(4 человека) подобрался дружный, по-деловому собранный – пить начали уже на автобусной станции. В автобусе (до леса час езды) активно продолжили. В общем, когда вышли из автобуса, уже было не до грибов. Надо отметить, что я почти не пил – у меня, по сравнению с остальными грибниками, организм более слабый. Только зашли в лес, как Вадик начал настаивать на продолжении. Остальные поддержали. Напрасно я упрашивал их хоть полчаса поискать грибы. Нашли удобный бугорок, сели. Алеша из Института гидробиологии быстро достал обильную закуску, приготовленную его женой, которую (жену) он любовно называл "моя плоскодонка". Закуска, однако, была выше всяких похвал. Квашеная капустка с морковкой и лучком, заправленная ароматным домашним подсолнечным маслом, острые маринованные корнишончики размером с мизинец, аппетитно похрустывающие на зубах, традиционное сало и т.д. В общем, стол был что надо. Под такую закуску (отдельный тост провозгласили за "плоскодонку") хорошо пошло (даже я принял дупелек водки для согрева – день был осенний, холодный), и хотя я предлагал оставить немного спиртного на потом – не оставили ни капли. А взято было немало! После "завтрака" я кое-как построил команду и, задав направление движения, сделал отмашку рукой. По моему плану мы должны были примерно через 5–7 минут выйти на опушку леса, а затем выдвигаться на богатые места (это был первый послечернобыльский год, и грибов было очень много – боялись еще брать). По дороге я отвлекся – на небольшом пятачке нашел около десятка белых – и потерял компанию из виду. На опушке, где мы планировали собраться, никого не было. Я подождал – приятели не появлялись. Сбиться с пути было невозможно – для этого надо было идти в противоположную сторону. Я немного покричал и пошел на грибные места сам. Через час я, собрав полную сумку отборных белых (других я не брал), чистеньких, не более 6–8 см высотой, возвращался назад. Покричал – откликнулся Алеша. На дне его огромной корзины валялись 3 страшных, почерневших от старости польских гриба. Мы с обоюдным изумлением ознакомились с содержимым нашей тары. Тут же, вернувшись на десять шагов назад, я срезал для Алеши два больших белых гриба, чем совершенно его осчастливил. Он рассказал мне печальную историю. Как-то они умудрились сбиться с дороги и на опушку не попали. Затем пропал Вадик. Они с Витей еще некоторое время продвигались вместе и встретили двух местных, которые спросили их – не ваш ли это, мол, лежит вон там на дороге. Витя с Алексеем вышли в указанное место и увидели Вадика, который, раскинув конечности, как Гоголевский запорожец, лежал посреди дороги, весь в песке, и спал. Лес, где мы собирали грибы, очень приятный – сухой, чистый. В нем масса лужаек, покрытых мягким мхом. В общем, есть где посидеть, полежать и даже поспать. Но Вадик выбрал дорогу. Они оттащили Вадика с дороги и принялись будить. Им это не удавалось. Методы применялись всякие, какие только могла подсказать им их пьяная фантазия – дули в ухо, пускали муравьев в нос, просто пинали ногами – Вадик безмятежно спал. Посовещавшись, решили бросить его и искать грибы. Вскоре потерялся и Витя. Выслушав этот грустный рассказ, мы принялись искать Вадика. Попутно я наполнял корзину Алексея грибами. Вскоре нашелся и Вадим, который был в подавленном настроении и не мог говорить, а только мычал. Витя, блуждая лесом по синусоиде, зашел аж в Черниговскую губернию и уже по шоссе вернулся на автостанцию.

Удивительное зрелище представляет собой сбор грибов семьями. Это трудно описать, особенно начало поиска. Участок леса начинает напоминать футбольный стадион в момент взятия ворот противника. Дикие крики детей, вой, ауканье, призывы матерей. "Мама, мама, посмотри, что я нашел". – "Выбрось, Вовочка, это кака." – "А это?" – "Это тоже." "Дима, не ходи туда – ты можешь заблудиться". "Костя, присмотри за Димой". Кто-то хочет писать, кто-то уже хочет есть. Бурно выясняется, у кого сумка с бутербродами. Один наследник уже лезет на дерево, его насильно снимают, тут же наказывают – окрестности оглашает рев во всю силу молодых легких. Сама цель похода постепенно отодвигается на задний план и вообще исчезает. Вскоре дети устают, крики смолкают – делается привал. Взрослые чинно усаживаются вокруг импровизированного стола с бутербродами, термосом, курицей, лимонадом и овощами. Дети, с куриными ножками и огурцами в руках, бегают вокруг стола и друг за другом. Родители пьют сухое вино. Дети постарше тянутся к стакану, их бьют по рукам – рано, мол, еще. После еды все с осоловевшими глазами сонно приваливаются к близрастущим деревьям, детей укладывают на пледы спать, папа нехотя ворошит ножом в корзине десяток лисичек и 2 сыроежки – сбор грибов окончен.

Более продуктивно происходит сбор грибов трудовыми коллективами. Разгорается здоровая конкуренция, все стараются забежать в лес поглубже, чтобы затем порадовать окружающих своими успехами. Товарищеский обед, напротив, проходит вяло, скомкано. Пить много нельзя – заметят и используют в анонимке ("нескромен в быту"). Скучная беседа: разговор в основном идет вокруг ремонта в лаборатории, предстоящего годового отчета. Слова тщательно взвешиваются, выбираются самые уклончивые, нейтральные оценки, формулировки. В общем, скучно.

Очень интересно проходит сбор грибов в горах. Это уже не развлечение, а достаточно тяжелая работа, когда грибник, продвигаясь вверх-вниз по склону, прочесывает местность, продираясь через молодняк, иногда на четвереньках. После дождя или по утренней росе – уже минут через 10 вас можно выкручивать. Грибы в горах растут внизу в молодых ельниках, на солнечных склонах. Но однажды высоко на водоразделе я нашел удивительное грибное место, удаленное от всех тропинок. Грибы здесь никто не собирал, и они дорастали до огромных размеров и, старея, падали под своим весом. Иногда я собирал на этом месте до двух десятков белых.

Из классической и современной отечественной литературы, живописи и балета грибник представляется нам как тихий, умиротворенный окружающей природой дедок с корзинкой, неторопливо шествующий по светлой роще, или извлекающий (с доброй, хитроватой усмешкой на лице) из травы очередного подосиновика. На самом деле "тихая" охота – тихая только по названию. Она полна драм, коллизий, трагедий и маленьких подвигов. Я здесь не говорю даже о драке за полюбившийся гриб между двумя новичками, каждый из которых считает его своей неотъемлемой собственностью. Это в порядке вещей. Один мой знакомый – Витя Гойденко, человек в жизни робкий и неуверенный, рискуя импортным фотоаппаратом – единственной ценной вещью, которую он нажил непосильным трудом в течение всей своей жизни, рискуя самой жизнью, спускался по обрыву высотой 30 метров за двумя десятками лисичек,