— Может, перевербовать его?

— Подождем. Не к спеху. Не о том надо думать. — Гермес задумался, как-то тяжело. — Гипнотизер плывет все больше… И постепенно появляются лица… Там. За бугром. Понимаешь, что из этого следует?

Денисов напряженно посмотрел на Главного оперативного координатора и осведомился с напускной непринужденностью:

— Готовим акцию?

— За рубежом.

— Зачистка логова?

— По обстановке.

— Это серьезно, — произнес Денисов. — Поднять такое мероприятие…

— Поднять можно какое хочешь мероприятие. Вопрос средств и ресурсов. А они, конечно, в разумных пределах, в твоем полном распоряжении.

— Это расценивать как приказ начинать готовить акцию?

— Пока продумывать акцию… В общих чертах. Чтобы было чем занять свободное время.

— Я понял, — кивнул Денисов.

Продумать акцию — это сначала определить цели. Потом разработать план и определить средства. А в итоге — бой…

* * *

Голова у Гипнотизера раскалывалась.

Он сидел в расслабленной позе медитации. Смотрел в одну точку. Он пытался представить, что тело его — вода, которая кругами расходится по всей планете, вырывается в космос. Получалось это с трудом. Хотя боль постепенно начала уходить, но ощущение, что голову туго набили ватой, не отступало.

Плохо. Он постепенно сдавал позиции. Сдался бы уже давно, если бы не честолюбие. Рано или поздно его выжмут досуха, искорежат его волю, вычистят память, сомнут личность. А после уничтожат. Был бы простым человеком, его бы просто перевербовали. Но никто не будет держать в своем доме ядовитую змею, готовую впиться в ногу любому. Его убьют. Или вывернут мозги наизнанку так, что он уже не будет тем, кем является сейчас.

Ему нужно было время. Время дает небольшой шанс взять ситуацию под контроль. Он найдет способ уйти отсюда. Есть люди с сознанием и подсознанием. Есть человек, который начал поддаваться. Нужно время и ясность в голове, чтобы додавить его.

Но это тяжело. Потому что Гипнотизера самого давят. С каждым допросом он все больше попадает под власть Гермеса. Пленник станет игрушкой в руках палача — это вопрос двух-трех дней.

Хорошо, что Гермес не спешил. Зачем ему спешить, если он полновластный хозяин положения.

Насколько проще было вырваться из лап чеченских бандитов. Там люди были совершенно другие. Не искушенные в самых высших уровнях единоборств — единоборствах психологических. Их можно было смять, как пластилин… Но здесь…

Надо на что-то решаться. Иначе будет поздно… С каждым днем тают силы…

Глубокая медитация никак не получалась. Смущали посторонние мысли, они сбивали его с волны, которая должна была увлечь сознание в края вселенского покоя.

Наконец ему удалось достаточно расслабился. И он, наконец, ощутил, как душа наполняется долгожданными спокойствием и силой.

— Вставай. Руки за спину! — послышался суровый голос.

Его грубо вернули в жесткую, каменную реальность. Он будто рухнул с колокольни на булыжник мостовой.

В камеру вошли два конвоира. Один, безоружный, с широким лицом и лысым черепом, приблизился к Гипнотизеру. Другой, тот самый «баскетболист», с которым Гипнотизер попал в резонанс, положив ладонь на кобуру, стоял у входа.

Гипнотизер встал. Послушно вытянул руки. Голова была ясная и пустая.

И вдруг струна какая-то лопнула в груди. Он понял, что больше не выдержит. И нет у него двух-трех дней. Он сломается сегодня. Сломается и будет полностью во власти Гермеса.

Он собрал все силы в кулак. Ощутил, как в груди сконцентрировался сгусток мощной энергии. Последний резерв. Он знал, как его использовать. Рывком сознания вошел в контакт с человеком, который стоял у двери. Его мыслями Гипнотизер пытался овладеть уже несколько дней.

— Убей его, — произнес пленник негромко, вложив весь импульс силы в этот приказ.

Лысый охранник защелкнул один наручник, усмехнулся, скривившись. Хотел что-то сказать.

«Баскетболист» послушно достал пистолет. Сделал два шага. И ствол упер в спину своего напарника.

Повторялась та же история, что в султановском зиндане.

У лысого по лицу растеклась мертвенная бледность. Он понял, что жить ему осталось считанные секунды. Начал поворачиваться…

Палец атлета плавно потянул спусковой крючок. Грянул выстрел.

Пуля бросила тело на стену. Простреленный тупо уставился на рану на груди. И сполз на пол.

— Черт побери, — прошептал «баскетболист». Его пальцы разомкнулись, и пистолет упал на пол. — Черт возьми.

— Колдуны хреновы! — воскликнул лысый, глядя на Гипнотизера, из которого кровь струилась на мягкий пластиковый пол. Пуля вошла в сердце, и шансов у простреленного пленника не было никаких.

Лысый охранник подобрал пистолет и подал сигнал тревоги. Он знал, что только что едва не получил билет на тот свет без права возвращения. Смерть подышала ему холодом в затылок и ушла.

Потом началась суета. К камере стекались вооруженные люди. Потом появились Денисов и Гермес.

— Что произошло? — спросил Денисов.

Гермесу понадобилось немного времени, чтобы разобраться в ситуации.

— Все-таки Гипнотизер пробил брешь в его сознании. — Гермес кивнул на очумевшего атлета. — Вступили в противоречие две установки — на то, чтобы освободить задержанного, и на то, чтобы предотвратить его побег любой ценой. В результате сознание решило конфликт установок радикальными мерами.

— Убрав источник беспокойства… И что теперь с ним? — указал пальцем на «баскетболиста» Денисов.

— После недели реабилитации будет нормальным человеком.

— Один раз он сломался. Есть гарантия, что это не произойдет еще раз?

— Второй раз наткнуться на такого кодировщика, как Гипнотизер, очень проблематично…

Гипнотизер лежал на полу. На его лице застыло выражение какого-то вселенского равнодушия. Его душа была далеко. Сегодня он ушел в свою нирвану…