плечи. Я нанял кое-кого, чтобы Келси сделали прическу и макияж в ее квартире. А когда заехал к ней, завязал ей глаза и привез в аэропорт, сняв повязку только когда мы садились в самолет. На протяжении всего короткого полета я не сводил с нее глаз, радуясь тому, что она сияет от радости. И не сказал ей ничего, пока водитель не подъехал к «Парксайду» и не открыл перед ней дверь.

Мне кажется теперь, когда я могу назвать ее своей, это место идеально подходит нам.

– Я попросил повара составить для нас специальное меню. Надеюсь, ты не против.

Келси улыбается… Черт, я так люблю эту улыбку.

– Звучит потрясающе. – Затем она наклоняется и спрашивает: – Не хочу слишком давить на тебя, но есть ли шанс, что нам удастся снова поесть медовик до того, как мы уедем из Сан-Франциско?

– Я уже все предусмотрел.

Она наклоняет голову, в ее глазах светится радость.

– Ты правда знаешь, как найти дорогу к сердцу женщины.

– Только когда дело касается твоего, – уточняю я, и нам как раз приносят первое блюдо.

Перед каждым из нас ставят миску, а также традиционную японскую ложку для супа. Затем, перекинув салфетку через руку, наш официант произносит:

– Мистер Кейн, мисс Гарднер, я хотел бы представить вам первое блюдо. Азиатский суп карри со сладким картофелем, нутом и кокосовым молоком, искусно приправленный малазийскими приправами. Приятного аппетита.

Он оставляет нас в отдельной комнате, зарезервированной для нас с братьями. Келси шепчет:

– Кажется, я никогда не бывала в таком шикарном ресторане.

– Тебе нравится? Если нет, можем пойти куда-нибудь еще.

– Нет, не надо. В смысле мне нравятся простые заведения, но здесь тоже очень хорошо. Джей Пи, я обожаю романтику, а здесь очень романтичная атмосфера.

– Ты достойна подобного, – улыбаюсь я, а затем беру ложку и опускаю ее в суп.

– Ты меня балуешь.

– Так и должно быть.

Келси улыбается и тоже пробует в суп. Ее глаза округляются.

– Боже, просто потрясающе.

– Мы только начали.

* * *

– Расскажи побольше о маме и Джеффе. Он помогал растить тебя?

Келси качает головой.

– Не совсем. Мой отец бросил нас, когда мы с Лотти были совсем маленькими. Он работал дальнобойщиком, и ему нравилась его работа. Мама растила нас одна. Отец присылал деньги, но на этом все. Он не принимал никакого участия в нашей жизни. А потом, когда мне было около четырнадцати, мама встретила Джеффа. Насколько мы знаем, он был единственным, с кем она встречалась, пока мы росли, и вообще о том, что они вместе, мы узнали только спустя шесть месяцев. Не знаю, как ей это удавалось, но она очень оберегала нас. Наконец познакомившись с Джеффом, мы вздохнули с облегчением, потому что увидели, как счастлива мама. Сразу же приняли его, и с тех пор он наша опора.

– Какая милая история. Я пару раз разговаривал с ним и даже по нашему недолгому общению могу судить, что он считает вас дочерями.

– Он фактически заменил нам отца, – соглашается Келси, когда официант убирает наши тарелки с салатом. – Однажды во время учебы в старших классах я вернулась домой со свидания очень расстроенная, потому что парень, с которым я встречалась, заявил, что я плохо целуюсь. Я знала, что он врет, потому что несколько раз тренировалась с собственной рукой. – Она подмигивает, и я громко смеюсь. Ничего удивительного. – Джефф молчал, и когда мама повела меня в мою комнату, чтобы успокоить, Джефф ушел из дома.

– Вот черт, и что он сделал?

– Он не сказал. А на следующий день Скайлар – парень, с которым я ходила на свидание, – подарил мне открытку с извинениями и заверил, что это он плохо целуется, а не я.

– Вот это я понимаю мужик. Надеюсь, он преподал этому Скайлару отличный урок.

– Уверена, так и было. – Наклоняюсь ближе и говорю: – И чтобы расставит все точки над «и», ты целуешься лучше всех.

– Могу то же самое сказать про тебя, – подмигиваю я.

* * *

Келси прижимает руку к животу и говорит:

– Да… здесь бесспорно лучшие дим самы в мире.

– Я же говорил. – Вытираю рот салфеткой. – С ними ничто не сравнится.

– И эта лапша по-сычуаньски изменила мою жизнь.

– Надеюсь, в хорошем смысле.

– Самом лучшем. – Келси поднимает чашку с чаем и делает глоток. – Хотела спросить тебя кое о чем.

– О чем?

– Ты обсуждал с Хаксли работу? Имею в виду твои чувства и идеи насчет того, что нужно сделать, чтобы работа приносила тебе больше удовлетворения?

Качаю головой.

– Еще нет.

– Нервничаешь?

– Нет, просто в данный момент сосредоточил все внимание на тебе.

– Не нужно думать только обо мне, я и так с тобой.

– Да? Это обещание?

Она наклоняется и берет меня за руку.

– Обещание. Так что теперь можешь подумать о своей работе. Нужна помощь в составлении презентации? У меня хорошо получается формулировать идеи.

– Ни капли не сомневаюсь. – Целую костяшки ее пальцев. – Но, думаю, мне лучше сделать все самому.

– М-м-м, мне нравится, когда ты командуешь.

– Я в курсе, ведь ты очень громко выкрикиваешь мое имя. – Она краснеет и беспокойно оглядывается. – Келси, мы в отдельной комнате.

– Да, но не забывай об официанте.

– И он подписал соглашение о неразглашении, поэтому не стоит так беспокоиться. К тому же, учитывая чаевые, которые он получит сегодня вечером, думаю, можно рассчитывать на его порядочность.

– И все-таки ни к чему людям знать, что я крикунья.

Я усмехаюсь.

– В этом нет ничего плохого. Мне нравятся твои крики, даже подумываю поставить их на телефон в качестве рингтона.

– Господи, ты что, пытаешься испортить прекрасный вечер?

– Детка, давай не будем довольствоваться лишь свечами и розами. Добавим этому вечеру немного реализма, ведь даже несмотря на то, что мы вместе, я все равно буду сводить тебя с ума.

– Удивительно, – вздыхает она, – но, думаю, это мне и нравится в тебе больше всего.

– Врушка, тебе нравится, когда я заставляю тебя кончать.

Келси качает головой.

– Нет, ты нравишься мне… как человек. Мне нравится милый Джона и провокатор Джей Пи, а секс – приятный бонус.

Черт, она знает, как заставить меня почувствовать себя значимым. Любимым. Желанным. Нужным.

Я знал, что эта женщина способна изменить мою жизнь, только не думал, что так быстро.

Когда Хаксли спросил меня, насколько серьезно я отношусь к Келси, интрижка ли это или все серьезно, я не шутил, когда ответил, что она моя. И только моя. Я признался, что влюбился еще несколько недель назад, и теперь, когда мы вместе и у меня