– Ооод явился к нам, когда вы вошли в темницы Трога, – сказал Старшина Кэдвик, подходя к Ветрокрылам. Рядом с ним шагали женщина-свинья и медведь с головой, надетой задом наперёд. Рука Кэдвика покоилась в самодельном лубке. Джаннер ахнул, увидев, что из крупа человека-коня торчат четыре стрелы. Кэдвик небрежно помахал здоровой рукой. – Пустяки. Матушка Мангри сейчас меня осмотрит.

Только тогда Джаннер заметил, что лекарка переходит от воина к воину, хлопоча над ранами, но больше всего заботясь о ногах. Рука-хвост семенила за ней, приводя лощинцев в нешуточное смятение.

– Как вы узнали, что нам нужна помощь? – спросил Кальмар.

– Ооод пришёл, став сильней прежнего, и мы очень удивлялись, пока он не показал нам воду, добытую из Первого Источника. На следующий день наши просители на границах леса заметили множество горностранников и Клыков, которые спускались с гор, направляясь к Бан Роне. Молодой тролль убедил нашу королеву собрать войско. До неё уже дошли слухи от перелётных птиц и от самой земли, что грядёт великая битва, – Кэдвик перевёл дух и улыбнулся. – Я и забыл, как прекрасно небо над этими холмами.

– Мы благодарим тебя, – произнесла Ния.

– Рад служить вам, ваше величество, – с поклоном ответил Кэдвик. – Вы остались всё такой же красавицей. Я помню. Я был кузнецом в деревне Пеннибридж и однажды видел вас и вашу матушку Вендолин.

Прежде чем Ния успела опомниться от удивления, к ним подошла Матушка Мангри и занялась ранами Кэдвика.

– Пеннибридж? – переспросила Ния.

– Тише, тише, – сказала Матушка Мангри. – Разве вы не видите, что у него нога сломана?

– А эти стрелы! – Матушка Мангри упёрлась руками в бока и покачала головой. – Ох, сколько тут работы. Если вы не ранены и не лечите, ваше величество, лучше не мешайте, извините уж за грубое слово.

Кэдвик, морщась и бормоча извинения, опустился на колени, и руки Матушки Мангри (включая ту, что на хвосте) забегали по его крупу, исследуя раны. Кальмар зевнул, Джаннер и Лили тоже. Джаннер уже не помнил, когда в последний раз спал.

– Она права, – сказала Ния детям. – Близится вечер, и от нас здесь мало проку.

Ветрокрылы и Оскар зашагали обратно в Бан Рону. Ния сказала, что Трубного холма больше нет, – его сожгли дотла, как и сотни других домов. Битва, страшная буря и Наг-дракон почти сровняли город с землёй, но всё-таки для выживших удалось найти кое-какой приют.

Тем вечером, когда Падди Дурбин Терноног, последний уходящий в город лощинец, смотрел с холма вниз, в середине поля он видел груды тел лощинцев, расщепков и горностранников, а на краю – пыль, оставшуюся от чудовища, которое пыталось уничтожить весь мир. Он покачал головой, решительно ничего не понимая, и зашагал домой вслед за остальными.

– Эгей, Леннри! – крикнул он воину, который нёс раненую женщину. – Как там звали это чудище?

– Наг.

– Нет, как его звали по-настоящему. Ребятишки ведь ему сказали.

Леннри Гарденсмит задумался и пожал плечами:

– Не помню.

– Я тоже, – сказал Падди. – Пойдём, что ли, выпьем.

86

Мурга и камень

Ветрокрылы и Оскар Н. Ритип нашли в ту ночь приют в полуразрушенной гостинице «Фруктовый сад». Хозяин погиб, и гостиница, по большей части, превратилась в развалины, но две комнаты остались почти нетронутыми – в том числе столовая, где они когда-то ужинали, прибыв в лощины. Та самая столовая, где Джаннер познакомился с Бонифером Сквуном.

Они вымели битое стекло, нашли сухие одеяла и устроились на полу при свете свечи.

Оскар закурил трубку, и запах табака напомнил всем о Подо. Ния рассказала детям о подвиге старого пирата – ведь никто бы не выжил, если бы он не вызвал драконов из воды и не попросил их о помощи. Все горевали, но скорбь быстро сменилась прятными воспоминаниями: дети и взрослые рассказывали про Подо разные истории и смеялись больше, чем плакали. Подо был стар – и ненавидел старость.

– Он всегда хотел умереть стоя на ногах… точнее, на ноге, – сказала Ния.

Потом Джаннер и Кальмар рассказали про свои приключения в Чёрном лесу и про Арундель – королеву расщепков, которая послала своих подданных на помощь лощинцам.

Услышав это имя, Ния улыбнулась, потому что Ветрокрылы хорошо знали Арундель. Всем при дворе было известно, что Арундель и Артам влюблены, хотя те считали, что надёжно скрывают свои чувства.

– Многие жительницы Анниеры в те дни вздыхали по Артаму, но его сердце было отдано Арундели, – сказала Ния и удивлённо покачала головой. – Значит, среди расщепков есть анниерцы?

– Так нам сказали Кэдвик и Арундель, – ответил Джаннер. – По крайней мере, они понимали, кто такой Эсбен.

– Значит, они всё помнят? – спросил Оскар.

– В том-то и беда, – сказал Кальмар. – От воспоминаний они сходят с ума. Как дядя Артам, только хуже.

Дядя Артам. Куда он делся? Джаннер очень по нему скучал, но чтобы узнать, что с ним сталось, нужно было сплавать в Скри или дождаться, когда Артам сам явится в лощины. Перед Джаннером встало лицо Сары Кобблер, но мальчик ничего не сказал.

В мрачном молчании Ния и Оскар слушали рассказ о Троге, тамошних пленниках и смерти Бонифера Сквуна.

– Все эти люди ещё там, – сказал Кальмар. – Они заперты в темницах замка. Что будем делать?

– Мы что-нибудь придумаем, – ответила Ния. – Но не сегодня. Надо отдохнуть.

– Как жаль, что Трубный холм сгорел, мама, – сказала Лили.

– Мне тоже, – ответила Ния и подоткнула дочери одеяло.

– Мы ведь построим его заново? – сонно спросила девочка.

Ния улыбнулась:

– Ещё лучше прежнего.

Джаннер почувствовал, что у него тоже слипаются глаза. Он зевнул.

– Пусть у меня будет своя комната. Полная книг.

– Я тебе помогу, – пообещал Оскар.

– Не будет этого, – произнёс Кальмар. Его голос звучал совсем не сонно. Он лежал на спине, положив руки под голову, и смотрел в потолок. Джаннер и раньше видел это выражение брата, когда тот хотел что-нибудь нарисовать или построить. – Мы не вернёмся в Трубный холм.

Джаннер сел:

– Почему?

– Потому что у нас уже есть дом, – ответил Кальмар.

Все знали, что он имеет в виду, но никто не произнёс ни слова.

Следующее утро выдалось на редкость тёплым. Небо было безбрежным, высоким и ясным, весенний ветерок сулил новую жизнь. Руины Бан Роны выглядели зловеще, но разрушения уже не казались такими ужасными, как накануне.

Выйдя из «Фруктового сада», Ветрокрылы и Оскар услышали на улице пение. Неподалёку обнаружилась компания лощинцев, которые, встав цепочкой, разбирали груду брёвен. Ещё неколько человек бродили по развалинам в поисках вещей, которые ещё могли пригодиться.

В воздухе витал аромат горячей еды, и Кальмар, не дожидаясь остальных, двинулся на запах. У Джаннера заурчало в животе, но мальчик старался не думать о том, когда