Впрочем, какой у нее тогда был выбор? Вот удалось бы ей выйти замуж за Николаса (не аптекаря, конечно, а кэра, — Орлетта улыбнулась собственной шутке), а его вне закона объявили и уже года два как ловят кэры всех крупнейших монархий. Не слишком веселая у нее жизнь была бы, если бы она его женой стала. Хотя, наверное, не хуже, чем сейчас. Император Отто сказал, что с женщинами он не воюет, так что Марион живет себе спокойно в своем доме в Лердене. Жила бы и она вместе с ней. Со свекровью? Не лучший вариант, но, по крайней мере, надежный. И вместе бы следили за тем, как Николас продолжает воевать с теми, кто его приговорил. Не ожидала, что он таким бойцом окажется. Всю Пиктанию в страхе держит, в Чине шороху навел, а Нион, как писали в газетах, и вовсе на пару с брахманским гуру завоевал. Глядишь, и выиграет эту казавшуюся безнадежной войну. Хотя и погибнуть накануне победы тоже может. Той же Эрме или Отто отступать уже нельзя, или они его, или он их. И ведь где-то рядом, в Линне прячется, может, они даже встретятся. И тогда… Что будет тогда, Орлетта не знала.

Переживания Маэллы никакого отношения к романтике не имели, но были не менее сильными. С одной стороны, это был страх, не заподозрил ли ее господин Пэн в излишней осведомленности. Вероятность этого не слишком высока, лицом своим она владеет достаточно хорошо, но больно уж ставки высоки. Их бывший учитель сцепился с сильнейшими королевскими домами цивилизованного мира, став их врагом номер один. И в этой войне пока выигрывает, убивая кэров одного за другим и перетягивая союзников из восточных стран на свою сторону. Если ее догадка правильна, аптекарь в этом активно помогает Бюлофу, несмотря на смертельный риск подобного сотрудничества. Пиктанские кэры любого пособника дракона в кровавый блин раскатают, на кусочки порубят, в порошок сотрут, в общем, умертвят самым болезненным способом, до которого додумаются. У самих фантазии не хватит, им королева Эрма подскажет, а у этой дамы воображение богатое…

Для собственной безопасности от таких дел надо бы бежать как можно дальше. Но она этого никогда не сделает. Просто не сможет. Тянет ее, как наркомана, ко всей этой политической… для кого — грызне, а для нее — жизни. Со всеми ее интригами, заговорами, предательствами и даже убийствами. Пусть сейчас она полный банкрот, здесь есть шанс хотя бы со стороны на все это посмотреть, в атмосферу окунуться. А если еще удастся в игру вернуться… По высоким ставкам игра ведется, но здесь других и не бывает. Зато и выигрыши тоже велики, а терять ей уже нечего.

Впрочем, на рожон тоже лезть не стоит. Поэтому, когда какому-то покупателю потребовались отсутствовавшие в зале амулеты, в лабораторию к аптекарю она снова послала сестру.

После долгого стука и криков дверь наконец открылась. Аптекарь, вопреки ожиданиям Неймы, оказался отнюдь не взлохмаченным и испачканным реактивами, а, наоборот, свежим, чистым и одетым как с иголочки. Собственно, он всегда таким сверху спускался, но после сна и душа это было бы нормально, а вот после какой-то выполнявшейся запоем работы — несколько странно. При этом мысли господина Пэна явно витали где-то далеко от проблем аптеки. Девочке он улыбнулся приветливо, но вот что от него требуется, понял не сразу. Потом быстро сбегал и принес ей целую коробку различных артефактов.

— Дедушка Коль! Их тут очень много! И все разные. Какие из них для чего служат?

— К ним же бирки прицеплены!

— По твоим каракулям ничего разобрать невозможно, да и сокращаешь ты все слова. Вот, «сн. ст. эл.» что значит? Или «лок. пр-ев. р-т, п-да»?

— «Снятие статического электричества», это так, фигня, для озабоченных. А другой — «локальный прогрев, применять при радикулите или простуде» — чудес не творит, но вещь полезная.

Тут аптекарь отвлекся, как будто услышал, что его кто-то торопит.

— Да, да, уже иду! — пробормотал он. И уже Нейме:

— Сами разберетесь, ты же мой почерк всегда разбирала, а у меня еще дел куча!

После чего почти вытолкнул девочку вместе с коробкой за дверь.

— Мне кажется, там наверху кто-то есть! — заговорщицким шепотом сообщила Нейма сестре. — Они вместе что-то делают. Этот кто-то стал аптекаря торопить, когда мы с ним разговаривали, и он сразу же к нему побежал!

— Так вот где ты прячешься ото всех, кэр Бюлоф! — Маэлла произнесла это как бы для себя, но все равно шепотом.

Очень даже вероятно! У аптекаря же на мансарде большое окно с блоком для поднятия больших грузов. И выходит оно на тихую улочку с глухими стенами. Идеальный «черный ход». Попасть таким путем внутрь дома не составило бы труда и Маэлле, а дракон так и вовсе взлететь туда может. Хорошо бы эту информацию проверить… и понять, что с нею дальше делать…

Между тем аптекарь Пэн, тщательно заперев за Неймой дверь, слегка тряхнул рыжими бакенбардами, как бы сбрасывая наваждение, и почти мгновенно превратился в разыскиваемого всеми службами безопасности опального кэра Бюлофа. Одежда на нем тоже поменялась, и вот эта уже оказалась совсем не такой чистой.

— Иду, иду! — еще раз проговорил он. — Кстати, Целиция, а почему когда я форму меняю, вся одежда, да и я сам, всегда чистой и свежей появляется, а когда к себе натуральному возвращаюсь, вся грязь на месте оказывается?

— Я это явление одним из самых первых изучила. — Этот голос, ровный с приятным тембром, звучал только у Николаса в голове. — Все свои формы, кроме натуральной, ты всякий раз заново создаешь, включая одежду. Так что, если вдруг захочешь оказаться при смене формы грязным, внеси коррективы в свое представление о конечном объекте. Это, кстати, у тебя пару раз получалось, у меня в дневнике наблюдений это зафиксировано. А вот что с твоим натуральным телом происходит, нам еще предстоит изучить. Пока ни одну гипотезу гарантированно подтвердить не удалось. Я пока новый цикл экспериментов разрабатываю. Но это потом! Давай, не отвлекайся. Артефакт доделывать надо, как ты там говорил, «пространственную матрицу образов» формируешь?

— Да, с «картинкой» одним наложением вопрос не решить. Это звук можно просто смешать в одну кучу, а вот принимаемые изображения придется уменьшать и выстраивать так, чтобы они друг на друга не накладывались, а пересылать то, что получилось, уже потом.

Идею позволить нескольким владельцам хрустальных шаров разом общаться между собой кэр и богиня «жевали» довольно давно и уже не первый день возились с созданием соответствующего артефакта. В смысле Николас работал, а богиня смотрела и комментировала.

Сама мысль сделать возможной проведение по хрустальным шарам одновременного общения многих абонентов возникла у Николаса вследствие необходимости собрать новую конференцию кэров. Первая и единственная столь массовая встреча этих рыцарей прошла в Старозвездиче, и на ней королева Эрма, в результате сложных интриг, преобразовала свой заговор в сговор и подложила кэру-дракону очень большую свинью. Тогда он об угрозе не подозревал, вот и не смог принять ответных мер. За прошедшие два года ситуация существенно поменялась. Во многом благодаря его, Николаса, усилиям.

Он еще раз прикинул расклад сил.