И самого Берка как корова языком слизала. К телефону никто не подходил. По просьбе Коваленко сотрудники Гарды звонили в дверь его квартиры. Никого. Эти чистоплюи не решились зайти без ордера. Куда уехал Берк, соседи не знали. А старый козел, его тесть Томми Ахерн, уже с семи утра был накачан виски и на все вопросы отвечал блаженной улыбкой.

Коваленко не счел за труд разыскать родителей Берка в Виргинии, но они вполне искренне удивились, что их сын не в Дублине.

Самое обидное, что из разговора с Берком в памяти Коваленко застряли кой-какие детали. Однако самого главного — настоящего имени «Франциско д'Анконии» — он не мог припомнить, сколько ни силился! Уильямс? Уилберг? Этот тип был в Белграде. Сидел в Алленвуде. Но там тысячи сидели. Закончил… что он закончил, мать вашу? Что-то жутко престижное, с буквы… с какой же буквы?..

Упрямая сучка Андреа Кэбот звонила ему дважды в день. Ему было неловко перед собственной секретаршей — он прятался от Кэбот как мальчишка.

Уистерер? Уиммерсон?

В полном остервенении Коваленко рванул в Дублин. Как он и ожидал, старик Ахерн и сквозь винные пары отлично соображал — сначала сочно послал Коваленко куда подальше, затем предложил сделку: с его конторы снимают все обвинения, разрешают дальнейшую работу, а Берку дают новый чистенький американский паспорт.

— Ладно, твоя взяла! — взревел Коваленко.

— Ну и, конечно, мы ждем достойной денежной компенсации, — прибавил Томми Ахерн.

— О какой гребаной компенсации речь?

— Потери в результате вынужденного простоя.

— Я не уполномочен…

— Было бы желание, а полномочия всегда найдутся. Всего доброго.

Томми Ахерн по-свойски взял его за локоть и вывел за дверь.

В дверях Коваленко уперся.

— Я могу написать вам письмо… с извинениями: мол, закрытие вашей фирмы произошло в результате досадной ошибки…

— Твоей досадной ошибкой, — поправил старик Ахерн.

— Ну да, моей. А ваши адвокатские крючки сумеют разыграть мое письмо по полной программе и вытрясти из кого надо… достойную компенсацию.

— Ладно, — сказал старик Ахерн, — садись и пиши письмо.

— Я вам лучше по почте…

— Неужели я похож на старого козла, которого только ленивый не обманет?

Коваленко вздохнул и пошел к столу.

Под диктовку ирландца он настрочил покаянный документ. Когда тот был подписан, старик Ахерн положил его в сейф и удовлетворенно бросил фэбээровцу:

— Майкл в Штатах.

— Где именно?

— В Неваде.

— Конкретней. В Неваде три Ирландии поместятся, и еще останется место для пары Шотландий!

Старик Ахерн равнодушно пожал плечами:

— Ты ищейка, тебе и карты в руки. Если он позвонит, я его тут же с тобой свяжу. Слово чести.

— Верни письмо!

— Размечтался!

Больше ничего из старика вытрясти не удалось. У Коваленко сложилось впечатление, что тот не врет и действительно не знает, где конкретно находится его зять и кто скрывался под именем «Франциско д'Анкония».

— А разве он тебе сам не рассказал все в подробностях? — с деланным простодушием спросил ирландский хитрован. — Майкл ведь специально ездил в Лондон с тобой беседовать!

Это был верх унижения. Коваленко пулей вылетел из особняка Ахерна.

Через сутки Коваленко знал, что Майкл Берк два дня назад въехал в США, перелетел из Нью-Йорка в Рино, штат Невада, где взял напрокат зеленый «ниссан» с калифорнийским номером.

Однако на этом поиски зашли в тупик.

Коваленко связался с ФБР в Лас-Вегасе и просил объявить зеленый «ниссан» в розыск. Затем позвонил в Дублин и уломал сотрудников Гарды тайно заглянуть в квартиру Берка.

— Нам стало известно, — врал он, — что готовится покушение на его жизнь. И поскольку он исчез, стоило бы проверить — вдруг уже убит в собственной квартире!.. Ну и коль скоро вы все равно там будете, пожалуйста, снимите копию с винчестера его компьютера. Содержащиеся на нем сведения помогут нам защитить вашего соотечественника от международных преступников — разумеется, если он еще жив…

Через восемнадцать часов у него было имя американца, про которого так истерично верещала Андреа Кэбот.

Уилсон. Джек Уилсон.

Лас-Вегас

16 июня

Уилсон был вне себя от волнения. Самолет приземлился полчаса назад, а Ирина все не выходила и не выходила! Неужели какие-то проблемы с чиновниками иммиграционной службы?

Уилсон сжимал в руках огромный букет алых роз и напряженно высматривал в толпе свою невесту.

Людей, которые прилетали в Лас-Вегас, ему было немножко жалко. Такие радостные лица, столько ожидания в глазах!.. Тех, кто задержится тут до двадцать второго, ожидает суровая судьба. Лас-Вегас — город такой же искусственный, как тот отель-парус в Арабских Эмиратах, в котором Уилсон однажды обедал с Беловым. Лас-Вегас, где девятнадцать из двадцати самых больших в мире отелей, тоже вырос среди пустыни. Он дитя современных технологий и потому раб электричества. Если вырубить кондиционеры, отели превратятся в сауны. В июне температура только ночами падает ниже тридцати по Цельсию. Без электричества и электроники сдохнут все насосы, вся дорогая и сложная система водоснабжения города превратится в мили и мили бессмысленных подземных труб. А запасы воды закончатся стремительно.

Ближайшим доступным источником воды станет озеро Мид. Сорок миль через пустыню. Но туда побегут не сразу, сначала будут долго уповать на то, что все «уладится». Как в Кулпепере. Однако все будет иначе. Из Кулпепера можно было бежать в соседний город, где жизнь осталась нормальной. После дня летнего солнцестояния бежать будет некуда. Вся Америка превратится в один большой Кулпепер…

Но кто из жителей Лас-Вегаса и сотен тысяч его гостей способен добраться до озера Мид? Сорок миль по жаре и песку, и при этом много воды и пищи с собой не возьмешь. Да и кто из остающихся поделится водой и пищей? К этому моменту все будут как звери, начнется война за выживание. Возникнут банды или племена — и пойдут резать друг дружку… Интересно, сколько времени понадобится людям для полного одичания в таких условиях? Неделя, месяц? Уилсон, подсчитав кое-что в голове, пришел к выводу — не больше двух месяцев.

Его глаз выхватывал из толпы прибывающих тех, кто погибнет первым: женщина в инвалидном кресле, девушка с младенцем, одышливо пыхтящий толстяк… Ну и Мэнди в Фаллоне, конечно, не выживет. Молодые затопчут. Уилсон не раз подумывал забрать приемную мать в «Ленивые пчелки», однако в конце концов отказался от этой безумной идеи. Мэнди была прошлым, в котором он не рисковал появляться по двум причинам: там его могли поджидать агенты спецслужб… и еще более страшные демоны совести.