litbaza книги онлайнИсторическая прозаВрата огня - Стивен Прессфилд

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
Перейти на страницу:

Ухо различало крикливые приказы Великого Царя – так близко расположился он в своей колеснице. Призывал ли он прекратить стрельбу, чтобы захватить последних за­щитников живьем? Кричал ли на египетских пехотинцев под командованием Птаммитеха, которые пренебрегли монаршим повелением и поспешили одарить спартанцев и феспийцев последним смертельным благодеянием? Это было невозможно понять в сутолоке. Египетские пехотинцы рас­ступились. Ярость персидских лучников удвоилась, бесчис­ленными стрелами они старались погасить жизнь послед­них упрямых врагов, которые заставили их так дорого заплатить за этот ничтожный клочок грязной земли.

Случается, что гроза с градом приходит с гор в неурочное время года и обрушивает с небес свою ледяную дробь на только что пробившиеся крестьянские всходы. Так мириады персидских стрел обрушились на спартанцев и феспийцев. Крестьянин тревожно стоит в дверном проеме, слушая стук по крыше и глядя, как куски льда отскакивают от мощенной камнем дорожки. Как там всходы ячменя? 3десь и там виднеются отдельные чудом уцелевшие ростки, они еще поднимают голову. Но крестьянин знает, что это мило­сердие ненадолго. И отворачивается, покоряясь воле капризных богов, а снаружи под ударами бури ломается и падает последний колосок.

Глава тридцать шестая

Так закончили свою жизнь Леонид и защит­ники Фермопильского прохода, по рассказу грека Ксеона, записанному историком Ве­ликого Царя Гобартом, сыном Артабаза, и законченному в четвертый день месяца арахсамну на пятый год после Восшествия Ве­ликого Царя на трон.

Эта дата, по горькой иронии Ахуры-Мазды, совпала с тем днем, когда морские силы Пер­сидской Державы потерпели сокрушитель­ное поражение от эллинского флота в Саламинском проливе близ Афин. Эта катастрофа унесла бесчисленное множество жизней доб­лестных сынов Востока, а ее последствия привели к неудаче всей кампании.

То, что оракул Аполлона ранее возвестил афинянам, объявив:

«Только деревянная стена не подведет вас»,

оказалось роковой правдой. Стена, защитив­шая Элладу, оказалась не деревянным часто­колом Афинского Акрополя, так быстро за­хваченного силами Великого Царя, а стеной корабельных бортов, которые нанесли смер­тельный удар притязаниям Великого Царя. Величие бедствия заглушило рассуждения пленника Ксеона и само его повествование. В хаосе пора­жения все заботы о пленном греке были забыты. Все врачи службы Царского лекаря поспешили на берег напротив Саламина, чтобы оказать помощь раненым из персидской армады, выброшенным на берег среди обуглившихся и раз­битых обломков своих боевых кораблей.

Когда темнота положила конец побоищу, огромный страх охватил лагерь Великой Державы. Страх перед гневом Великого Царя. Согласно моим заметкам, столько придворных было подвергнуто мечу, что чиновники из Служ­бы историка умоляли уволить их от записи всех имен.

Страх охватил шатер Великого Царя. Он усилился не только великим толчком, сотрясшим город в час захода солнца, но также безумным видом военного лагеря, стоя­щего внутри разрушенных и еще дымящихся Афин. Посре­ди второй стражи полководец Мардоний закрылся в палатах Великого Царя и запретил входить кому-либо еще. Историк Великого Царя сумел получить лишь самые скуд­ные инструкции по ведению ежедневных записей. Получив приказ уйти, я запоздало спросил, не будет ли распоряже­ний касательно грека Ксеона.

– Убей его,– без колебаний ответил полководец Мардоний,– и сожги все листы того сборника лжи, записы­вать которую было глупостью с самого начала. Одно упо­минание о нем в такой час вызовет у Великого Царя лишь новый приступ гнева.

Несколько часов меня занимало исполнение других обя­занностей. Покончив с ними, я стал разыскивать Оронта, командира Бессмертных. Его обязанностью было выпол­нить это указание Мардония. Я нашел его на берегу моря. Он, очевидно, пребывал в состоянии полного опустошения, отягощенный печалью поражения: Тяжело полководцу, ко­торый ничем не может помочь своим воинам и которому остается одно – вытаскивать их тела из воды. Однако Оронт собрался с духом и направил свое внимание на насущные дела.

– Если ты хочешь утром найти свою голову на пле­чах,– сказал командир Бессмертных, когда я сообщил ему о приказе полководца,– сделай вид, что не видел Мардония и не слышал его слов.

Я возразил, что приказ исходил от имени Великого Царя. Такой приказ оставлять без внимания.

– Нельзя, вот как? Интересно, что скажет этот пол­ководец завтра или через месяц, когда его приказание бу­дет выполнено, а Великий Царь пошлет за тобой и по желает видеть того грека и записи? Я скажу тебе, что произойдет,– продолжал Оронт.– Даже теперь в пала­тах Великого Царя Его советники и министры настаива­ют, чтобы Царственная Особа удалилась из Греции, чтобы Он на корабле отплыл в Азию. И на этот раз, я думаю, Он проявит большую осмотрительность.

Оронт выразил уверенность, что Великий Царь прика­жет основным силам оставаться в Элладе под командо­ванием Мардония, чтобы тот завершил завоевание Греции от Его имени. После того как эта задача будет выполне­на, Великий Царь объявит о Своей победе, и в блеске того триумфа сегодняшний разгром будет забыт.

– Тогда в наслаждении победы,– продолжал Оронт,­ Великий Царь потребует записи рассказов этого грека Ксеона – на сладкое к победному пиру. Если мы с тобой явимся перед Его Величеством с пустыми руками – кто из нас укажет пальцем на Мардония и кто поверит на­шим уверениям в собственной невиновности?

Я спросил командира Бессмертных, что же нам делать.

Сердце Оронта разрывалось. Память подсказывала, что он под началом Гидарна возглавлял Бессмертных в ночном походе у Фермопил и проявил необычайную доблесть при последнем утреннем штурме, сойдясь со спартанцами в рукопашной. Выпущенные Оронтом стрелы были среди тех, что убили последних защитников, и, возможно, именно он сразил тех самых людей, о которых говорил пленный Ксеон.

Оронт помнил об этом, и это знание лишь усиливало его нежелание причинять вред пленнику. В греке Ксеоне он, очевидно, признал сотоварища-воина и даже, теперь это можно утверждать,– друга.

Несмотря на все эти противоречивые чувства, Оронт призвал себя к порядку. Он приказал двоим из Бессмерт­ных удалить грека из шатра Царского лекаря и положить в служебный шатер Бессмертных. Спустя несколько часов, заполненных другими делами, он и я пришли на это новое место. Мы вошли вместе. Этот человек, Ксеон, находился в сознании и сидел на своих носилках, хотя выглядел осу­нувшимся и ослабшим.

Он, очевидно; догадался о цели нашего прихода и как будто обрадовался.

– Подходите,– проговорил грек, прежде чем я и Оронт успели огласить нашу миссию.– Чем я могу помочь вам? Для свершения казни не понадобится клинок,– объявил он.– Полагаю, прикосновения перышком будет достаточ­но, чтобы выполнить вашу работу.

Оронт спросил у грека Ксеона, понимает ли тот все значение морской победы, что в этот день одержали его земляки. Пленник подтвердил – понимает. Однако он выразил мнение, что война еще далека от завершения. Исход ее все еще очень сомнителен.

1 ... 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?