И тут же закрыл их. Свет был слишком ярким.

— Вадим, ты слышишь меня? — раздался смутно знакомый голос. Он почувствовал, что кто-то похлопал его по щекам. — Попробуй открыть глаза. Давай.

Молодой человек через силу начал открывать глаза. Веки казались просто тяжелеными. Когда он поднял их, яркий свет опять ударил в глаза. Вадим с трудом поборол желание закрыть глаза и лишь прищурил их, чтобы свет не так сильно бил по глазам. Ему понадобилось около минуты, чтобы привыкнуть к свету. Он увидел перед собой врача. Тот держал в руках фонарик и, включив его, хотел уже направить в глаза. Парень тут же инстинктивно хотел дёрнуться и закрыть глаза.

— Смотри сюда, — показал мужчина. Пациент нехотя выполнил требование. Врач опять посветил в глаза, но теперь свет не казался таким ярким и резким. — Хорошо. Молодец! — он выключил фонарик и, поднявшись с кровати, сделал несколько шагов в сторону.

— Вадик! — тут же подскочила к нему заплаканная Мира. — Ты как? Ты так напугал меня.

— И нас, — поддакнула мама, тоже подойдя поближе к сыну. Отец выглядел не менее обеспокоенным.

— Сынок, ты хорошо себя чувствуешь? — поинтересовался глава семейства. — Захар Леонидович, что с ним случилось? Почему ему внезапно стало так плохо?

— Сомневаюсь, что ему внезапно ни с того с сего могло стать плохо, — нахмурился врач. — Вадим, перед тем, как тебе стало плохо, были ещё какие-то симптомы? Может быть слабость, боль в животе….

— Он сильно побледнел перед этим, — вставил Дмитрий Валерьевич. — Поэтому я и обратил на него внимание и успел оказаться рядом, когда он начал падать.

— Я сейчас спрашиваю не вас, — мужчина смотрел только на пациента. — Вадим, ответь, пожалуйста. У тебя болел живот недавно?

— Ну, немного…. — смутился молодой человек, не желая в этом сознаваться.

— И зачем ты решил встать? — не понимал доктор. — Надо было наоборот лежать и не двигаться. И почему ты сразу не сказал об этом своим родным? Они должны были позвать меня или сказать медсёстрам о том, что тебе плохо. Так почему же ты промолчал? Я уже успел спросить у твоих родных, и они точно не знали, что тебе плохо. Ты им ничего не сказал. А ты мог бы ещё сам вызвать медсестру. Эта кнопка тебе зачем? — показал на кнопку вызова медсестры врач.

— Я просто не хотел сообщать об этом, — честно ответил парень. — Подумал, что боль быстро пройдёт. Как и было раньше…. — тут он прикусил язык, поняв, что сболтнул лишнего.

— Раньше? — Захар Леонидович внимательно смотрел на пациента. — У тебя и раньше болел живот? Почему ты молчал? Я ведь спрашивал. Почему ты ничего не сказал?

— Ну, он быстро проходил, поэтому я решил, что это неважно, — теперь Вадиму было совсем неловко. — А что это важно?

— Конечно, важно! — брови мужчины опять сдвинулись. — И ты должен был сразу об этом рассказать. А не скрывать от меня. Я твой лечащий врач. Я обязан знать всё, чтобы правильно лечить. А ты промолчал о таком важном!

— Вадик, почему ты не рассказал об этом врачу? — недоумевала мама. — Захар Леонидович прав и нужно ему всё рассказывать. Нельзя ничего скрывать! Может быть, если бы ты рассказал об этом, тебе сейчас не стало бы плохо.

— Ну, просто у меня и раньше так живот болел и ничего, — пожал плечами сын. — Ещё до того, как я попал в больницу. У меня также всё быстро проходило, поэтому я и подумал, что и сейчас ничего страшного. Прошло и хорошо! Боль была не особо сильной и быстро уходила. Я даже не подумал, что надо об этом рассказать. Решил, что если боль быстро проходит, значит, мне точно становится лучше и не стоит об этом говорить.

— А также не стоит об этом говорить, чтобы скорее выписали, — вырвалось у отца. Он строго смотрел на сына. Молодой человек кинул на него взгляд, но сказать что-то в ответ не решился и лишь потупил взгляд. Ведь это была правда. Спорить было глупо, да и теперь не имело смысла. — Так почему же ему стало плохо? — глава семейства повернул голову к врачу. — Вы расскажете? Неужели это из-за того, что заболел живот, а он это не рассказал?

— Это тоже причина такой потери сознания, — кивнул Захар Леонидович, переведя взгляд на мужчину. — Пока Вадим был без сознания, мы провели обследование. Ещё раз осмотрели его и увидели, что кровотечение опять началось. Нужно срочно делать операцию.

— О нет! — вырвалось у мамы. Она пошатнулась. Муж заботливо придержал её.

— Операцию? — повторил за доктором парень и заметно напрягся.

— Почему сразу операцию? — тоже не понравилось это главе семейства. Он переглянулся с женой, сыном и будущей невесткой. — В прошлый раз вы сделали гастроскопию, и Вадиму стало легче. Может быть, и сейчас это поможет. Операция — это ведь так серьёзно и…. Операция опасная?

— Я опытный хирург, так что всё будет хорошо. Можете не переживать, — врач ободряюще улыбнулся пациенту и его родным. — Гастроскопия больше не поможет. Нужно незамедлительно делать операцию.

— А можно как-то без операции?.. — неуверенно и тихо спросил молодой человек.

— Нет! Операция нужна, — твёрдо сказал доктор. — Если срочно не остановить кровотечение, возможен летальный исход. В следующий раз мы можем не спасти тебя, если тебе вновь станет плохо. Я не могу так рисковать. Нужно незамедлительно проводить операцию. Я персонал уже предупредил. Операция будет через полчаса. Мы подготовим тебя, операционную и будем делать операцию. Все подробности чуть позже, а сейчас…. — он посмотрел на посетителей пациента. — Вам нужно попрощаться с Вадимом и уходить. У вас есть пять минут. Потом мы начнём готовить Вадима к операции.

— А нельзя побыть с ним до самой операции, а потом…. — Мира запнулась.

— Нет, нельзя, — отрезал Захар Леонидович. — Мы сделаем успокоительный укол, и Вадиму нужно будет оставаться в покое. Разговоры только потревожат его. А после операции отвезём его в интенсивную терапию. Навестить его можно будет только завтра. Всё. Прощайтесь и покиньте, пожалуйста, отделение. Вы итак слишком потревожили его разговорами, — с этими словами он развернулся и вышел из палаты.

— Вадик, — опять начала плакать Мира и упала ему на грудь.

— Мирочка, не надо, пожалуйста, — погладил её по голове парень. — Не плачь!

— Да, Мира, плакать уже бессмысленно, — поддержал сына Дмитрий Валерьевич. — Мы должны доверять врачу. Он знает, что делает. Если он говорит, что операция нужна — значит это так. Значит, от этого Вадиму станет лучше.

— Но всё равно операция — это так страшно…. — пробормотала Диана Сергеевна и, потянувшись, погладила сына по плечу. — Вадик, держись, пожалуйста. Ради нас всех. Мы