С осени 1941 года начали призывать военнообязанных старших возрастов в «рабочие колонны» для работы в строительстве и на оборонных предприятиях. Помимо повсеместного использования труда заключенных в лагерях и колониях был проведен военный призыв на альтернативную службу тех, кто был не годен к строевой, но мог трудиться в тылу. В целях достижения большей эффективности предприятий тыла на производстве были отменены выходные дни и отпуска и при этом введены сверхурочные работы. Для поддержания суровой трудовой дисциплины была установлена уголовная ответственность за прогулы и опоздания на работу.

14 октября командование группы немецких армий «Центр» обрисовало задачу 4-й армии, и в частности 4-й танковой группы. Это был «удар в направлении Москвы, имеющий целью разбить находящиеся перед Москвой силы противника и прочно захватить окружающую Москву местность, а также плотно окружить город. 2-я танковая группа с этой целью должна выйти в район юго-восточнее Москвы с таким расчетом, чтобы она, прикрываясь с востока, охватила Москву с юго-востока, а в дальнейшем также и с востока. Имеющие важное значение для снабжения Москвы промышленные районы – Сталиногорск{С 1961 года это город Новомосковск Тульской области, в 220 км к юго-востоку от Москвы. (Прим. ред.)}, Тула и Кашира – должны быть захвачены как можно быстрее и прочно прикрыты. 4-я армия с подчиненной ей 4-й танковой группой, с эшелонированием на своем правом фланге моторизованных частей должна выполнить окружение или охват Москвы с юга, запада и севера, прикрываясь с севера и с северо-востока. Возможно, что в дальнейшем возникнет необходимость удара моторизованных частей в направлении на Ярославль и Рыбинск…»

Немецкое командование было уверено, что войска не встретят серьезного противодействия и их надо скорее сдерживать, чем подгонять: «Согласно категорическому приказу фюрера и главнокомандующего вооруженными силами, войска не должны вступать в центр города Москвы. Границей для наступления и разведки является окружная железная дорога…»

Советское руководство отнюдь не было уверено, что Москву удастся отстоять. 15 октября было принято постановление ГКО «Об эвакуации столицы СССР г. Москвы». 16 октября началась массовая эвакуация из Москвы. Постановление предписывало переправить в город Куйбышев (ныне Самара) иностранные посольства и советское правительство.

После этого в городе началась паника. Рядовые граждане, будучи уверены, что о них никто заботиться не будет, бросились спасаться самостоятельно. Личных машин почти ни у кого не было – люди пытались брать штурмом немногочисленные и набитые до отказа поезда, шли пешком прочь из города по Щелковскому шоссе… Возникла опасность, что толпы беженцев помешают подвозу войск.

19 октября 1941 года было принято постановление Государственного комитета обороны. Трудящихся столицы призывали сохранять спокойствие и всеми силами помогать армии. При этом ради укрепления тыла войск, защищающих столицу, в Москве вводилось осадное положение. Был объявлен комендантский час. В случае воздушной тревоги граждане должны были следовать в убежища по строго определенным маршрутам. Провокаторов и шпионов постановление предписывало расстреливать на месте.

Разведка донесла, что немцы подводят к линии фронта резервы, явно готовясь к решающему удару. Очевидно было даже, где это может произойти, – прежде всего со стороны Волоколамска, а также в районе Тулы. Город русских оружейников немцы захватить не смогли, но вполне имели возможность обойти его стороной и ударить сразу на Каширу.

Верховный потребовал сорвать готовящееся наступление противника путем нанесения упреждающих контрударов на самых угрожающих направлениях. Он настаивал, что следует атаковать немцев около Волоколамска, одновременно ударив во фланг 4-й армии вермахта со стороны Серпухова.

Главком Западного фронта напрягся, услышав такое. Контрудары им запланированы не были, и он знал, что свободных сил для их осуществления нет. Бросать неподготовленные части без поддержки артиллерии и самолетов против сильного противника – означает наверняка потерпеть поражение.

«– Какими же силами мы будем наносить эти контрудары? – спросил Жуков. – Западный фронт свободных сил не имеет. У нас есть силы только для обороны.

– В районе Волоколамска используйте правофланговые соединения армии Рокоссовского, танковую дивизию и кавкорпус Доватора. В районе Серпухова используйте кавкорпус Белова, танковую дивизию Гетмана и часть сил 49-й армии, – распорядился Сталин.

– Считаю, что этого делать сейчас нельзя, – возразил Жуков. – Мы не можем бросать на контрудары, успех которых сомнителен, последние резервы фронта. Нам нечем будет тогда подкрепить оборону войск армий, когда противник перейдет в наступление своими ударными группировками.

– Ваш фронт имеет шесть армий. Разве этого мало?

– Но ведь линия обороны войск Западного фронта сильно растянулась; с изгибами она достигла в настоящее время более 600 километров. У нас очень мало резервов в глубине, особенно в центре фронта.

– Вопрос о контрударах считайте решенным, – отмахнулся Сталин и велел снова обращаться к нему только с готовым планом их проведения».