С таким ясным видением будущего главной задачей становится реализация плана. Китай – большая страна, и она бы не добилась подобного результата без распространенной децентрализации. Однако сама по себе децентрализация вызывает проблемы.

Парниковые газы, например, – проблема глобального характера. В то время как США утверждают, что они ничего не могут с ними сделать, высокопоставленные чиновники Китая действуют более ответственно. В течение месяца после принятия нового плана были введены новые «экологические» налоги на автомобили, бензин и продукцию из дерева: Китай использовал рыночные механизмы для того, чтобы решить общемировую проблему окружающей среды. Но давление на местное правительство с целью ускорить экономический рост и увеличить количество рабочих мест будет огромным. Они будут стоять перед мучительным соблазном заявить, что раз Америка не может вести производство так, чтобы не вредить планете, то и Китай тоже не сможет. Чтобы преобразовать свое видение в действия, китайскому правительству нужно будет ввести серьезные меры вроде уже существующих «экологических» налогов.

Когда Китай перешел к рыночной экономике, у него появились проблемы, существующие во всех развитых странах, – особые интересы, облекающие своекорыстные мотивы в призрачную вуаль рыночной идеологии.

Некоторые являются сторонниками экономики просачивающегося богатства: не беспокойтесь о бедных, со временем все получат выгоду от развития. А некоторые противопоставляют политику конкуренции и жесткие законы корпоративной этики: позвольте дарвинизму творить чудеса. Доводы в пользу развития приведут к усилению противоположных жестких общественных и экологических мер, тогда, например, высокие налоги на бензин уничтожат зарождающуюся автомобильную промышленность.

Такие якобы направленные на развитие меры не только не приведут к развитию; они подвергнут сомнению все видение китайского будущего. Есть только один способ это предотвратить: открытое обсуждение экономической политики для того, чтобы выявить ложные заключения и дать поле творческим решениям тех многих проблем, которые стоят перед Китаем на сегодняшний день. Джордж Буш показал опасность чрезмерной секретности и сокрытия процесса принятия решений в узком круге льстецов. Большинство людей за пределами Китая не в полной мере ценят то, до какой степени активно его лидеры участвуют в дискуссиях и открытых консультациях (даже с иностранцами), когда пытаются решить огромное количество проблем, с которыми они сталкиваются.

Страны с рыночной экономикой не саморегулируются. Их нельзя просто поставить на автопилот, особенно если вы хотите, чтобы выгоды этих стран были всеобщими для населения страны. Но управление рыночной экономикой – занятие не из простых. Это должно быть балансирование, постоянная реакция на экономические изменения. Мир смотрит, затаив дыхание, на то, как жизни 1,3 миллиарда людей продолжают изменяться.

Ни одна страна за всю историю не развивалась столь быстро и не выводила такое количество людей из бедности, как Китай в последние 30 лет. Отличительная черта успеха Китая состоит в готовности его лидеров пересматривать экономическую модель страны, когда это нужно, вопреки оппозиции, выражающей личные интересы. Теперь, когда Китай приводит в действие ряд других фундаментальных реформ, а те, кто выражает подобные интересы, становятся более организованны, возникает вопрос: смогут ли реформаторы вновь одержать победу?

В ответе на этот вопрос самое важное помнить о том, что, как и в прошлом, нынешний ряд реформ должен не только изменить структуру экономики. Личная заинтересованность формирует будущие реформы (и даже определяет возможность их воплощения). Сегодня, когда громкие инициативы – например, расширение государственной антикоррупционной кампании – получают столько внимания, более глубокая проблема, с которой сталкивается Китай, связана с подходящими ролями государства и рынка.

Когда Китай начал воплощать свои реформы более 30 лет назад, их направление было ясным: рынок должен играть гораздо большую роль в распределении ресурсов. Так и произошло, и теперь частный сектор стал куда важнее, чем был раньше. Более того, многие сходятся во мнении, что рынок должен, как говорят официальные лица, играть «решающую роль» в тех многих сферах экономики, в которых доминируют государственные предприятия. Но какова должна быть его роль в других сферах и в экономике в целом?

Многие сегодняшние проблемы Китая берут начало из того, что в стране слишком много рыночного влияния и слишком мало государственного управления. Или, другими словами, в то время как государство, очевидно, делает вещи, которые делать не должно, оно также не делает того, что следовало бы.

Ухудшение экологической ситуации, например, затрагивает уровень жизни, в то время как неравенство в доходах и благосостоянии теперь может конкурировать с США, а коррупция проникает как в госучреждения, так и в частный сектор. Все это подрывает доверие в обществе и государстве – эта тенденция проявляется особенно явно в отношении, например, пищевой безопасности.

Подобные проблемы могут усугубиться по мере того, как Китай будет переводить свою экономику от роста за счет экспорта к сфере услуг и личного потребления. Ясно, что есть поле для развития в сфере частного потребления; но полное принятие безрассудного американского материализма станет катастрофой для Китая – и для всего мира. Качество воздуха в Китае уже подвергает жизни людей опасности; глобальное потепление от еще больших выбросов углекислого газа станет угрозой для всего мира.

Есть лучшая стратегия. Во-первых, уровень жизни в Китае, может, и будет улучшаться, если большее количество ресурсов будет распределено так, чтобы исправить значительные различия в доступности медицины и образования. Таким образом, государство должно играть ведущую роль, и по ясной причине так происходит в большинстве стран с рыночной экономикой.

Американская система здравоохранения, основывающаяся на индивидуальном страховании, дорога, неэффективна и приносит гораздо худшие результаты, чем системы здравоохранения в европейских странах, которые стоят гораздо дешевле. Китаю не следует идти в направлении более рыночного здравоохранения. В последние годы правительство сделало большие шаги в обеспечении базового медицинского обслуживания, особенно в сельской местности, и некоторые находят здесь сходства с Великобританией, где предоставление медицинских услуг частным сектором накладывается поверх государственной базы. Можно спорить о том, что эта модель лучше, скажем, французской модели, в которой доминирует государственное медицинское обслуживание. Но если Китай принимает модель Британии, то все, по сути, будет решать уровень базы; а учитывая относительно небольшую роль частной медицины в Великобритании, в стране фактически присутствует государственная система.

Аналогично Китаю еще многое предстоит сделать в области ухода от производства к экономике с развитым сектором услуг (хотя и здесь страна также многого добилась: доля услуг от ВВП превысила долю от производства впервые в 2013 году). Уже сейчас многие сферы страдают от избыточной производственной мощности, а эффективная и мягкая реструктуризация не пройдет легко без помощи государства.