— Нам надо устроить специальное место, где мы могли бы мыться. Слугам тяжело постоянно двигать эту огромную кадку. Тебе понравилось, как я сделала это, мой господин?

— Да, — улыбнулся он. — Гораздо приятнее мыться теплой водой, а не холодной. Некоторые вещи мне нравятся. Мы построим баню рядом с домом. Там не надо будет двигать кадку. — Он взял ее за руку. — Пойдем, ягненочек. Теперь я хочу взглянуть на комнату.

Зал оказался абсолютно пустым, когда они прошли к лестнице, ведущей в их комнату. Вульф, вслед за Кейлин забравшись наверх, наклонился и втянул лестницу за собой. Затем закрыл дверь, задвинув железный засов, и положил лестницу поперек двери. Повернувшись, он осмотрел комнату. Последние лучи заката пробивались сквозь два узких окна. Он увидел звезды, загорающиеся на небе.

— Ты голоден? — спросила она. На столе лежала еда. — Ты так много работал.

— Потом. Еда подождет. — Он снял тунику, кивком предлагая ей сделать то же самое. Кейлин скинула рубашку.

— У тебя голод другого рода, — заметила она мягко.

— Я слишком долго ждал, — ответил он тихо, — но сейчас, глядя на тебя, ягненочек, понял, что больше не в силах ждать. Боюсь, мне не до тонкостей.

Она видела, как он дрожит, его член напрягся и жаждал ее. Протянув руку, она поласкала его своими нежными пальцами, и Вульф вздрогнул.

— Я покажу тебе способ, которому научилась в Византии, — сказала она. — Похоже на то, что мы делали, когда я носила Аврору. — К своему удивлению, она почувствовала, что так же готова, как и он, без предварительных игр. Взяв мужа за руку, она подвела его к постели, но не легла на нее, а встала на колени у основания ложа. — Найди мой вход, милый. Войди в меня в этом положении, и ты увидишь, какое получишь наслаждение. Она ощутила его осторожные поиски, а затем почувствовала, как его кончик коснулся ее влажной пульсирующей плоти. Его большие руки крепко обхватили ее бедра, и он достиг цели, застонав от явного блаженства, когда почувствовал, что вошел в нее глубже, чем когда бы то ни было. Какое-то время он наслаждался ощущением тепла и плотного сжатия. Затем он со все нарастающим рвением стал толчками двигаться внутри ее. Его пальцы впились в ее мягкое тело, крепко удерживая его.

Стоя на коленях у ложа, Кейлин изогнула спину, двигая бедрами ему навстречу, чтобы он мог еще глубже войти в нее. У нее перехватило дыхание: она забыла, каким большим он был. Но потом ритмичные толчки начали возбуждать ее, она застонала, когда он заполнил ее своим жаром. Она закричала от блаженства, которое он вызвал в ее теле. Кульминация их обоюдной страсти спала так же быстро, как началась. Он рухнул на нее, всхлипнув от облегчения.

Кейлин чуть не задохнулась в перине под его весом, но ей как-то удалось вывернуться из-под мужа. Перевернувшись на спину, она лежала не двигаясь, давая своему бешено бьющемуся сердцу успокоиться. Наконец она тихо сказала;

— Я уже почти забыла, каким прекрасным любовником ты можешь быть, Вульф Айронфист. Ты восстановил мою память. Он приподнял голову; торжество светилось в его голубых глазах.

— Теперь наверняка больше не забудешь, ягненочек, — пошутил он.

Она осторожно дернула за пшеничный локон.

— Не забуду, — произнесла она серьезно, — но за это ты должен обещать, что никогда не допустишь, чтобы меня снова украли. — Она подвинулась на постели. Приглашая его лечь рядом. А когда он лег, обняла его, прижав золотистую голову к своей груди.

Он уткнулся носом в ее мягкое тело.

— Никогда не позволю тебе исчезнуть, Кейлин, жена моя! — воскликнул он. — Никогда! Никогда!

Они снова любили друг друга, на этот раз более спокойно, не спеша. Когда они достигли пика их обоюдного желания, она обхватила его лицо руками и страстно поцеловала. Затем, изможденные, они уснули.

Проснувшись среди звездной ночи, они поняли, что голодны. Кейлин предусмотрительно запаслась жареным петухом, хлебом, сыром, яблоками и крепким вином. Они вместе поели и, вернувшись в постель, опять целовались, ласкали друг друга и еще раз любили.

Счастье, которое они обрели, быстро передалось всем обитателям дома. Аврора, бедное запуганное дитя, теперь стала веселой, счастливой девочкой, обожаемой родителями. Неприятные воспоминания стерлись. Ее третий день рождения отмечали торжественно. Стояла ясная, теплая погода. Урожай зерна полностью собрали и засыпали в амбары. Крестьяне приготовились к сбору яблок, чтобы делать сидр.

Наблюдатель на стенах неожиданно сообщил:

— Всадники на вершине холма!

И тотчас ворота Кадда-Вик закрыли и заперли на засов, Всадники медленно спускались с холма, когда Вульф Айронфист, вызванный из своей комнаты, поспешил занять удобную позицию на стене.

Темно-синие глаза Рагнара Стронгспира сузились от злости, когда он увидел выстроенные вокруг дома укрепления. Слишком поздно он понял, что допустил ошибку, убрав своего наблюдателя. Приблизившись, он обнаружил, что стены вокруг Кадда-Вик очень прочные. И поля вокруг убраны. Но где же амбары? Укрыты за этими проклятыми стенами, решил он. Рагнар не отличался большим умом, но понимал, что захватить эти земли будет нелегкой задачей. Посмотрев выше, он увидел на стене Вульфа Айронфиста, наблюдавшего за ним.

Рагнар улыбнулся и громко произнес:

— Доброе утро, Вульф Айронфист! Вы, конечно, не закрыли ворота для меня? Мы ведь соседи и должны быть друзьями.

— Друзья не приезжают с утра пораньше с отрядом вооруженных людей, — последовал ответ. — Изложите свое дело ко мне, Рагнар Стронгспир.

— Это просто дружеский визит, — заявил он. — Может быть, вы откроете ворота и пустите меня, мой друг?

— Мы не друзья, — ответил Вульф Айронфист холодно. — Если хотите войти в Кадда-Вик, то только один, людей оставьте за стенами. Мы миролюбивые люди и не хотим столкновений.

— Хорошо. — Рагнар решил посмотреть, что имеется за стенами Кадда-Вик: может быть он в конце концов завладеет домом. Он спешился и отдал поводья своему помощнику.

— Мой господин, — сказал человек по имени Гаральд, — это небезопасно.

— Безопасно, — уверил его хозяин тихо. — Мы вряд ли поменяемся ролями. Вульф Айронфист человек слова.

Ворота приоткрылись, и Рагнар протиснулся сквозь узкую щель; затем крепкие железные засовы опустились, закрывая вход от незваных гостей. Он заметил, что ворота обиты железом. В Кадда-Вик все было хорошо продумано. В центре двора — колодец, несколько амбаров расположились на достаточном расстоянии от стен.

— Дом практически неуязвим, — сказал Вульф Айронфист в ответ на молчаливый вопрос Рагнара, когда присоединился к своему гостю. — Вы ели? Пойдемте в дом, Рагнар Стронгспир.

Двери дома, также из толстого дуба, были обшиты полосками железа, прибитого большими гвоздями. Мужчины прошли через них в дом. В зале чисто, нет дыма, как у него, заметил Рагнар. Дым от очагов выходил прямо наружу через несколько дымовых отверстий в крыше. Тростниковые коврики на полу чистые, свежие, издают приятный запах, проминаясь под ногами. Несколько хорошо откормленных, лоснящихся гончих собак подошли обнюхать его, а затем вернулись на свои места у огня. Мужчины сели за высокий стол. Тотчас несколько спокойных, приятной наружности слуг принесли деревянные тарелки с едой, разлили темное пиво. Глаза Рагнара расширились от разнообразия и обилия еды, предложенной ему. Конечно, у себя в доме он так не питался. Здесь и густая похлебка, и теплый, только что испеченный хлеб, яйца, сваренные вкрутую, жареная форель, окорок, свежее масло, твердый сыр и целая ваза яблок и груш.