– Что вы с ними сделали? – спросил Сафир Хават. – Правосудие – прерогатива герцога.

– Мы наказали их так, как это принято у Муадха, и этого было достаточно. – Архивикарий не стал вдаваться в подробности. – Папоротник барра, который используют эти люди… это не тот папоротник, который мы применяем в наших ритуалах. Наши растения более мягкие, они не пятнистые, и айлар их не так силен. Он благотворен для нас. – Он снова свел кончики пальцев, словно стягивая невидимые нити. – Тот, другой папоротник генетически изменен, и из него получают опасный айлар. Мы установили, что человек по имени Чен Марек выращивает папоротник тоннами. Он работает в лесах с большим размахом. – В тоне архивикария зазвучали покровительственные ноты. – Он осквернил то, что мы считаем священным. Мы хотим, чтобы этих людей остановили. Надо покончить с этим позором, герцог Лето, мой герцог.

– Это каладанский наркотик, – с болью в сердце произнес Лето. – В этом состоит и моя цель, архивикарий.

– Хорошо, тогда, значит, я могу вам помочь.

Лето серьезно воспринял желание религиозного вождя помочь ему.

– Если вы хотите благословить нас, то мы примем ваше благословение.

– Я дам вам свое благословение, и даже более того. – Архивикарий порылся в кармане своей накидки и извлек оттуда листки коричневой бумаги. – Я могу показать, где находятся самые крупные плантации папоротника барра, и предоставить вам координаты мест, где осуществляются самые масштабные операции с ядовитым айларом. Ваши войска будут точно знать, куда наносить удары.

Сердце Лето было готово выпрыгнуть из груди. Хават подался вперед, чтобы взять листки бумаги, а Гарни рассмеялся.

– Это как раз то, что нам сейчас нужно!

– Благодарю вас, архивикарий, – сказал Лето. – Это и в самом деле хорошая для нас новость.

Архивикарий широко улыбнулся, отчего его борода встопорщилась. Было видно, что он испытывает громадное облегчение, ведь герцог простил его. Он свел кончики пальцев и поклонился.

– Теперь вы получите мое благословение.

* * *

Полукруглый серп рассветного солнца ярко высветил каменную кладку Каладанского замка. На обширном армейском плацу мыса шла погрузка войск в транспортные орнитоптеры. Штурмовые бомбардировщики должны были пилотировать суровые офицеры, все как один готовые идти в бой, пусть даже каждый из них и помнил о трагической судьбе пилотов погибшей эскадрильи. Быстроходные суда обеспечат прикрытие с воздуха и произведут бомбовые удары по выявленным плантациям. Однако главной задачей оставалась наземная операция. Транспорты доставят многочисленные, отлично вооруженные и горящие жаждой мести войска к лагерям производителей и торговцев наркотиком, местоположение которых указал архивикарий Тороно.

Герцог Лето приказал придерживаться тактики выжженной земли. Никакой пощады наркобарону, взрывающему бомбы в Кала-Сити, убивающему мирных подданных и угрожающему жизни его сына!

Сафир Хават был облачен в длинный плащ с воинскими знаками различия. Он руководил рассадкой солдат по транспортам и распределением вооружений, одновременно оценивая ход подготовки с помощью ментатских проекций. Дункан Айдахо застыл, горделиво положив руку на эфес сверкающего клинка, до поры покоившегося в ножнах. Гарни Холлик резко отдавал приказы. Он уже поклялся написать песню об этом дне.

Пол стоял рядом с матерью, вместе с ней наблюдая, как армия готовится к выступлению. Чувствуя на лице холодное дуновение морского бриза, он остро переживал за жизнь отца – уже не в первый раз. За несколько часов беспокойного сна он не видел никаких тревожных сновидений, но понимал, с какими опасностями предстоит столкнуться армии.

– Вернись ко мне целым и невредимым, Лето, – сказала Джессика с нежной теплотой, какую она редко позволяла себе на людях.

– Я вернусь, любимая, – ответил он тихо, а затем возвысил голос и добавил: – Я вернусь с победой.

Убедившись, что погрузка войск и оружия завершена, Хават подошел к Лето с рапортом. Воин-ментат должен был сопровождать герцога на борту его фрегата, под прикрытием истребителей и бортовых орудий. На этот раз бронированное судно будет служить подвижным командным пунктом, а не церемониальным кораблем.

Хават стер с губ ярко-красный сок. Внутренним взором он уже видел все детали намеченной операции. Он официально кивнул Джессике, Полу и откашлялся.

– На всякий случай, сир. Ночью я положил просмотренный список потенциальных невест на стол в вашем кабинете. Думаю, мы нашли много подходящих кандидатур. – Он посмотрел на Пола, и взгляд его стал более серьезным. – Мне не хотелось оставлять неоконченных дел, на случай… если все пойдет не по плану.

Лето повернулся к ментату:

– Я займусь этими делами позднее, после уничтожения даже малейших остатков каладанского наркотика. – Он положил руку на плечо старого воина. – После того как мы вернемся с победой.

Подошел и Гарни, светлые волосы которого развевались на ветру, а шрам от чернильной лозы особенно заметно выделялся на лице.

– Наши войска горят желанием скорее вступить в бой с мерзавцами, милорд. Они хотят встретиться с негодяями лицом к лицу, чтобы уничтожить их – со щитами или без них. – Он вскинул голову и процитировал Оранжевую Католическую Библию: – «Десница господня есть карающая длань правосудия, а мы его воплощение». – Он мимолетно улыбнулся. – Эти слова я вставлю в нашу победную песнь. Это будет нашей личной битвой.

– О да, она будет очень личной. – Лето пристально посмотрел в лицо Пола. – Этот Чен Марек едва не убил моего сына.

Пол понимал, что не он один подвергся смертельному риску. Сколь многие другие были убиты не только бомбами на улицах Кала-Сити, но и ядовитым айларом, как лейтенант Нупре, министр Веллан или сын лорда Атикка. Лето не мог позволить этому продолжаться, и уж во всяком случае не его Каладан должен быть источником этой заразы.

– Да, это личное дело, – повторил герцог. Речь шла и о его репутации среди народа.

Когда все солдаты были погружены на суда, Лето подошел к трапу флагманского фрегата, на борту которого гордо красовался ястреб, герб Дома Атрейдесов. Он долгим взглядом попрощался с Полом, а затем поднялся по трапу и вошел внутрь корабля. Дверь закрылась, взревели двигатели.

Пол и Джессика плечом к плечу стояли на краю летного поля, глядя, как воздушная эскадра, словно стая хищных птиц, поднимается в воздух. Небо наполнилось ревом моторов. Эскадра взяла курс на север, машины уходили волна за волной, освещенные ярким утренним солнцем. Пол смотрел вслед улетающим войскам, и сердце его стремилось вслед за ними.