капитализма, который пока что нигде и никогда еще не был реализован. В таком джефферсоновском мире нестесненной рыночной экономики деятельность государства сведена к защите жизни, здоровья и собственности частных лиц от насильственных посягательств и от мошенничества. Законы, органы исполнительной власти и суды одинаково обращаются с местными гражданами и с иностранцами. Международные конфликты невозможны, поскольку отсутствуют экономические основания для войн.

2. Свобода передвижения рабочей силы ведет к выравниванию производительности труда, а значит, и ставок заработной платы по всему миру. Если рабочие сравнительно малонаселенных стран стремятся сохранить свой более высокий уровень жизни с помощью иммиграционных барьеров, они тем самым ущемляют интересы рабочих сравнительно перенаселенных стран (более того, в долгосрочной перспективе и свои собственные интересы).

3. Вмешательство государства в экономику средствами промышленной и профсоюзной политики ведет к повышению издержек производства и, соответственно, к понижению конкурентоспособности отечественной промышленности. Такое вмешательство не могло бы даже в краткосрочной перспективе достичь поставленных целей, если бы не дополнялось установлением иммиграционных и таможенных барьеров для защиты внутреннего рынка, а в случае экспортных отраслей – созданием монополий. Поскольку любая зависимость от внешней торговли непременно ограничивает возможности государства контролировать отечественную экономику, интервенционизм с необходимостью ведет к автаркии.

4. Пока социализм не победил во всемирном масштабе, он несовершенен, потому что сохраняется зависимость от импорта, а значит, социалистической стране приходится производить товары для продажи на рынке. Не имеет значения, являются ли другие страны, с которыми ей приходится торговать, социалистическими или нет. Социализм также обречен на стремление к автаркии.

5. Протекционизм и автаркия означают дискриминацию против иностранного труда и капитала. Они не только снижают продуктивность человеческих усилий, а значит, и уровня жизни всех народов, но и порождают международные конфликты.

6. Есть страны, которые из-за нехватки природных богатств не в состоянии одеть и прокормить свое население за счет только внутренних ресурсов. Эти страны могут достичь автаркии только с помощью завоевательной политики. Для них следствием этатизма оказываются воинственность и агрессивность.

7. Если национальное правительство препятствует наиболее производительному использованию ресурсов своей страны, оно тем самым приносит вред интересам всех других наций. Экономическая отсталость страны, богатой природными ресурсами, ущемляет интересы всех, кто мог бы улучшить свое материальное положение за счет более эффективного использования этих природных богатств.

8. Этатизм направлен на выравнивание доходов внутри страны. В то же время, он ведет к увековечиванию исторически возникшего неравенства между бедными и богатыми народами. Те же самые соображения, которые побуждают массы к отстаиванию политики равенства доходов внутри страны, подталкивают народы сравнительно перенаселенных стран к агрессивной политике относительно стран со сравнительно немногочисленным населением. Они не хотят навсегда смириться со своей относительной бедностью, причина которой лишь в том, что их предкам не повезло поселиться в местности, более богатой и обласканной природой. Выразители интересов «обделенных» наций провозглашают в сфере международных отношений то же самое, что «прогрессисты» утверждают в вопросах внутренней политики, – что традиционные идеи свободы остаются лишь жульничеством в отношении бедных и что истинная свобода предполагает равенство доходов. Для немецких националистов имеет значение лишь одна свобода: Nahrungsfreiheit (свобода от импорта продовольствия), т. е. такое положение дел, при котором их народ в состоянии на своей территории произвести все продукты питания и сырьевые материалы, необходимые для поддержания самого высокого уровня жизни. Таково их представление о свободе и равенстве. Они изображают себя революционерами, сражающимися за свои неотъемлемые права против эгоистических интересов реакционных народов.

9. Мировое социалистическое правительство также в состоянии ликвидировать исторически возникшее неравенство между гражданами сравнительно перенаселенных и малонаселенных областей. Однако те же силы, которые в прошлом помешали попыткам либералов устранить все барьеры, препятствующие мобильности труда, товаров и капитала, будут упорно сопротивляться такой политике мирового социалистического правительства. Трудящиеся сравнительно малонаселенных стран вряд ли уступят наследственные привилегии. Маловероятно, что рабочие примут политику, которая в течение длительного переходного периода будет понижать их жизненный уровень, чтобы улучшить материальное положение неимущих народов. Рабочие Запада ожидают от социализма немедленного роста своего благосостояния. Они решительно отвергнут любой проект создания мирового демократического правления, при котором их голоса потеряют свой вес из-за численного превосходства малоимущих народов.

10. Федеративное устройство возможно только в условиях свободной рыночной экономики. При отсутствии торговых барьеров между государствами – членами федерации этатизм требует жесткой централизации управления. В силу этого существующие планы создания мировой федерации или даже только федерации западных демократий иллюзорны. До тех пока народы не отвергнут этатизм, они смогут избежать политики экономического национализма, только в том случае если передадут все властные полномочия единому наднациональному мировому правительству или союзу демократических государств. К сожалению, материальные интересы могущественных групп давления препятствуют добровольному отказу от национального суверенитета.

Предаваться мечтаниям – пустое занятие. Государственное регулирование экономики порождает конфликты, не имеющие мирного решения. Легко закрыть границы перед потоком товаров и невооруженных людей; намного труднее помешать движению армий. Социалисты и прочие этатисты проигнорировали или сумели заглушить предупреждающие голоса экономистов. Они не в силах игнорировать или заглушить грохот пушек и взрывы бомб.

Все красноречие сторонников государственного всемогущества не в силах отменить тот факт, что лишь одна система способна обеспечить устойчивый мир: свободная рыночная экономика. Государственное регулирование ведет к экономическому национализму и тем самым к конфликтам.

III

Многие утешают себя словами: «Войны были всегда. И впредь будут войны и революции. Мечты либералов иллюзорны. Но нет причин для паники. В прошлом человечество прекрасно справлялось со своими делами, несмотря на постоянные войны. И будущие конфликты не грозят гибелью цивилизации. Она сможет процветать и в условиях не столь совершенных, как изображают нам либеральные утописты. Многие жили достаточно счастливо и под властью Нерона и Робеспьера, в эпоху варварских нашествий или Тридцатилетней войны{142}. Жизнь будет идти своим чередом; люди будут жениться и рожать детей, работать и отмечать праздники. Великие мыслители и поэты жили во времена самых прискорбных потрясений, но это не мешало им делать свое дело. Так и современные или будущие политические потрясения не помешают грядущим поколениям совершать великие деяния».

Однако в этом рассуждении кроется заблуждение. Человечество не вольно вернуться с более высокой ступени разделения труда и экономического процветания на более низкую ступень. Благодаря капитализму сегодня население земли куда многочисленнее, чем до наступления капиталистической эпохи, и уровень жизни сегодня также намного выше. Наша цивилизация основывается на международном разделении труда. В условиях автаркии она обречена. США и Канада пострадают меньше других стран, но даже им экономическая изоляция принесет значительное ухудшение материальных условий жизни. В мире, где каждая страна будет экономически самодостаточной, Европа – объединенная или разделенная – обречена.

Кроме того,