До того, как создать в 1993 г Европейскую масонскую конференцию, «Великий Восток» и другие ложи провели ряд встреч со своими восточноевропейскими «братьями». «Братья» приезжали с Востока во Францию не в качестве масонов, конечно, а на ролях правительственных чиновников, ученых, экспертов и политических деятелей. Абержель сказал, в частности: «Мы здесь собираемся уже второй раз. В прошлом году собирались в июне примерно в том же составе…»

Вернувшись в Париж из Страсбурга, я порылся в своих архивах и обнаружил приглашение на международный коллоквиум «Социальные права гражданина Европы», который проходил 12–13 июня 1992 г. К приглашению были приложены список участников коллоквиума и его программа. Совет Европы, ясно, использовался лишь, как прикрытие. Коллоквиум же, как было ясно из программы, организовали европейские масоны, а конкретно — «Великий Восток Франции», «Великая ложа Франции», «Великая ложа Турции», «Великая символическая ложа Испании», «Великая символическая ложа Мемфис-Мицраим», «Великая ложа Италии» и т. д. Именно эту встречу и имел в виду Абержель. Среди приглашенных из России значились мэр Санкт-Петербурга А. Собчак, бывший советник Горбачева и бывший ответработник ЦК КПСС А. Грачев, депутат Моссовета А. Гюстир, член редколлегии «Московских новостей» А. Герман и, наконец, советник президента Б. Н. Ельцина Владимир Колосов. В каком качестве их приглашали на масонскую конференцию в Страсбурге, сказать трудно. Но, надо полагать, о ее масонском характере они были хорошо осведомлены. В окружении Бориса Ельцина к масонам вообще относились весьма благосклонно еще со времени первого визита Ельцина во Францию в 1990 г. Ф. Миттеран питал к Горбачеву искреннюю симпатию и явно был не склонен встречаться с Борисом Ельциным, понимая, что сам факт его приема в Елисейском дворце прибавит противнику Горби политического веса. К тому же тогда в Париже одновременно с Ельциным еще был Лукьянов, который привез Миттерану личное послание Горбачева. И перед ним тоже было неудобно. Наконец президента просто раздражала та манера, с которой Ельцин, как медведь, ломился в его резиденцию. Тогда именно «вольные каменщики» помогли Ельцину организовать встречу с президентом. Бывший пресс-секретаря Бориса Николаевича господин Вощанов не раз встречался с руководством Великого Востока Франции. И тайны из этого никто не делал. Контакты российских «официальных лиц» с масонским руководством стали нормой. «Великих Магистров» внесли в список почетных гостей Посольства РФ в Париже. На этом фоне утверждения масонов о том, что в своей деятельности в России они намерены избегать вовлечения в политику, звучали, мягко говоря, неубедительно.

Я во все глаза смотрел на «русского масона», невозмутимо сидевшего в президиуме конференции. Вот передо мной, то, что называется первоисточник, представитель, а то и руководитель «Великой Ложи» или «Великого Востока России»…

….На вид лидер российских масонов был достаточно невзрачен и напоминал мне преподавателя с кафедры марксизма-ленинизма какого-то провинциального вуза. Лысеющий мужчина лет сорока с уже наметившейся «трудовой мозолью», нависавшей над плохо поглаженными брюками, в стоптанных и, видно, жавших ему ноги ботинках, он вызывал даже какую-то жалость к себе этой своей неухоженностью. Таких девушки не любят. После пресс-конференции я к нему подошел в надежде, что он все таки что-нибудь да расскажет о себе и своих «братьях» по российскому масонству Разговор у нас, однако, не заладился. Ему явно не понравилось, что я его сфотографировал в масонском президиуме, не испросив на то официального разрешения. Да и вопросы мои, судя по всему, его раздражали. Для начала, когда я попросил его представиться, в ответ услышал:

— Зовите меня Владимир. Зачем вам фамилия? Этого достаточно.

— Вы не думаете, что ваше стремление остаться анонимом достаточно наивно? Ведь я сделал снимок вашего президиума, в который вас, кстати, силой никто не затягивал. Сами пришли. В пресс-конференции участвовали. Чего вы боитесь? Я же снимок не для КГБ делал.

— Я КГБ не боюсь. Будьте уверены.

— Ну так назовитесь. В конце концов, страна должна знать своих героев.

— Я понимаю, что вычислить меня можно. Но все же — Владимир.

— Хорошо. Пусть будет «Владимир». Скажите, как вы пришли к масонству?

— По духу.

— А формально? Где вы стали масоном?

— В России.

— А масонство в России разве легализовано?

— Масонство в России легально.

— Это значит, что ваша ложа официально зарегистрирована, ваши руководители известны. Как во Франции, например?

— Наша заявка на регистрацию находится в мэрии Москвы.

— А зачем вам все это понадобилось?

— То есть?

— Масонство. Зачем оно вам? Хотите влиять на ход событий в России? На ее политику?

— Масонство — это, прежде всего филантропическое, философское движение. Оно направлено на то, чтобы улучшить человека, общество, тот мир, в котором мы живем. Это прежде всего философия, а не политика. Отсутствие политического начала — одно из условий нашего движения.

— Значит, в России уже существует целое масонское движение?

— Здесь — высокая степень абстракции. Движение не представлено кем-то конкретным, а является совокупностью нравственных устремлений людей. (Мне эта терминология напомнила то, что я слышал в Париже в масонских ложах, и подумал про себя, что Володя либо в России обучался философии на кафедре марксизма-ленинизма, либо прошел ускоренный курс молодого масона и имеет степень, по меньшей мере, Мастера).

— Но вы-то здесь, совершенно конкретно, в том числе в масонском президиуме, в руководстве…

— Если мы будем использовать только конкретные ситуации, мы, в общем-то, от истины уйдем очень далеко…

Насколько похожа у масонов, независимо от того, кто они по национальному происхождению, манера излагать свои мысли. Да и нет не говорить, черное и белое не называть…

Я пытаюсь вернуть «Владимира» на грешную землю и прошу его объяснить, как можно вывести за рамки политики его присутствие здесь, в Страсбурге, его избрание в руководство Европейской масонской конференции, которая границ не признает, и куда выше патриотизма ставит лояльность масонскому братству. И, как я догадываюсь, в российском споре между демократами и патриотами занимает совершенно четкую политическую позицию…

«Владимир» взрывается. Ему мой намек не нравится.

— Я должен со всей ответственностью заявить, — говорит он, — что наше движение глубоко патриотическое. Но если понимать под патриотизмом то, что человек бьется об стенку лбом и кричит, что он патриот, убивает себя и при этом раскалывает, уничтожает страну, в которой он родился, рвет на себе тельняшку и говорит, что он патриот, я вам скажу, что он не патриот, он мерзавец, безнравственный человек…

Масоны, как известно, тельняшек не носят. Господа демократы тоже. Для них человек в тельняшке — классовый антипод. Мне ясно, кто такой российский масон «Володя» Мне неудобно, оттого, что я заставил его, как говорится, «потерять лицо». И не хочется упускать случай понять, чем дышит российское масонство, в чем видит свои, как утверждает «Владимир» патриотические задачи? Он отвечает: