– Но я могу разбудить вашего саиса и Джана Чанда. Они присмотрят за вами.

– Не смей! – яростно прошипел Джоти. – Я думал, ты мне друг. Зачем ты помог мне сбежать от брата, если собирался вести себя в точности как он и мешать мне поступать по своему усмотрению? Ты такой же, как все. «Не делайте того, не делайте этого. Ах, берегитесь! Ох, осторожнее!»

– Мой принц, я умоляю вас…

– Нет! Я поеду. И поеду один.

– Ладно, – вздохнул Биджурам, сдаваясь, – если вы не желаете взять с собой меня или Джана Чанда, то, по крайней мере, не садитесь на Булбула – сегодня он полон сил и слишком резв, с ним будет сложно справиться. Возьмите Мелу – она поспокойнее и не доставит вам хлопот. И прошу вас, не уезжайте далеко и не скачите быстро. Идите рысью и оставайтесь в пределах видимости для нас, ибо если вы упадете…

– Упаду! – презрительно фыркнул Джоти, возмущенный таким предположением. – Да я в жизни не падал с лошади!

– Все однажды случается впервые, – назидательно заметил Биджурам и снова захихикал, словно пытаясь затушевать банальность оскорбительного высказывания.

Джоти рассмеялся, и через несколько мгновений Аш услышал, как эти двое уходят прочь. И хотя наконец воцарилась долгожданная тишина, им вдруг овладело безотчетное беспокойство. Что-то в подслушанном разговоре казалось подозрительным. Почему, например, Биджурам предпочел принять сторону младшего брата против старшего и дошел в своей преданности до того, что помог Джоти тайно сбежать из Каридкота вопреки воле махараджи? В том, что он действовал не из альтруистических соображений, сомневаться не приходилось – разве только за последние десять лет его характер изменился до неузнаваемости, во что Ашу слабо верилось. Биджурам всегда знал свою выгоду, и можно было с уверенностью предположить, что он по-прежнему себе на уме. С другой стороны, на протяжении многих лет он преданно служил Джану-рани, и, если в намеках Махду насчет причины ее безвременной смерти содержалась хоть капля правды, не исключено, что Биджурам ополчился на матереубийцу и принял сторону младшего сына своей госпожи. Хотя вряд ли, решил Аш, если только он не уверен, что младший сын в будущем сумеет щедро вознаградить его за это.

Может ли быть такое, что кое-кто замышляет убить Нанду, нового махараджу, и возвести Джоти на престол? В таком случае поведение Биджурама легко объясняется, как и его беспокойство о безопасности мальчика. Неудивительно, что он старается окружить ребенка заботой. Если заговор против махараджи действительно существует, махараджа мог узнать о нем и теперь попытается убить брата, чтобы расстроить планы недругов. И если Биджурам получил задание отвезти наследника в безопасное место, покуда престол не освободится, всякому здравомыслящему человеку понятно, что он будет всеми силами оберегать мальчика от возможной беды.

Аш обхватил руками колени и, положив на них подбородок, стал думать о Биджураме и Каридкоте. Может, следует предупредить окружного инспектора, мистера Картера? Или даже британского резидента в Каридкоте (к настоящему времени там наверняка есть такой)? Но где доказательства? Недостаточно же просто сказать: «В прошлом я знал Биджурама, а потому знаю: если он водит дружбу с юным Джоти, то лишь по одной причине: он знает, что Нанду собираются убить, а Джоти скоро станет махараджей». Никто ему не поверит. Тем более что Аш может ошибаться. Возможно, он все нафантазировал, хотя Махду говорил… Но опять-таки это всего лишь слухи, досужая болтовня какого-нибудь маркитанта, заслуживающая не больше доверия, чем его собственные беспочвенные подозрения. Он явно ничего не мог поделать, да и вообще внутренние дела Каридкота его не касались.

Аш зевнул и, привалившись спиной к стволу мелии, приготовился последовать примеру большинства и заснуть. Но видно, отдохнуть ему было не суждено. Приглушенный стук копыт по покрытой толстым слоем пыли земле прозвучал в тишине едва слышно, но все же достаточно явственно, чтобы привлечь его внимание. Аш повернул голову и увидел Джоти, который проезжал мимо с соколом на запястье, ведя коня шагом, чтобы не разбудить спящих в роще. Он ехал на гнедом мерине Булбуле и был один – значит он все-таки настоял на своем в споре с Биджурамом.

Аш хорошо понимал желание ребенка сбежать из-под надзора взрослых, но сейчас, наблюдая, как маленький принц сворачивает в сторону от джхила и направляется к равнине, Аш неожиданно для себя согласился с Биджурамом. Вероятно, Джоти впервые выехал верхом один. До сих пор его неизменно сопровождали несколько мужчин, причем один обязательно ехал впереди с целью удостовериться, что мальчик не сунется в местность, где неосторожных подстерегали такие ловушки, как глубокие ущелья, незаметные колодцы, участки болотистой почвы и пласты обнаженной скальной породы.

«Это небезопасно! – подумал Аш. – Кто-нибудь должен был поехать с ним!» Что там Махду говорил о несчастном случае, приключившемся с отцом Лалджи? Что покойный махараджа охотился с соколом, когда лошадь под ним вдруг понесла и сорвалась в ущелье, где они разбились насмерть? Беспокойство Аша возросло, и он вскочил на ноги и быстро двинулся обратно через рощу к месту, где стоял на привязи его собственный конь Кардинал.

Биджурама нигде не было видно, а сокольничьи, саисы и стражники все спали. Но Мулрадж бодрствовал и, увидев проходящего мимо Аша, приглушенным голосом спросил, куда он так торопится. Аш коротко объяснил, и Мулрадж заметно встревожился.

– Вот как? Я поеду с вами, – сказал он. – Мы сделаем вид, будто хотели обследовать местность на предмет наличия дичи, пока остальные спят, и случайно поехали той же дорогой, что и мальчик. Тогда он не заподозрит, что мы следовали за ним. Давайте поторопимся.

Похоже, тревога Аша передалась Мулраджу, и он пустился бегом. Они в два счета оседлали лошадей, но, чтобы не разбудить спящих, проехали через рощу шагом, как Джоти, и, только удалившись на значительное расстояние от деревьев, понеслись галопом. Поначалу они нигде не видели мальчика: равнина мерцала в лучах полуденного солнца и зыбкое марево скрывало его от взора. Но наконец они различили впереди маленькую фигурку всадника и перевели своих коней на кентер.

Булбул все еще мотал головой, нетерпеливо плясал и шел боком, но, похоже, Джоти без труда справлялся с ним. Он довольно медленно ехал через поросший кустарником участок равнины, видимо надеясь вспугнуть зайца или куропатку, и Аш облегченно вздохнул. Ребенок оказался разумнее, чем он думал, и определенно был прав, когда заявил, что он уже достаточно взрослый и не нуждается в посторонней помощи. Им с Мулраджем не было никакой надобности пускаться вдогонку за мальчишкой, точно пара всполошенных нянек. Он явно не из слабаков и сидит в седле уверенно.

Если бы принца удалось убедить побольше тренироваться, поменьше налегать на халву и скинуть детский жирок, он в ближайшее время стал бы превосходным наездником – и, как уже указал Мулрадж, он умел обращаться с соколом.

– Мы зря теряем время, – с досадой заметил Аш. – Ребенок знает, что делает, а мы с вами ведем себя как пара глупых старух. Именно такой излишней опекой он недоволен, и я не могу его винить.