В своём стремлении считать других людей лохами лохи доходят до уморительных курьёзов. Например, лох может про своего начальника искренне думать и даже говорить за глаза, что тот дурак и лох. Но ведь тогда получается, что сам говорящий находится в подчинении у лоха, а для этого надо быть ещё большим лохом. Он, конечно, на это может возразить – дескать, приходится. Ну, так такое приходится только лохам. Если же начальник его не лох, тогда получается, что лох поносит его напрасно, просто из собственной бессильной озлобленности, досады и обиженности на жизнь, что изобличает его опять же как лоха. Особо преуспевающие в лоховстве лохи могут и Абрамовича назвать лохом, и Путина. Спрашивается: если эти последние лохи, то сам-то ты тогда кто, дурик?! Но дурика это не смущает, дурик внутренне очень крут и прошарен, просто ему не повезло. А вот каким-то лохам Путину с Абрамовичем несправедливо повезло, что ты будешь делать.

При этом лох не считает лохами своих друзей. Потому что тогда бы выходило, что он дружит с лохами, а друг лоха – лох. Поэтому друзей лохами считать нельзя. Но это касается именно друзей, то есть с кем лох тусуется добровольно по собственному желанию. А вот разных коллег и знакомых, с кем общается большей частью вынужденно или с каким-то расчётом и умыслом, не касается, их лохами почитать можно.

Это что касается микроуровня. А на макроуровне в целом выходит, что 95 % людей считают 95 % людей лохами. Из чего следует, что данное мнение на 100 % верно. Потому что получается, что, несмотря на то что каждый отдельно взятый лох себя лохом признать не желает, само множество лохов дружно соглашается с тем, что оно есть множество именно лохов и не что иное. Масса лохов считает себя массой лохов. Остаётся только с ними согласиться. Во-первых, раз они сами хотят себя так считать, то и пусть считают – не отказывать же им в этом, в самом деле. Во-вторых, стремление именоваться лохами иначе чем лоховским не назовёшь. В-третьих, приверженность толпы лохов самой идее, по которой их толпа оказывается толпой лохов и, как следствие, лохом оказывается каждый её представитель при всём том, что сам он лохом почитаться совершенно не хочет, есть чистое лоховство.

Вот и выходит, что лохи в своей оценке правы.

На этом месте кому-то могло показаться, будто лохи являются таковыми из-за того, что так выходит по их подсчётам. В массе сами себя считают лохами, это есть лоховство, потому они, значит, и лохи. Не считали бы – не были бы лохами. И соответственно, само деление на лохов и крутых – условно, потому что определяется глупой конвенциальностью.

Разумеется, это не так. Вспомним, что такое есть лох и что является первопричиной лоховства. Это та или иная внутренняя ущербность, предопределяющая невозможность добиться жизненного успеха. Подавляющему большинству людей суждено прожить жизнь статистов именно потому, что они лохи. И именно суждено, ничего с этим не поделаешь. Просто им не повезло, такие уж им достались тактико-технические характеристики, с которыми успеха достичь невозможно. Так что лох – это физическая данность, а не титул и не умозрительный указатель. Она не зависит от мнения о ней, как и всякая объективная реальность. В старину люди считали, что Земля плоская. Но Земле это не мешало продолжать оставаться круглой. Потом люди узнали, что Земля круглая, и стали считать так. На форме Земли это опять же никак не сказалось. Так и лох – это физическое свойство. Судьба, а не дурацкое прозвище. Факт объективной реальности, который от мнения о себе не зависит. Это только в мультфильме про козлёнка, который считал до десяти, свойства реальности менялись в зависимости от того, что о ней думали. Пока пассажиры полагали, что корабль перегружен, он тонул. Как только козлёнок сосчитал пассажиров и оказалось, что грузоподъёмность судна не превышена, парусник тонуть перестал и начал бодро плавать. А в реальной жизни ничего такого нет. Считает ли масса лохов себя массой лохов, не считает ли, а массой лохов она от этого быть не перестаёт.

А то, что лохи неявно ставят коллективную подпись под собственным лоховством – это лишь забавное проявление означенного лоховства. Если лоха научить перестать считать людей вокруг себя лохами, лохом он от этого быть не перестанет. Просто будет лохом, которого научили этой штуке.

Козлёнок, который считал до десяти

Можно и обезьяну научить ездить на мотоцикле, но она от этого не станет настоящим мотоциклистом, а продолжит быть обезьяной. Хотя по сравнению с другими обезьянами эта будет обезьяна продвинутая. Так же и лох: если его научить не считать других людей лохами, он не станет крутым, к сожалению или к счастью. Продолжит быть лохом. Правда, это уже будет не простой лох, а особенный. Даже, пожалуй, аномальный, неправильный.

Потому что для нормального лоха считать лохами других – это, можно сказать, экзистенциальная ценность. Оно в сильнейшей мере способствует сокрытию от лоха его собственного лоховства. Да и, в конце концов, почему бы лоху не считать окружающих людей лохами, если в подавляющем большинстве случаев это является правдой. А в результате получается, что лохи только и делают, что сосчитывают в лохи других лохов вокруг, как тот козлёнок со своей манией всех считать. И как бы так получается, что лох подспудно надеется своим сосчитыванием, подобно тому козлёнку, изменить свойства объективной реальности, а именно не просто спрятать от себя своё лоховство, а вовсе его отменить. Но что получилось у козлёнка в мультфильме, у лоха в реальности получиться, конечно, не может. И, в отличие от козлёнка, который счёт всегда начинал с себя, лох себя лохом никогда не считает.

Со стороны это выглядит довольно смешно. Сам лох, находясь посреди безбрежного моря таких же лошков, ничем от них особо не отличаясь, всех вокруг очевидно распознаёт как лохов, но ещё одной вопиющей очевидности не знает и знать не хочет, а вместо этого что-то там копошится в своих потешных поползновениях от массы лохов отписаться, отмежеваться и отгородиться. При том что вчуже картина абсолютно ясна и однозначна. Это такой бунт против очевидности. Со стороны выглядит именно так. Но это не лицемерие, а именно что лох себя искренне не видит состоящим в рядах лохов. Хоть он и очевидно в них состоит. Это такое слепое пятно в мировоззрении лоха, подобное слепому пятну в человеческом глазу.

Есть в поле зрения человеческого глаза участок абсолютной слепоты, причём он отстоит относительно недалеко от области наибольшей остроты зрения – того самого центра зрения, который человек обыкновенно наводит на рассматриваемые предметы. Фактически, прямо перед каждым глазом есть небольшая зона, в которой этот глаз ничего не видит – так называемое слепое пятно. На сетчатке глаза слепому пятну соответствует то место, в котором сквозь неё проходит зрительный нерв, и поэтому в данном месте отсутствуют фоторецепторы. Соответственно, этим местом глаз ничего не видит. Открыл слепое пятно известный французский физик Эдм Мариотт в 1668 году. Слепых пятен в своих глазах человек не замечает потому, что в левом и правом глазах они приходятся на разные участки обозреваемого пространства. В итоге то, чего не видит в области своего слепого пятна левый глаз, видит правый, и наоборот. Кроме того, даже если у человека открыт только один глаз, мозг в любом случае компенсирует недостаток зрительной информации с помощью воображения – заполняет прореху характерными деталями окружающего фона, достраивая картинку до целостной, в каком виде она и воспринимается человеческим сознанием. Обусловленная названными выше причинами незаметность слепых пятен привела к тому, что люди очень долго о них не подозревали, и открыто слепое пятно было только в XVII веке. Но несмотря на всю его незаметность, проверить наличие слепого пятна очень легко.