Сестры заняли место подле Руфуса, я пристроилась рядом. Мамуле поручили разобраться со столбиком перил, Страш должен был нажать на полочку в нише и отправить нас вниз. Если кто-то из наших мужчин решит спуститься в холл, пока мы будем торчать в подземелье, Магдалина его задержит.

Вперед! Пол ушел из-под ног, а внутренности взмыли к горлу. Сестры не издали ни звука. Неужто умерли со страху? Сверху донесся оглушительный скрежет. В следующий миг черная, как сажа, пустота засосала нас вниз. Вспыхнул свет, рассыпавшись ослепительными искрами, и тут же под ногами оказалась твердая почва. Примула отыскала выключатель! Неужели Абигайль провела сюда электричество? Вот если бы тут еще имелся и кондиционер!

– Какая прелесть! – восторженно ахнула Примула и шагнула следом за Гиацинтой под готическую арку.

Вдоль стен тянулись тюремные камеры вроде тех, куда злобный шериф вечно бросал Робин Гуда. В дверь каждой камеры была вделана решетка, чтобы заключенный мог в любое время суток полюбоваться главной достопримечательностью подземелья – дыбой. Однако при ближайшем рассмотрении дыба оказалась бутафорской. Темнице явно недоставало атмосферы безнадежности и страха, по стенам не стекала вода, и холод вовсе не пробирал до костей. Гиацинта открыла одну камеру и поманила нас заглянуть внутрь.

Убого, но не убийственно. Узкая кровать, покрытая серым одеялом, изъеденным молью, складной столик и стул. Идеальная спальня для загостившихся родственников. Может, Уилфрид Грантам именно для них и оборудовал темницу? Мы заглянули в другие камеры. Часть была пуста, кое-где стояли такие же кровати. В одной камере мы наткнулись на две кровати, сдвинутые вместе. На изящном резном столике (именно такой я искала для кабинета!) стояла запыленная хрустальная ваза. Соседняя была оборудована под ванную – последнее слово техники девятнадцатого века, включая ватерклозет в дубовой резной будочке. Гиацинта застрочила в своем гроссбухе, бормоча себе под нос: «Подушки, простыни, одеяла, электрический чайник, консервы, лимонад, книги, тонны воды…» Примула ободряюще стиснула мое плечо.

– Элли, по-моему, Бену здесь будет очень удобно. Удобно! Мое профессиональное чутье подсказывало, что романтическая обстановка этого места, возможно, и оживит в ненаглядном угасшее пламя любви, но клаустрофобия вскоре заставит его лезть на стенку. Гиацинта задрала голову к потолку:

– Надежней, чем тюрьма! Никаких окошек, кроме вентиляционных щелей под потолком. Просто чудесно! У вашего дорогого супруга нет ни единого шанса выбраться отсюда!

Чудеснее некуда. Мужчина, отданный на милость жены-маньячки!

Когда мы вылезли в холл, Магдалина кинулась к нам:

– Кто-то звонит в дверь, а я боялась открыть, пока вы были внизу.

Каменные плиты встали на место. Страш пингвиньей походкой двинулся к дверям, и в холл вплыла Ванесса, блистая великолепием чернобурок. Какая удача! Неужто судьба начала нам улыбаться?

– Элли, милая! Ты удивлена? Но разве мы не договорились о встрече? А-а-а, я вижу, у тебя гости. – Она небрежно махнула перчаткой в сторону Магдалины и сестриц Трамвелл. – Надеюсь, они не станут скучать, пока мы с тобой поболтаем о Роуленде? – Глаза ее наполнились слезами, пусть и фальшивыми, но обворожительными. – Я хочу его, Элли! И схожу с ума оттого, что не могу его купить! Как эту шубку или… как ты купила Бена. Поэтому ты, будучи моей единственной нормальной родственницей, должна посоветовать, как сделать так, чтобы он пал к моим ногам.

– Для начала, – быстро проговорила я, – окажи мне услугу. Расходов никаких, зато ты сможешь отправиться в путешествие хоть на край света! Да еще спасешь множество жизней.

Ванесса подозрительно глянула на меня.

– Каких жизней?

– Мужских.

– Ну что ж, в таком случае, – она похлопала меня перчаткой по щеке, – я не могу отказаться! Тем более что ты наконец окажешься там, где я давно хочу тебя видеть: у меня в долгу!

* * *

Каким-то непостижимым образом я перетерпела остаток вечера. Бен и Папуля сошли вниз через несколько секунд после ухода Ванессы, Страш куда-то испарился. Позже я узнала, что его отправили за чемоданами Примулы и Гиацинты. Сестры засуетились, давая понять, что уходят, но мы с Мамулей упросили их остаться на обед.

Чем больше голосов и лиц, тем легче затеряться в толпе. Бен пребывал в прекрасном настроении – он был убежден, что гильдия Домашнего Очага никогда больше не попросит его давать уроки. Головная боль у него прошла, ожоги оказались пустяковыми, он то и дело гладил под столом мое бедро. Неужели хлороформ действует как любовный эликсир? Между десертом и кофе Бен ухитрился заманить меня в кухню.

– Твои подруги – очаровательные чудачки, – он привлек меня к себе, – но не позволяй им засиживаться! Давай ляжем пораньше и прихватим в спальню бутылку шампанского. Надо же отпраздновать счастливое избавление от смерти!

Ночь вместе с Беном страшила меня. Как я могу лечь рядом с ним, зная, что утром собственной рукой отправлю его в тартарары? Сколько времени пройдет, прежде чем он в панике обнаружит выключатель? Что, если его волосы поседеют в один миг?

– Я… не уверена насчет шампанского, Бен. По-моему, я заразилась твоей головной болью.

– Бедняжка! Ты сегодня так испугалась, правда? И Мамуля тоже что-то не в себе. Она почти не разговаривает с Папулей.

Когда мы вернулись к столу, Примула вытащила свою узорную фляжку с бренди и скромно спросила джентльменов, не хотят ли они по капельке в кофе. Джентльмены дружно согласились. Пока я удивлялась, почему она не предложила того же дамам, Бен и Папуля уткнулись носами в чашки.

– Очень мягкое снотворное, приготовленное исключительно из даров природы, – заверила Примула.

– Мне кажется, на этот раз вы зашли слишком далеко! – Я гневно уставилась на нее поверх головы Бена, пытаясь поднять своего супруга.

– Понимаю, моя дорогая, это выглядит не очень красиво, но как мы сможем обустроить подземелье, если Бен-тли или его отец станут путаться под ногами?

– Мисс Трамвелл совершенно права, Жизель, – вмешалась Мамуля.

Вернувшийся Страш перекинул Папулю через плечо, словно скатанный ковер.

– В какую спальню его отнести, мадам? Магдалина вызвалась в гиды. Через пять минут они вернулись, настал черед Бена.

– Жизель, – подала голос Мамуля. Я плохо видела ее, глаза заволокло слезами. – Жизель, я помолилась и приняла решение: Исаак должен отправиться в подземелье вместе с Беном.

– Верно! – Я кинулась к ней на шею, да с такой страстью, что мы едва не рухнули на пол. – Какая блестящая идея!

* * *

Вскоре мы развили бурную деятельность. Анну убили с такой поспешностью, что мы надеялись отправить Бена с Папулей в темницу максимум на пару дней, тем не менее следовало обеспечить тюрьму всем необходимым. Пока Страш сновал с ведрами, полными воды, я откопала в кладовке электроплитку – пусть Бен займется в заключении любимым делом!