Надо было все довести до конца.

Кларк приехала встретиться со мной после того, как я рано утром дал показания в полицейском управлении. Вошла в бежевую допросную с двумя пластмассовыми чашками чая, одну из которых предложила мне. Я не был уверен, что таким образом она предлагала мне мир, но не отказался.

– Как вы себя чувствуете? – спросила она, садясь напротив.

– Нормально, – пожал плечами я. – Как остальные?

Старший следователь выглядела усталой, лицо после долгой бессонной ночи побледнело и осунулось. Я понимал, что моя внешность не лучше.

– У Рэйчел Дерби несколько синяков, девочка испытала потрясение. Но мы выпустили Эндрю Траска, так что, по крайней мере, он теперь с дочерью. Зададим ему больше вопросов потом, а в сложившихся обстоятельствах…

В сложившихся обстоятельствах позволить маленькой девочке быть с отцом стало проявлением гуманизма. Особенно после того, как на ее глазах брат убил человека.

– А Джемми?

– У него сломан нос и выбито несколько зубов, но это самое меньшее из его проблем. Как много он вам рассказал?

– Почти все, – признался я.

Кое-что сумел додумать я сам. Как только увидел у сына Траска ружье ручной работы, понял, что это значит. Я задавал себе вопрос, почему Портер не воспользовался в эллинге «Морби». Причина простая: у него не было этого ружья. Не было никогда. С тех пор, как Джемми Траск случайно застрелил Энтони Рассела, оно было спрятано на дне его шкафа.

Вскоре после неудачной попытки отца выступить против Лео Уиллерса Джемми заметил свет в Уиллетс-Пойнте. Он возвращался с вечеринки с друзьями и, хотя был не совсем пьян, был также не совсем трезв. Его, несомненно, тревожило, как поступит отец после того, как сюда вернулся Лео Уиллерс. Но не только спиртное и беспокойство за семью заставило юношу завернуть к дому на мысу.

– Он сообщил вам о своих отношениях с Эммой Дерби? – спросила Кларк.

– Не слишком подробно, но я догадался, – ответил я. Это было вовсе не сложно, как только Джемми начал рассказывать о своих чувствах к мачехе. – Как далеко у них все зашло?

Кларк сделала глоток чаю, поморщилась и поставила чашку на стол.

– Не похоже, чтобы у них что-то было, но какое-то время Эмма его дразнила: флиртовала, оставляла открытой дверь, когда принимала душ. Все такое. Скорее всего, ради развлечения, но задурила парню голову. Дошло до того, что он не хотел оставаться с ней в доме один, если уезжал отец. Поэтому был у друзей, когда Эмма пропала, – не доверял себе.

Неудивительно. С одной стороны, играли юношеские гормоны, с другой – останавливало чувство вины. Гремучая смесь.

Кларк неодобрительно покачала головой.

– О чем она только думала? Надо было соображать, что к чему.

Надо. Рэйчел мне рассказывала, как Джемми неожиданно порвал со Стейси Кокер еще до того, как узнал, что она беременна. Теперь мне стало ясно, почему. Ни для кого не было секретом, что неудачный брак Траска дал трещину, и для такого человека, как Эмма Дерби – тщеславной, не знающей, чем заняться, скучающей по городской жизни, – обожание юноши стало своего рода лестным развлечением. Она завоевывала расположение приемной дочери, играя роль старшей сестры. А к приемному сыну выбрала иной подход.

– Траск об этом знал? – спросил я.

– Не хотел верить, но подозрения были. Подростки не умеют скрывать чувств, а я не могу представить, чтобы Эмма Дерби отличалась душевной тонкостью. Вопрос теоретический, но меня бы не удивило, если Траск ничего не хотел знать. Возможно, боялся того, что откроется, особенно после того, когда пропала жена.

Боже, какие же эмоциональные подводные течения сотрясали семью Траска. Неудивительно, что его отношения с сыном были такими напряженными. Недаром Рэйчел сказала, что находиться рядом с ними – все равно, что ходить по лезвию ножа. Она не участвовала в жизни семьи до того момента, как пропала ее сестра, и пропустила развитие отношений между Джемми и мачехой.

Зато потом игнорировать напряжение в доме не получалось. А для Джемми высшей точкой ревности, муки и чувства вины стал тот момент, когда он увидел свет в доме Лео Уиллерса и решил, что в Уиллетс-Пойнт вернулся любовник и убийца его мачехи.

Когда парень рассказывал, что случилось той ночью, его голос из-за сломанного носа звучал гнусаво, монотонно и глухо оттого, что он прикладывал к лицу пакет с замороженным горошком. Подогреваемый адреналином и алкоголем, он остановился у дома Уиллерсов и собирался постучать в дверь, но тут услышал, как на террасе разбилось стекло. Он обошел строение и, оказавшись с фасада, заметил у кромки воды мужчину в длинном пальто с поднятым от холода воротником. На террасе валялись пустые стаканы и бутылки, некоторые были разбиты, словно ими пользовались в качестве мишеней для тренировочной стрельбы. У ствола ближайшего дерева стояло ружье. Джемми схватил его, но не для того, чтобы воспользоваться, а чтобы не смог воспользоваться Уиллерс.

Мужчина услышал и обернулся. Даже в темноте Джемми стало ясно, что это незнакомец. Запаниковав, он направил на него ствол и спросил, где Лео Уиллерс.

И вдруг ружье выстрелило.

– Дробь опрокинула Энтони Рассела в воду, – со вздохом сказала Кларк. – В ту ночь был прилив, и течение скорее всего занесло труп в устье, а не выгнало в море. Куда-нибудь в заводь, отчего несколько недель его не могли найти.

Четыре, если быть точным. В путанице проток и каналов он пошел на дно. Дважды в сутки во время отлива труп был подвержен воздействию воздуха, и его клевали птицы. Затем объедали водные падальщики. Со временем он всплыл, и его унесло обратно в устье.

Тогда мне позвонил Ланди.

– Что будет с Джемми? – спросил я.

Кларк мрачно уставилась в чашку с чаем. Она напомнила мне сидевшего несколько дней назад в такой же позе Ланди.

– Портер – другое дело. Парень действовал в целях самообороны, и тут ему никто ничего не предъявит. А Энтони Рассела он то ли случайно, то ли намеренно, но убил. Лучше бы ему сразу явиться в полицию. – Кларк дернула плечом, давая понять, что теперь от нее ничего не зависит. Так оно и было. Джемми лишил жизни невиновного человека и скрыл этот факт. Пусть он сделал это не нарочно, но этот его поступок повлек за собой цепь событий, из-за которых лишились жизни другие люди. Даже с учетом смягчающих обстоятельств ему грозит приговор к тюремному заключению. Если повезет и суд отнесется с сочувствием, он будет достаточно молод, чтобы потом, когда выпустят, снова наладить жизнь. Но планы с университетом и прочим придется надолго отложить.

Но если бы он не припрятал ружье, Портер, скорее всего, убил бы Рэйчел, Фэй и его самого. Я слишком устал, чтобы судить, что это: случайность или ирония судьбы.

– Вы нашли ружье, из которого Портер стрелял в морском форте? – спросил я.

– Пока нет, но мы ведем обыск в его жилье. У него были комнаты в доме сэра Стивена, так что представляете, как нас там приняли. Но все-таки в его мусорном ведре удалось обнаружить пустую коробку из-под патронов. «Пятерка», висмут, на птицу. Та же марка, как у Лео Уиллерса.