- Спектакль…, - горько пробормотала Аня. – Кто же таким шутит? А если бы ты попал в аварию?

- У центра меня перехватил помощник отца и сообщил, что маму решили перевезти в Израиль. Мол, здесь ей ничем помочь не могут, а господин Дивин не может бездействовать и смотреть, как она угасает. Мол, там врачи лучше и они дают шансы. И я должен прямо сейчас ехать с Борисом в аэропорт, вещи и документы уже там.

- И ты поехал?

- Разве я мог в такой сложный период оставить свою семью? – мрачно переспросил Дивин. – События и новости поступали с такой скоростью, что я не успевал их осмысливать. Даже в голову не пришло, что отец что-то мутит: меня вызвали к якобы безнадёжной и умирающей матери, а сейчас вдруг появились и надежда, и время. Это же моя мама! Мысленно молился, как умел - повторяя как мантру: господи, спаси и сохрани! Как я мог заподозрить, что родители меня обманывают?! Разумеется, тут же пересел в машину Бориса, а ключи от моей забрал кто-то из людей отца. И только мы сели, как Борис попросил дать ему сотовый. Мол, его разрядился, а нужно отчитаться перед боссом. Я был как в ступоре, но о тебе не забыл. Передал помощнику отца телефон, и подумал, что наберу тебя сразу, как только тот договорит. По времени, Кирилл наверняка тебя уже разбудил, так что будет в самый раз. Объясню всё, извинюсь, скажу, как я тебя люблю. И что вернусь при первой возможности.

Анна рвано вздохнула.

- Борис при мне позвонил отцу, доложил, что мы уже едем. А потом всё случилось очень быстро – машина вдруг вильнула, и сотовый из руки помощника вылетел в открытое окно на дорогу. Я дёрнулся к дверце, но помощник остановил. Мол, куда, на скорости-то? Да и смысл – трубка уже вдребезги. Доедем до аэропорта, возьмёшь запасной, у Василия Романовича наверняка есть и не один. Но когда я поднялся в самолёт, мне стало совсем не до телефона…

- Поэтому ты не позвонил в тот день, - произнесла Аня. – Но если бы смог, то не факт, что в тот момент я захотела бы тебя выслушать.

- Понимаю – такая ночь, но утром проснулась, а парня и след простыл, - горько заметил Дивин. – Поэтому ты подумала, что я сбежал?

- Нет, я так не думала даже когда обнаружила, что одна в квартире, - отрицательно качнула головой Аня. – Я верила тебе и любила – как никого в жизни. Первое, что пришло в голову, как я уже говорила, это то, что ты побежал за цветами. И я ждала, предвкушая. Но вместо тебя появился Жоров. Говоришь, отдал ему для меня букет и круассаны? Кирилл пришёл с пустыми руками.

- С пустыми, – теперь очередь повторять эхом перешла к Дивину.

- И он ни слова не сказал, что с твоей мамой приключилась беда.

- Да?! И… что же он сообщил?

- Что ты терпеть не можешь женские истерики, поэтому не стал ждать моего пробуждения. Ты уехал к себе и поручил ему, Кириллу, донести до меня простую мысль – продолжения не будет! Мне надлежит выбросить из головы все розовые мечты и вернуться на своё место. Мол, ты получил от меня всё, что хотел, я тебя больше не интересую, от слова «совсем». А так как квартира чужая и вот-вот явится её владелец, который лично мне её не сдавал, то надо отсюда валить, пока не привлекли за воровство или проституцию.

- Тварь, - прорычал Михаил, сжимая кулаки. – Какая же…

- Я ему не поверила, но задерживаться в квартире не стала. Уж больно масляные взгляды Жоров на меня кидал. Да что там – кидал? Он прямым текстом сообщил, что раз мне сохранять уже нечего, то и кобениться не пристало. Сказал, что готов утешить и подсластить пилюлю.

- Я его закопаю… Он что-то тебе сделал?

- Нет. Я ясно дала понять, что живой не дамся. А он…

В этот момент из-за стены донёсся приглушённо звучащий детский плач.

- Миша проснулся! – подскочила Аня и ринулась к двери.

- Продолжим позже, - крикнул вдогонку Дивин и, проводив её взглядом, схватился за сотовый.

Глава 31

- Девчонка подождёт, всё равно она ещё ничего не понимает,– Егор решил разговор не откладывать и потянул Олёну в сторону спален. – Мне тоже есть что тебе сказать.

- Ай, мне больно! Отпусти! – женщина рывком выдернула руку из захвата и показательно потёрла запястье. – Понимаю, не терпится. Я и сама горю, но в этом доме нам нельзя. Если Андрей… Геннадьевич узнает, что мы спим, нам не поздоровится. Потерпи, милый!

Она хихикнула, и Егор пришёл в себя.

- Ты права, надо быть осмотрительнее, - ровным голосом произнёс он и отступил на шаг. – Идём ко мне.

Дальше шли молча, но каждый у себя в голове прокручивал варианты грядущего разговора.

- Подожди минуту, проверю кое-что.

Войдя в дверь, Егор быстро обошёл комнату, скользя взглядом по стенам и потолку. Затем заглянул в ванную и гардероб. Потом ещё раз оценивающе огляделся – камеры не видно, а тщательно искать нет времени.

Но есть вероятность, что отец просто не успел ничего поставить. Или не захотел – Андрей Горин слишком уверен, что всё и так идёт по его плану. А камера в комнатах сына – обнаружь он её – могла бы заморозить и так непростые отношения до абсолютного ноля. Тем более что ему, Егору, тоже есть чем отца прижучить – тайна рождения Агаты, например.

И он махнул рукой Олёне, приглашая её войти.

- Сядь. Итак, мы женимся.

- Ты против? – напряглась молодая женщина.

- Нет! Но хотел бы получить полную информацию. Я считал, что ты родила от меня, и вдруг узнаю,