Бессрочные вклады в золоте неаллокированные, а закладные счета в золоте аллокированные. В финансовом деле «бессрочный» – это старый юридический термин, означающий «выплачивающийся по требованию или предъявлению к оплате», хотя нет необходимости иметь это наличное золото, пока такое требование в действительности не поступит. В действительности у БМР нет своих собственных золотых хранилищ, он использует другие складские мощности, включая Федеральный резервный банк. БМР достигает того же уровня использования заемных средств, что и его приятели – частные банки, используя аренду, форвардные сделки и фьючерсы.

Примечательно, что подстрочное примечание 15 к принципам финансовой отчетности в ежегодном отчете БМР за 2010 г. гласит: «Золотые займы включают в себя срочные золотые займы коммерческим банкам»[284]. К 2013 г. это же подстрочное примечание гласило: «Золотые займы включают срочные золотые займы»[285]. Очевидно, БМР решил, что будет мудро скрыть тот факт, что он имеет дело с частными коммерческими банками. Это вымарывание оправданно, потому что БМР – это один из главных каналов связи для манипуляций на рынке золота. Центральные банки помещают золото на депозиты в БМР, который затем сдает его в аренду коммерческим банкам. Эти коммерческие банки продают золото на неаллокированной основе, что дает десять долларов продаж или даже больше на каждый доллар золотых депозитов в БМР. На рынок золота оказывается масштабное давление в сторону понижения, но никакое физическое золото не меняет владельца. Это доведенная до совершенства система подавления цены на золото.

В то время как присутствие центробанков на рынках золота несомненно, точные времена и места манипуляций не обнародуются. Но можно сделать интригующие предположения. Например, 18 сентября 2009 г. МВФ санкционировал продажу 403,3 т золота[286]. Из этого количества 212 т были проданы в течение октября и ноября 2009 г. центральным банкам Индии, Маврикия и Шри-Ланки. Еще 10 т были проданы в сентябре 2010 г. Центральному банку Бангладеш. Эти продажи были совершены по предварительному соглашению во избежание нанесения ущерба рынку. Продажа остальных 181,3 т осуществлена 17 февраля 2010 г., но покупатели так и не были обнародованы. МВФ заявил, что остальные продажи были «на рынке», но также сказал: «…инициирование продаж на рынке не исключает в дальнейшем внерыночной продажи золота напрямую заинтересованным центральным банкам или другим официальным держателям». Другими словами, 181,3 т могли с легкостью отправиться в Китай или в БМР.

В то же время как продажи золота МВФ были объявлены и проводились, БМР сообщал о резком скачке своего собственного золотого запаса. Золото БМР выросло со 154 т в конце 2009 г. до более чем 500 т в конце 2010 г. Возможно, МВФ отправил часть незарегистрированных 181,3 т в БМР, а банковский департамент БМР, который в то время контролировал Гюнтер Плайнес, бывший банкир центробанка Германии, продал это золото Китаю. Также возможно, что крупный приток золота был связан с золотыми свопами от потерявших надежду европейских банков, пытающихся привлечь наличные, чтобы уплатить по своим обязательствам, поскольку стоимость их активов рухнула во время кризиса государственного долга. Ответ не назван, но в любом случае БМР был готов помочь осуществлению этой непрозрачной деятельности касательно золота, как он это делал для нацистов и всех остальных, начиная с 1930 г.

Мотивация для манипуляций центробанков на рынке золота так же неявна, как и используемые методы. Центральным банкам требуется инфляция, чтобы сократить реальную стоимость государственного долга и переместить благосостояние от вкладчиков в банки. Но центробанки также работают над сдерживанием цены золота. Эти сдвоенные цели, кажется, трудно согласовать. Если центральным банкам нужна инфляция, а повышающаяся цена на золото инфляционна, зачем центробанкам нужно сдерживать цену на золото?

Ответ в том, что центральным банкам, и в первую очередь Федеральной резервной системе, действительно нужна инфляция, но им нужно, чтобы эта инфляция была упорядоченной, а не беспорядочной. Им надо, чтобы инфляция поступала малыми дозами, так чтобы оставаться незамеченной. Золото высоковолатильно, и когда цена резко скачет вверх, это вселяет инфляционные ожидания. Федеральная резервная система и БМР сдерживают цены на золото не для того, чтобы держать их низкими неограниченное время, но для того, чтобы упорядочить их повышение, так чтобы вкладчики не заметили инфляции. Центральные банки действуют как девятилетний мальчик, который видит в мамином кошельке пятьдесят долларов и утаскивает один, думая, что она не заметит. Мальчик знает, что если он возьмет двадцать, мама точно заметит и накажет его. Инфляция в 3 % ежегодно едва заметна, но если она продолжается в течение двадцати лет, то сокращает стоимость государственного долга вполовину. Такая медленная постоянная инфляция и есть цель центробанков. Управление инфляционными ожиданиями с помощью манипуляций по снижению цен на золото было принципом, изложенным главой ФРС Артуром Бернсом президенту Джеральду Форду в секретном меморандуме 1975 г. Ничего не изменилось.

Однако с того момента у центробанков появился даже более зловещий мотив манипулировать ценой на золото. Цена на золото должна сохраняться низкой, пока баланс золотых запасов между крупнейшими экономическими силами не будет изменен, и это изменение баланса должно быть завершено до краха международной кредитно-денежной системы. Когда мир вернется к золотому стандарту, будь то по собственному желанию, чтоб создать инфляцию, или по необходимости, чтобы восстановить доверие, будет критично получить поддержку от всех крупнейших мировых экономических центров. Крупная экономика, у которой нет достаточного количества золота, либо будет вытеснена на периферию любой новой конференции в духе бреттон-вудской, либо откажется принимать участие, поскольку не сможет выиграть от переоценки золота. Как в игре в покер, у США в Бреттон-Вудсе были все фишки, и США напористо использовали их, чтобы диктовать результат. Случись Бреттон-Вудсу произойти снова, и такие государства, как Россия и Китай, не позволили бы США навязать свою волю и предпочли бы идти своим путем, а не подчиняться финансовому владычеству США. Для возникновения коллективного процесса по реформированию системы требуются более равные стартовые позиции.