прощать... - тихо вдавила я, противореча самой себе, получив раздражённый взгляд Кристофера, смотрящего на нас сверху.

- Не всё нужно прощать, Камилла. За то, что он хотел тебя убить - нельзя прощать. За то, что издевался над тобой - нельзя прощать. За то, что крутился вокруг тебя после сделанного - нельзя прощать. За то, что он, чёрт возьми, явился сюда сегодня, чтобы доделать своё дело - нельзя прощать. Этот ублюдок заслуживает только подобной мучительной смерти. Он не человек, он даже не животное. Он заготовка под биомусор. Я рад, если он сдохнет, но не сейчас, а когда его вынесут отсюда.

Разум готов был дать пять Кристоферу за справедливость его высказывания, но душой я не желала принимать эти слова. Разве человек становится жестоким с рождения? Разве он растёт в счастливой семье уже с подобными замашками и отклонениями в виде насильственных наклонностей? Ведь для всего нужен свой толчок для развития. Возможно, я пытаюсь оправдать всех преступников мира, но для чего я это делаю? Разве за действия насильников, грабителей, террористов, наркоторговцев и от подобной нечисти - не страдают хорошие люди? Страдают. Они гибнут. Кто-то медленно искореняет себя в никотине, кто-то мучается в рабстве, над кем-то издеваются в плену. Зачем я пытаюсь найти оправдания людям, которые не являются людьми?

Пока мысли создали пелену перед моими глазами, я не поняла, как оказалась в объятиях Кристофера, прижимающего мою голову к своей груди. Слёзы так и продолжали катиться по моим щекам.

- Он недостоин ни твоей помощи, ни твоего сочувствия, ни тебя, - спокойно сказал Кристофер, поглаживая тёплой ладонью мою спину, пока я давилась слезами у его груди.

Как только я хотела повернуть голову, где была на коленях в крови, Кристофер вернул мой подбородок назад, и насильно спрятал моё лицо в своей шее.

- Я не дам тебе смотреть на это.

Зажмурившись, я втянула аромат геля для душа, и запах его тела, который всегда обладал чудесным свойством умиротворения, которое дарило мене спокойствие и защищённость. Обведя руками талию Кристофера, я прижалась сильней и пыталась остановить слёзы, но перед глазами постоянно всплывало лицо Пола, когда я пыталась удержать его живым.

У меня не получилось.

Я чувствую, что ничего не получилось. Не будь это так, Кристофер не запретил бы мне взглянуть на Пола. А, следовательно, он скончался.

Я не понимаю, что чувствую. Это и радость облегчения за свою жизнь, потому что больше он никогда не доберётся до меня. Но в борьбу с радостью вступала совесть. Мне было тошно от одной мысли, что я радовалась чьей-то смерти.

Не будь рядом Кристофера, была бы я такой смелой? Не растерялась бы? Чувствовала бы своё превосходство над Полом? На эти вопросы - нет ответов. Я никогда их не получу, потому что всё было по-другому.

- Мисс, мы можем поговорить? - раздался мужской голос за моей спиной.

- Я уже всё рассказал, - отчеканил Кристофер суровым голосом, который я раньше никогда не слышала, - он ворвался в квартиру, когда я был в душе, но я вовремя вышел. Это ублюдок решил отомстить ей, убив себя на её глазах.

Он умер. Я зря старалась.

- Мы должны послушать девушку, - настаивал мужчина.

- Он говорит правду, - прохрипела я не своим голосом, обратив взгляд на мужчину в полицейской форме, руки которого упирались по бокам, а тёмные глаза рассматривали моё заплаканное лицо.

- Что произошло?

- Я открыла дверь, там стоял Пол, он толкнул меня внутрь и закрыл дверь, достав нож.

- Что он делал с ножом?

- Ничего до тех пор, пока не перерезал себе горло.

- Что он говорил Вам?

- Вы прикалываетесь? - поморщился Кристофер, - только что на глазах моей девушки, её бывший ублюдок перерезал себе глотку, а Вы хотите детально расспросить, как он это сделал?

Мужчина поморщился, видимо пытаясь совладать с собой, потому что голос Кристофера был беспрекословным и твёрдым. Он не оставлял и шанса на расспросы, чему я благодарна. Именно сейчас я не хочу вспоминать все слова, которые были адресованы мне Полом.

- Мистер Купер, можно Вас на минуту? - откашлялся мужчина.

- Я сейчас вернусь, и мы смоем это дерьмо с тебя, - поддерживающе улыбнулся Кристофер, оставив поцелуй на моей макушке, после чего, его руки отпустили талию.

Оставив меня, Кристофер и мужчина отошли в сторону, а мой взгляд моментально сфокусировался на месте, где был Пол. Точней, должен быть. Сейчас там лишь лужа крови, разбросанная по всему ламинату. В эту секунду я полетела к унитазу, потому что ужин вырывался наружу с бешеной скоростью. Я едва удерживала за сомкнутыми губами весь отвратительный вкус.

Последние прошедшие минуты сливались в белого друга со скоростью Ниагарского водопада. В какой-то момент, именно им я себя и ощутила.

- Чёрт! - выдохнул Кристофер, подскочив ко мне и убрав волосы с лица, - мы не будем тут ночевать. И ты снимешь другую квартиру.

- Не надо, - выдавила я и вновь завернула лицо к унитазу, опустошая желудок.

- Я не дам тебе тут жить, - поморщился он.

Не став спорить, я просто согласно кивнула. Мне и самой теперь не хочется оставаться тут. Боюсь, что я вовсе не сомкну глаз до тех пор, пока сознание насильно не отключит меня. Картинки в глазах сменяются одна за другой. И все с окровавленным Полом. Если я останусь тут одна, то быстро свихнусь.

Пока я скинула одежду и смысла с себя этот проклятый последний час, Кристофер полностью убрал следы крови на полу, и сейчас квартира превратилась в ту, что была до того, как в ней появился Пол. И даже больше. Он собрал сумки, пока меня не было. Сколько я вообще простояла под душем? Несколько часов?