Его правый глаз был закрыт. Казалось, ему очень больно. Лоб избороздили морщины. Между бровей – глубокая складка, на лице – красная и шелушащаяся кожа.

Я начал рассказывать им, как Бена за его клаустрофобию изводили насмешками остальные члены пожарной команды. Как Мэгги хотела помочь ему и как она боялась, что он уедет из города, если она этого не сделает. Я говорил все это, не проявляя никаких эмоций, потому что чувствовал себя так, как будто получил ударную дозу новокаина и нахожусь в полном оцепенении. Даже дышал с трудом. Честно говоря, у меня до сих пор не укладывалось в мозгу, что Мэгги могла такое совершить.

У Сары, вероятно, тоже.

– Но какое отношение все это имеет к пожару? – спросила она.

Я переступил с одной онемевшей ноги на другую. Сложил руки на груди.

– Бен надеялся, что, в конце концов, сможет побороть свою клаустрофобию, – сказал я. – Но ему нужен был пожар, чтобы доказать это. Поэтому…

– Ты хочешь сказать, что это Мэгги устроила пожар? – спросила Сара.

Я кивнул:

– Она призналась. Но она думала, что там не будет детей, – быстро добавил я. – Вспомните, что локин не должен был…

– Я не верю во все это! – прервала меня Сара. – Мэгги никогда не стала бы делать ничего подобного. А может, она прикрывает Бена? Может, это он устроил поджог, а она взяла все на себя?

– Мэгги хотела помочь ему, – повторил я. – Она была так… зациклена на нем. Просто помешалась. Не могла мыслить здраво.

Лицо Сары побелело. Она прижала руку ко рту, как будто сдерживая готовый вырваться крик.

– Она разлила топливо вокруг церкви, – проговорил я. – Энди помогал ей, потому что… это долгая история, но он просто не знал, что он делает. Вот почему его отпечатки пальцев оказались на той канистре из-под топлива.

– О боже, – прошептала Сара. – Просто не могу в это поверить. Маленькая мисс Совершенство. Как она могла причинить страдания стольким людям?

Я тоже не мог в это поверить, и поэтому история Мэгги складывалась в моем мозгу, как кусочки пазла. Все, за исключением ее утверждения, что она не зажигала огонь. Как будто она прочла в Интернете, что наказание не будет столь суровым, если ты не спалил здание дотла. Я пытался убедить ее признаться во всем откровенно, но она стояла на своем. И я верил ей, потому что это была Мэгги. И не верил ей, потому что эта часть ее истории была нелогична.

– Она не собиралась никого калечить, – проговорил я.

– Как ты можешь это утверждать? Она спалила церковь! – Сара вновь обрела голос, а вместе с ним и гнев. Бледность исчезла с ее лица. Оно покрылось красными пятнами, и я понял, что через секунду она от любви к Мэгги перейдет к ненависти. – Она убила людей! – крикнула она.

– Она клянется, что не поджигала топливо. Она сказала, что, узнав, что локин перенесли в церковь, отказалась от своих планов.

– Ну, конечно, – фыркнула Сара. – Произошло самовоспламенение.

Я взглянул на Кита и увидел, что по его щеке, которая не была забинтована, скатываются слезы.

– Мой мальчик! – Сара наклонилась к нему, чтобы промокнуть слезы салфеткой.

– А я-то думал, что это была моя вина. – Кит всхлипнул. – Что это я сделал.

– О чем ты говоришь? – прошептала Сара. – В чем ты можешь себя винить?

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы справиться с собой.

– Я вышел на заднее крыльцо церкви, чтобы покурить, – сказал он. – Закурил сигарету. И, когда я бросил спичку на землю, столб пламени взметнулся вокруг нижних ступенек вверх. Я бросился назад и был захвачен пламенем, как и все остальные. Я был уверен, что это я – виновник пожара.

– Ох, Кит. – Сара обняла его дрожащие плечи. С его толстыми окостеневшими бинтами на теле это, должно быть, было то же самое, что обнимать деревянную колоду. Она прижалась лицом к его лицу, и их слезы смешались. – Мой бедный мальчик, – сказала она. – Все это время ты думал, что виноват во всем? Но это не так, милый. Совсем не так.

Я стоял, окаменев, давая словам Кита дойти до сознания. Иногда облегчение похоже на струйку из водопроводного крана. В другие времена оно становится приливной волной. Мои глаза горели. Я едва ощущал свои руки и ноги. Легкие толкали воздух взад-вперед. Сердце стучало в замедленном темпе.

Мэгги сказала правду! В общем-то, не было особых причин для восторгов, но мне почему-то хотелось кричать от радости.

Я позвонил Флипу из своей машины и попросил его прислать кого-нибудь в Чейпел Хилл записать показания Кита. Потом нажал на педаль газа. Я хотел вернуться в Кейп Фиэр. В больницу, к Лорел и Мэгги. Я хотел увидеть Энди.

Люди спрашивали меня, почему я никогда не хотел завести семью.

«Это не для меня», – отвечал я. Или «не встретил еще ту единственную». Я встречался с изрядным количеством женщин. Бывали женщины на одну ночь. Несколько отношений длились по три месяца. Некоторые – шесть. Двое длились по году. Но была одна веская причина, по которой я никогда не стал бы искать постоянных отношений, никогда не завел бы семью – она у меня уже была.

Спустя шесть месяцев

Я сидел на скамейке около бассейна и ждал своей очереди. Теперь я не люблю плавание так сильно, как раньше. Теперь, когда пропала моя потрясающая реакция, я не выигрываю так много заплывов, как раньше. Но мама говорит, что мне надо плавать до Рождества. Потом я могу прекратить. У нас новый тренер, Кики, очень милая девушка. Бен уехал жить к своей жене в Шарлотт. Сначала я плакал, потому что скучал по нему, а теперь даже не помню, как он выглядит. Мама сказала, что я так грустил, потому что он уехал сразу же после отъезда Мэгги. Она сказала, что трудно терять сразу двоих.

Мне нравится новенькая девочка в моей команде, она лучше всех плавает баттерфляем. Дядя Маркус говорит, что теперь, когда я стал старше, мне надо особенно заботиться о своем личном пространстве. Хотя сам он о нем совершенно не заботится. Прямо сейчас он сидит на самой галерке и одной рукой обнимает маму. Иногда они целуются. Первый раз, когда я увидел их целующимися, я сказал: «Ой! Что вы делаете?» Мама сказала, что мне лучше привыкнуть к этому, что поцелуев теперь будет все больше. Но она имела в виду себя и дядю Маркуса. Не меня. Я не обязан целовать никого, кто не принадлежит к моей семье.

Я каждый месяц вижусь с Мэгги. Мне нравится встречаться с ней, но не в тюрьме, потому что люди там просто ужасны. Например, одна леди с татуировкой паука на шее. Мэгги не стоило туда попадать. Она – самая лучшая, и я никогда не пойму, почему она должна там находиться. По крайней мере, почему я и мой друг Кит не находимся там вместе с ней. Мы с Мэгги вместе разлили вокруг церкви средство против насекомых, которое на самом деле было топливом. Кит бросил спичку, и топливо загорелось. Раз и я, и Мэгги, и Кит имеем отношение к этому пожару, не понимаю, почему только Мэгги сидит в тюрьме. Но так произошло.