Спустя несколько секунд последние сомнения оказались развеяны — с той стороны долетели звуки боевых труб, призывающие строиться, потом мужские крики и переливчатые звуки волынки.

Женщины, отчаянно, торопливо работая шестами, погнали плот к противоположному берегу, стараясь как можно теснее прижаться к разросшимся вдоль воды кустам. На защиту больших деревьев рассчитывать было нечего — Кадия так и не могла понять: выбрались они из Тернистого Ада или нет? С одной стороны, в чахлых рощах по берегам уже не было ядовитых желтоватых шаров, с другой — местная растительность явно жила под гнетом. Может, болотистые почвы не давали деревьям встать во весь рост?

Ее размышления прервала Нессак, тронувшая Кадию за рукав.

— Их что там, атаковали? Что-то я, госпожа, ничего не пойму… Может, это луру?

— Если они так глупы, чтобы приманивать их светом, то это их дело, — ответила Кадия. — Но куда же смотрят скритеки?

Нессак коротко, тихонько хохотнула.

— Госпожа, эти люди, пришедшие издалека, не обращают никакого внимания на лопотание топителей. Они вообще слишком бесшабашны — им бы следовало прислушиваться к советам тех, кто издавна проживает на болотах. Вот что непонятно — почему скритеки терпят их? Конечно, они одной породы, жестокие, безжалостные, но ведь скритеки готовы за них в огонь и в воду.

Кадия не стала рассказывать уйзгу о странном человеке в плаще с капюшоном, который, наигрывая на какой-то свистульке, вертит топителями, как ему заблагорассудится. Вместо этого она сказала:

— Если действительно на них напали луру, то, может…

Нессак поняла ее с полуслова.

— Это наше единственное спасение. Надо хотя бы попытаться…

Наконец, они достигли правого берега. Кадия и еще несколько женщин принялись резать встающий из воды тростник. Они передавали стебли другим беглянкам, которые увязывали их в пучки и укладывали так, чтобы у часовых противника создалось впечатление, будто по реке медленно плывет один из многочисленных травянистых островов. Единственная трудность состояла в том, что плот был слишком велик. Таких островов здесь не встречалось, они были куда меньше.

Что делать? Только тщательная маскировка могла спасти их. Когда работа была закончена, две женщины шестами оттолкнулись от берега и пустили плот самотеком. Все попрятались. Течение в этом месте было таким ленивым, что Кадия с трудом сдерживала нетерпение. Этот неспешный ход всю душу выматывал! Огонь на противоположном берегу разгорался все ярче. Уйзгу пластом лежали на плоту, сверху был навален тростник, однако каждый проделал хотя бы маленькую щель, чтобы следить за противоположным берегом.

Было очевидно, что захватчики хорошо усвоили уроки, которые преподал им Тернистый Ад. По всему лагерю стояли солдаты, размахивая факелами. Их охраняли воины с копьями или мечами. Кое-где виднелись тушки сбитых вампиров. Какой-то скритек ухитрился попасть дротиком в голову луру. Животное свалилось, и солдат с широкой повязкой на ноге, пробив мечом крыло, пришпилил тварь к земле.

Даже в темноте было заметно, что эти несколько дней, проведенных в запретном краю, сбили спесь с лаборнокцев. Куда только девалось их напыщенное, гордое самодовольство! Помятые доспехи проржавели. Многие, если не половина отряда, с повязками. Очевидно, их крепко донимали насекомые — лица красные и распухшие. На берегу, раскинув ноги, лежали четыре тела. Суматоха, напряженное ожидание атаки ночных кровососов занимали лаборнокцев куда больше, чем та боевая задача, которую поставил им король Волтрик. Чувствовалось, что личному составу сейчас не до поисков этой чертовой принцессы, не до карательной экспедиции в селения уйзгу. Вдруг послышался резкий вскрик — тут же замельтешили факелы, задвигались солдаты… Потом раздался радостный возглас — видно, еще одну тварь пришпилили к земле.

Кадия, воспользовавшись замешательством в лагере, осторожно подтянула к себе шест, пригибаясь, переместилась с ним к дальнему краю и, упершись концом в ил, чуть подтолкнула плот. Уж слишком медленно он полз. Кое-кто из женщин уйзгу последовал ее примеру. Плот, качнувшись, двинулся быстрее.

В лагере между тем все немного успокоились — по-видимому, луру решили, что игра не стоит свеч, и всей стаей отлетели в сторону. В ночной мгле, перебиваемой мерцанием факелов, захлопали перепончатые крылья, тенями промелькнули крючковатые клювы, упитанные тушки, когти, свисающие с концов крыльев. Неожиданно одна из тварей нырнула вниз, выхватила факел из рук солдата, с победным визгом взмыла вверх, спикировав, уронила его на человека и тотчас вцепилась когтистыми крыльями ему в челюсть. Солдат издал жуткий вопль, смешанный со скрежетом когтей по металлическому шлему и пронзительным визгом вампира, и рухнул на землю, подминая под себя тварь. Оба тела ярко запылали.

В лагере поднялся такой шум, что Кадия решила — лучший момент трудно придумать. Никто из лаборнокцев не обращал никакого внимания на реку — взгляды всех были обращены к темному небу. Между тем света было вполне достаточно, чтобы отчетливо видеть плот, замаскированный связками камыша. Женщины принялись энергичнее работать шестами. Плот неожиданно вздрогнул и, ускоряя ход, поплыл к противоположному берегу. Кадия попыталась шестом затормозить движение, в сердцах помянув причуды течения. К ее удивлению, связки тростника, лежащие вдоль борта, зашевелились, начали приподниматься. Одна из женщин уйзгу не выдержала и закричала, заметив шарящую по бревнам чешуйчатую руку. Принцесса резко, концом шеста, ткнула в эту страшную когтистую лапу. Не туг-то было — лапища изогнулась, перехватила палку и вырвала шест из рук Кадии.

Шест, качнувшись, исчез в черной воде.

Теперь плот стремительно поплыл к берегу, на котором был разбит лагерь лаборнокцев. Принцесса никак не могла понять, в чем дело.

— Топители! — вскрикнула Нессак. — Там, в воде… Они и тащат нас!

Как бороться с существами, которые находятся под водой? Сколько они могут пробыть в глубине без воздуха? Кадия лихорадочно припомнила все, что слышала о скритеках. Долго, ох, долго! А если перегнуться через борт и попытаться достать их на дне? Но кто же отважится на подобный поступок? Глупо, безнадежно! Только сунься в воду — эта пакость мгновенно утянет за собой… Они же как рыбы, только гораздо хуже! Хуже самых отвратительных рожденных природой ужасов… Хуже ойжи, ларвае, хуже ядовитых желтоватых шаров… Хуже луру! Ну, надо же! Так глупо попасться! Нет, прав был Джеган: с таким самомнением, безрассудным упрямством здесь делать нечего. Зря она доверилась уйзгу. Женщины были перепуганы до смерти, поддались чувствам — домой побыстрей захотелось, думали на авось проскочить, плот замаскировали… От кого? От этих глупых лаборнокцев? Они-то не глупые — это ты глупа до предела… Неужели трудно было догадаться, что вокруг лагеря выставлены посты, и в том числе на реке? На атаку луру понадеялась… Теперь-то ясно, что случилось! Как только стая луру напала на лагерь лаборнокцев, хитрые болотные дьяволы полезли в воду — там они могли спокойно переждать нападение. Пусть люди сражаются! Они-то и услышали звуки, когда беглецы решили ускорить движение плота…