до 21,3 млн. т, а в 1931 году — до 21,8 млн. т. В последующие годы вплоть до 1940 года средний физический объем экспорта был равен примерно 14 млн. т. Но согласно моим расчетам, экспортной выручки максимум хватало на покрытие лишь половины всех тех валютных затрат, которые были фактически произведены в годы довоенной индустриализации.

Другой источник — золото. Но не золото, которое якобы было унаследовано от царской России. Этого золота уже совсем не осталось к середине 1920-х годов. Оно активно вывозилось из страны по разным каналам и под разными предлогами. Среди них так называемое «золото Коминтерна» (вывоз драгоценного металла для помощи зарубежным коммунистам в проведении мировой революции). Также «паровозное золото». Это золото, выведенное из хранилищ Госбанка для закупки паровозов и подвижного состава в Швеции. Операция проводилась Троцким, который ради того, чтобы провернуть эту аферу, на время занял пост наркома путей сообщения. Паровозов Советский Союз из Швеции не получил, а золото бесследно исчезло (скорее всего, осело в банках Швеции, Швейцарии и США). Об этих и многих перипетиях царского золота в первые годы после Октябрьской революции 1917 года читатель может узнать из моей книги «Золото в мировой и российской истории XIX–XXI вв.» (М.: Родная страна, 2017).

Но золото действительно использовалось для финансирования индустриализации. Только золото, которое добывалось в стране. В 1920-е годы объемы добычи сильно просели даже по сравнению с дореволюционными. В отдельные годы послереволюционного десятилетия годовая добыча измерялась всего несколькими тоннами. К концу 1920-х гг. Советский Союз выходит на дореволюционный уровень (в 1928 году было добыто 28 т). Данные о добыче в 1930-е годы до сих пор не рассекречены, но по разным вторичным источникам можно понять, что к середине десятилетия добыча вышла на уровень, равный примерно 100 т металла в год. А к концу десятилетия некоторые называют цифру годовой добычи до 200 т в год. Правда, есть сомнения, что добываемое золото активно использовалось для оплаты импорта машин и оборудования. Поскольку имеется достаточно много свидетельств того, что золото шло в государственный резерв. Страна готовилась к войне, а золото рассматривалось в качестве стратегического ресурса. Минимальные оценки золотого резерва СССР, накопленного к началу Великой Отечественной войны, — 2000 тонн. «Валютный цех», созданный за Уралом и особенно на Дальнем Вое-токе, продолжал активно работать и в годы войны. Американцы, между прочим, приняли положительное решение о программе ленд-лиза Советскому Союзу с учетом такого аргумента, как наличие эффективно функционирующего «валютного цеха» на Дальнем Востоке (США предусматривали возможное частичное погашение долга Советским Союзом по программе ленд-лиза).

Заканчивая тему золота, хочу сказать, что определенную роль сыграл и такой источник драгоценных металлов, как сеть магазинов Торгсин (скупка драгоценных металлов и валютных ценностей у населения и иностранцев в обмен на дефицитные потребительские товары). Максимальные объемы принятого от граждан золота были зафиксированы в 1932 году — 21 т и в 1933 году -45 т. Правда, после существенного улучшения продовольственного снабжения городов с середины 1930-х годов скупка драгоценных металлов через магазины Торгсин стала резко падать.

Непропорциональное большое внимание уделяется такому источнику получения валюты, как распродажа художественных ценностей Эрмитажа и других музеев страны. Была создана специальная организация «Антиквариат» (в ведении Наркомата внешней торговли), которой были переданы картины из разных музеев в количестве 2730 единиц. В фонде «Антиквариата, как отмечают специалисты, наиболее ценных произведений искусства не было. Продажи проходили в условиях мирового экономического кризиса, когда спрос был низким. Реализовано было менее половины фонда — 1280 картин, остальные вернулись на свои места. В общей сложности выручка от реализации художественных ценностей музеев составила около 25 млн. зол. рублей.

Существует рассчитанная на не очень грамотных людей версия, что, мол, индустриализацию в Советском Союзе проводили иностранные компании. Сначала в основном американские, потом английские и частично французские. А за несколько лет до начала войны — германские. Что значит «проводили»? Некоторые полагают, что иностранный бизнес пришел в Советский Союз со своими инвестициями. Нет, они приходили в нашу страну не с деньгами, а для того, чтобы заработать. Они выступали в качестве поставщиков машин и оборудования, они осуществляли проектирование предприятий, проводили строительно-монтажные и пуско-наладочные работы на предприятиях, они обучали наших соотечественников управлять машинами и оборудованием и т. п. Особо следует отметить американскую фирму Альберта Куна, которая первая пришла на советский рынок, спроектировала и построила 500 крупных и крупнейших промышленных объектов. Среди них такие гиганты, как Днепрогэс, Сталинградский и другие тракторные заводы, Магнитогорский металлургический комбинат, Нижегородский (Горьковский) автомобильный завод и др. Ведущими торговыми партнерами в годы первой пятилетки стали гиганты американского бизнеса General Electric, Radio Corporation of America, Ford Motor Company, International Harvester, Dupont de Nemours и другие. Но еще раз подчеркну: они приходили к нам не с деньгами, а за деньгами. Для нас момент был крайне благоприятный, в мире бушевал экономический кризис. Западные компании, даже гиганты бизнеса открыто нарушали или хитростью обходили многочисленные запреты западных правительств на сотрудничество с СССР (до конца 1929 года торгово-экономическая блокада нашей страны была, пожалуй, более жесткой, чем нынешние санкции Запада в отношении Российской Федерации; кризис блокаду ослабил).

Почти никаких долгосрочных банковских кредитов Советскому Союзу Запад не давал. Кое-какие банковские кредиты мы, конечно, получали, но это были краткосрочные деньги, торговые кредиты. Экспортноимпортный банк США с 1934 года кредитовал примерно 2/3 советских закупок на американском рынке. Но это были краткосрочные кредиты, тем более их получателями были не российские импортеры, а американские экспортеры. Америка, несмотря на свою нелюбовь к Советскому Союзу, вынуждена была скрепя сердце разрешать подобное кредитование для поддержки американского бизнеса, оказавшегося в тяжелейшем положении. Можно еще добавить, что были коммерческие кредиты. Фактически это были отсрочки платежей, которые предусматривались контрактами на поставку оборудования, строительно-монтажные работы и т. п. работы и услуги (обычно основная часть платежей переносилась на срок после пуска объекта).

Распространена такая конспирологическая версия, что, мол, все-таки Запад деньги Сталину на индустриализацию давал, причем немалые. Мол, советская индустриализация — проект мировой закулисы, которая готовила к военному столкновению две страны — Германию и Советский Союз. Германию западный (почти исключительно англосаксонский) капитал действительно финансировал. Об этом сегодня можно почитать во многих книгах. Например, в книге известного американского историка и политолога Э. Саттона «Уолл-стрит и приход Гитлера к власти». В подобных работах действительно содержится множество документальных подтверждений того, как банкиры и крупные бизнесмены Запада финансировали Гитлера, привели его к власти, а затем вливали в германскую экономику миллиарды долларов и фунтов стерлингов для ее подготовки к военному броску на восток. Удивительно, но ни одного документального подтверждения