И я верю маме. Потому что она мудрая.

Но в этот момент я вспомнила бабушку. Бедная – она вот уже многие годы ждет своего мужа из магазина. Это очень печально. Так печально, что сердце разрывается. И почему любовь способна причинять такие муки? За что она так жестока с людьми?

– Знаешь что, – проговорил Марат, отложив гитару, – а давай отметим твой приезд.

– Как?

– Нужно всем вместе куда-нибудь сходить. Пойдем я, ты, Руслан, Злата… Ой, кстати! А Фулата знает, что ты здесь?

– Не-а.

Глаза Марата загорелись:

– Ух ты, здорово! Давайте все вместе зайдем за ней и Ваней и отправимся в какой-нибудь клуб! Или просто погуляем!

Я вдруг вспомнила нас с Маратом в облаках, как я от него уходила и какой ужас испытала от перспективы его забыть.

– Я согласна идти куда угодно. Лишь бы с тобой.

– В общем, ты должна выяснить, где будет Фулата. А то вдруг придем к ней домой, а ее не будет.

– Хорошо.

– Ах, дорогая моя Полиночка, сегодня самый замечательный день в моей жизни!

– И в моей тоже.

В порыве чувств Марат подхватил меня на руки и закружил по комнате.

Я заливисто смеялась, и было мне хорошо, как никогда.

Зазвонил телефон. «Мама» – светилось на дисплее.

– Алло!

– Доча, как ты там? Как Марат?

– У нас все отлично!

– Это хорошо. Рада за вас. Передавай ему привет. Но я звоню по другому поводу.

– По какому?

– Ты кутаешься? – с беспокойством спросила мама. – Душу закрываешь?

– Кутаюсь! Закрываю!

– Это хорошо. Ну, все, мне пора.

– Куда это тебе пора?

– Мы с папой идем в кино, – похвасталась мама.

– Счастливого похода! – пожелала я и отключилась. – Так, Марат, я побежала домой. Нужно переодеться. Вечером встретимся.

Марат мгновенно погрустнел.

– Так не хочется с тобой расставаться. Снова расставание.

– Это ненадолго! Всего на два часика. Хотя зачем расставаться? Идем со мной. Я тебя с бабушкой познакомлю. Только ты не удивляйся, она немного странная. Помешана на физике и постоянно ждет дедушку.

– Откуда ждет? – поразился Марат.

– Из магазина. Я тебе по пути все расскажу.

Мы вышли из комнаты Марата, посвятили Руслана и Злату в планы на вечер, потрепали Риту (оказывается, так назвал собаку отец Марата) и вышли на улицу.

– Итак, про бабушку, – начала я рассказ. – Дело в том, что от нее ушел муж десять лет назад…

Было так необычно идти с Маратом по осенним улицам, загребая ногами опавшие листья, и о чем-то болтать. Я чувствовала гордость, наблюдая, как прохожие оглядываются на нас, и просто упивалась безграничным счастьем.

Мы поднялись на бабушкин этаж. Я позвонила в дверь. Она почти сразу же распахнулась.

По бабушкиному виду я сразу поняла: что-то произошло.

– Проходи, шутница, – сощурившись, процедила она.

Мы с Маратом вошли в прихожую.

– Это что? – Не глядя на Марата, бабушка сунула мне в руку какое-то письмо.

– Письмо. А в чем дело?

– Можно подумать, ты не знаешь. Это же ты его принесла.

– Ну, да, может быть. Утром почту захватила. А что случилось? – Я ничего не понимала.

– Почитай и узнаешь. За такие шутки я на тебя обиделась. Это совсем не смешно.

Марат вопросительно посмотрел на меня. Я пожала плечами и стала изучать конверт. В графе «Отправитель» были написаны фамилия и имя-отчество… дедушки.

– Не может быть, – едва слышно сказала я и вытянула из конверта письмо. Пробежала его глазами. Общий смысл письма был в том, что дедушка раскаивается в своем поступке, что не мог найти себе места все эти десять лет, но стыдился вернуться к бабушке. А сейчас почувствовал, что больше так жить не в силах, поэтому и написал письмо. Кроме того, назначил ей встречу, на которую она должна явиться, если согласна его простить.

Я взглянула на бабушку.

– Зачем ты это написала? – выкрикнула она. – Поиздеваться решила? Да, от меня ушел муж. Да, я говорила для самоуспокоения, что он ушел на время, в магазин, а ты издеваешься! Полина, это жестоко. Я от тебя такого не ожидала. Как ты могла причинить мне такую боль?

«Для самоуспокоения? – суетливо подумала я. – Так бабушка что, говорила про магазин намеренно?»

– Ба, но я это письмо не писала. – Я развела руками.

– Не обманывай.

– Клянусь тебе, я не писала его! – отчаявшись что-либо доказать, повысила я голос.

Бабушка замерла.

– А кто же тогда?..

– Может, он сам? – произнес Марат.

Мы с бабушкой обе посмотрели на него. Молчание в коридоре висело полминуты.

– Это… это… я в шоке, – сообщила бабушка, приложив ладонь ко лбу. – Я не могу поверить…

– А может, поверишь? До встречи осталось три часа, – напомнила я.

Бабушка ойкнула и принялась суматошливо хвататься за разные предметы: то за телефон, то за пустой стакан, то за египетскую статуэтку. Она волновалась.

– Мне же приодеться надо! – панически воскликнула она и умчалась в свою комнату.

Мы с Маратом переглянулись и рассмеялись. Я провела его к себе.

– Я еще даже вещи не разобрала. Сразу к тебе помчалась.

– Ты так хотела меня видеть? – заглянул Марат мне в глаза.

– Не только хотела. Но и хочу. Я всегда хочу тебя видеть.

– А магазин? – вдруг спросил Марат.

– Что – «магазин»?

– Как же я буду отпускать тебя в магазин? Что, если ты не вернешься?

– Дурак. – Я даже обиделась на эти слова. – Не надо так шутить.

– Хорошо, – кивнул Марат, – по магазинам будем ходить вместе.

Я улыбнулась. Посмотрела на Марата. С момента нашей встречи он как-то посвежел, стал симпатичнее, хотя казалось, что дальше некуда.

– Что такое счастье, знаю я теперь. Быть с тобою рядом – милый мой, поверь… – тихо пропела я.

Марат молча притянул меня к себе и обнял.

– На следующие каникулы я сам приеду к тебе, – прошептал он мне на ухо. И, чуть поразмыслив, серьезно сказал: – Но о своих братьях и сестрах сообщи заранее.

Я ничего не ответила. Только прислонилась ухом к его груди.

«Действительно, – подумала я, – стук сердца любимого человека – самая лучшая музыка на свете».