В поле зрения появился еще один человек и присел на край Кротовой Норы. Обнаженный, густо-покрытый темными волосами, он состоял из сплошных крупных мышц, как тяжелоатлет на пожизненном стероидном запасе. Огромный и волосатый. Верно. А вот и Зверь.

Эрра привела с собой, по меньшей мере, пару нежитей. Независимо от того, насколько она была сильна, контролировать одновременно двух было сложно. Вполне вероятно, что они будут повторять движения друг друга, действуя в группе.

Но следом появилась третья фигура, обнаженный человек, настолько худой, что кожа обтягивала кости, очерчивая ребра и хилую грудь. Он повернул голову, осматривая кратер, и я увидела его глаза, желтые, как яичные желтки. Тьма.

Три нежить-мага застыли неподвижно, как статуи. Они упивались своим эффектным появлением, предвидя разворачивающуюся драму.

Прошло долгое мгновение.

Другое.

— Ну, давай же, — прорычала я.

Еще мгновение. Это становилось уже просто смешно.

Туман рассеялся. В поле зрения появилась Эрра, на голову выше своих мертвых помощников. Свет костров озарил ее. Белая меховая накидка струилась с ее плеч, водопад волос темным пятном ниспадал на бледный воротник.

Над Кротовой Норой повисла тишина.

Взгляд Эрры скользнул по толпе, охватывая лучников, Биологическую Защиту, фургоны, оборудование, зрителей в развалинах неподалеку… она подняла руки в стороны. Плащ слетел с ее плеч.

Глянцевая красная ткань облегала ее тело. Она льнула к ней, как вторая кожа чистого алого оттенка. У моей тети, очевидно, развился фетиш на спандекс. Кто знает?

Шторм сунул руку под плащ. Его кулак сжимал массивный топор. Оранжевый свет пламени мерцал на десятидюймовом лезвии, прикрепленном к четырехфутовой рукоятке. Топор, вероятно, весил не меньше шести фунтов. Обычный фехтовальщик был бы медленнее черепахи с такой-то махиной, но с силой Эрры это не имело значения. Она могла бы весь день крутить его в руках, а потом пойти и завалить медведя.

Шторм повернулся на каблуках, сделав пять шагов по направлению к Эрре, и опустился перед ней на колени, положив топор на поднятые ладони.

— Мы должны похлопать или что-то в этом роде? — Спросил Кэрран. — Она так старается.

— Может быть, мы могли бы раздобыть какие-нибудь трусики, чтобы бросить на сцену. — Я настроила бинокль, чтобы сосредоточиться на ее лице.

Эрра подняла голову. Ее глаза светились силой. Она выглядела царственно, как какая-то высокомерная богиня, парящая над пропастью. Надо отдать должное — моя тетя знала, как устроить шоу. Было бы более драматично, если бы у нее была вся семерка нежити, вместо трех, но эй, по крайней мере, она смогла привести этих ребят.

Эрра потянулась за топором. Ее пальцы сомкнулись на рукояти. Она ткнула им в небо. С хриплым криком, сила начала пульсировать от нее, как ударная волна, сотрясая фундамент руин. Магия прошла через меня, заставляя мою кровь гореть. Кэрран зарычал. Люди рядом с Кротовой Норой отшатнулись назад.

Из красного костюма Эрры вырвались иглы. Бордовые вены спиралью вились вверх по ее ногам. Ткань струилась, утолщалась, складываясь в узнаваемые формы: облегающая кираса, доспехи с шипами, перчатки…

Дерьмо. Это был не спандекс.

Я наклонилась к Кэррану:

— На ней кровавая броня. Она непроницаема для обычного оружия, когтей или зубов.

Его глаза потемнели.

— Если я ударю ее достаточно сильно, она все равно это почувствует.

Я молча кивнула.

— Мой меч, в конце концов, пронзит броню, но на это потребуется время. Она не знает, что ты здесь. Если ты выждешь момент, то сможешь нанести хороший удар.

Мой личный монстр наклонился ближе:

— Все еще пытаешься удержать меня от боя?

Я провела пальцами по его мохнатой щеке.

— Пытаюсь выиграть. Она не создала шлем, всё-таки, она слишком тщеславна.

Древняя или нет, она все еще была человеком, а он — оборотнем-львом. Если он правильно рассчитает время, то одним ударом раскроит ей череп, как яичную скорлупу.

— Один удар, — сказал он.

— А я пока займу ее чем-нибудь. Только не кусай ее. Сломанные зубы — это не сексуально.

Он ухмыльнулся, показывая мне рот, полный клыков размером с палец. Я закатила глаза.

Эрра сделала шаг вперед. Мгновение она возвышалась над обрывом, свет танцевал на ее алых доспехах, а затем нырнула в Кротовую Нору. Шторм двигался за ней, бесшумная тень скользила по стеклянному полу. Тьма и Зверь остались позади.

Двадцать ярдов до центра и костра.

Пятнадцать.

Десять.

Тамара обнажила меч. На краю кратера вспыхнули огненные искры. Пусковые площадки лучников зажигают свои стрелы.

Восемь.

Лучники открыли огонь.

Бочки взорвались, ударив меня по барабанным перепонкам воздушным кулаком. Пламя затопило Кротовую Нору, источая жар. В его глубине я увидела невредимую Тамару, огонь скользил по ее телу, но никак не касался.

Зрители зааплодировали человеческому барбекю.

Рев пламени приобрел новую ноту, глубокий свистящий мотив. Он становился все громче и громче. Пламя закручивалось все быстрее и быстрее, поднимаясь по спирали, как огненный смерч. Огненный конус раздвинулся, явив Шторма, парящего в самом сердце Торнадо. Его волосы разлетались в стороны, руки были скрещены на груди. Тело откинулось назад, полностью расслабившееся. Его глаза были закрыты.

Вот тебе и напалм.

Эрра стояла под ним. Красный шлем скрывал ее лицо и волосы. Теперь кровавая броня покрывала каждый дюйм ее тела. О, отлично. Видимо раньше это было недостаточно сложно. Ей пришлось взять и надеть шлем.

Огненный смерч сместился с ее пути. Шлем развеялся, обнажив ее лицо. Копна волос рассыпалась по ее спине. А, впрочем, никакой шлем нас не достоин.

Поморщившись, Эрра взмахнула топором и бросилась в атаку.

Тамара нанесла удар, ее меч был сверхъестественно быстр. Но Эрра отбросила его в сторону, как зубочистку, и нанесла сокрушительный ответный удар. Топор глубоко вонзился в плечо Тамары и рассек ключицу до самых ребер.

Тамара закричала — отчаянный вопль боли и страха.

Кэрран положил свою огромную руку мне на плечо.

— Ты не можешь ей помочь. Ждем.

Эрра схватила Тамару за горло и оторвала от Земли. Ее рев заглушил крик своей жертвы.

— И это все, что вы можете мне предложить? Это все?

Она дернула Тамару, словно стряхивала воду с кистей рук. Шум огня заглушил характерный хруст костей, и голова женщины-рыцаря упала на бок, свободно болтаясь на сломанной шее.