3 крейсера, миноносцы, много гидропланов и десант, который занял Мудьюг… Вахрамеев. Потапов”».

Оставив Архангельск, красноармейцы отступили к Исакогорке. Началась паника. Латышские красные стрелки, самовольно захватив два эшелона, выехали из города. Бегство красных латышских стрелков из Исакогорки имело роковые последствия: станция была захвачена Союзным отрядом. Около полуночи поезд наркома М.С.Кедрова остановился в 40 км от Архангельска на станции Тундра, где находились отряды Красной Армии, в панике оставившие город.

М.С.Кедров в своих воспоминаниях пересказывал доклады этих красноармейцев, бежавших из Архангельска: «Появление над городом неприятельских гидропланов, разбрасывавших воззвания к населению, вызвало панику в советских кругах. Крепкое ядро, вокруг которого могли сплотиться сторонники советской власти, отсутствовало. Не было руководства, не было единой, ясной цели. Все начали действовать вразброд… Из ценного имущества вывезены: мука, яйца, несколько миллионов дензнаков, часть военного снаряжения, а артиллерия, в т. ч. полевая, оставлена в городе…

При появлении гидропланов большинство красноармейцев 2-го советского полка, только формируемого, и часть красноармейцев 1-го полка оставили казармы и разбежались по деревням…

По слухам, с винного склада выкатывались бочки со спиртом, тут же на улице разбивались и распивались».

Объясняя свое отступление, М.С.Кедров в своих воспоминаниях пишет:

«…Становилось ясно, что ввиду малочисленности наших боевых сил необходимо сосредоточить их в одном пункте, избрать оборонительные позиции и установить связь с другими боевыми участками. Таким естественным опорным оборонительным пунктом являлась станция Обозерская… Был отдан приказ отступать до этой станции…». В Государственном архиве Архангельской области сохранились воспоминания о том времени одного из рядовых жителей города Архангельска — Александра Ивановича Синцова. Он, со своей стороны далекого от политики человека, вспоминает события начала августа 1918 года, происходящие в городе:

«2 августа 1918 г. переплеты окон вздрогнули от легких орудийных выстрелов. Наскоро закрыв стол и надернув солдатскую шинельку, иду на улицу.

На Преображенской картинка обывательской паники; бегут со своим скарбом на Мхи».

Не успев понять, что к чему, А.И.Синцов попадает в ряды добровольцев, «желающих» сражаться вместе с союзниками против красных. Об этом он пишет: «…На автомобилях подвозят из Севкомора настоящий черный хлеб. С боя достаю краюху и вымещаю на ней… свою голодуху последних месяцев. На этот же автомобиль попадаю сам, вкупе со сборной ротой. Везут к губисполкому, здесь из разбитых ящиков выдают новые, густо смазанные винтовки и патроны.

Пешком, беспорядочно наступаем до Исакогорки, не встречая сопротивления. На Исакогорке сообщают, что большевики были, да ушли. Французы оставили караул из нашего сброда под командой своего офицера. С крейсера к тому времени доставили сахар, чай, галеты, консервы и т. д., что исчезало в голодных желудках без особых приглашений. …После, уговорив двух славных ребят, я “доблестно” стал отступать: сначала под прикрытием кустарника, а потом обычным шагом».

На следующий день, как пишет А.И.Синцов, «…приятно было… с затаенной усмешкой читать в газете: “…Эшелоны советских войск под начальством Кедрова около полудня добровольцами и союзным отрядом выбиты со станции Исакогорка и отступили по линии железной дороги…”».

Эти воспоминания Синцова достоверно показывают, что большевики бежали не от превосходящих сил, а вследствие паники. Сравнение воспоминаний участников событий с обеих сторон позволяют объективно увидеть одни и те же события и оценить их достоверность.

За то, что перед приходом в Архангельск англичан, советские руководители архангельских губернских организаций спешно, в панике покинули город, практически не организовав его обороны, бесстыдно и трусливо бежали в Вологду, в том числе и сотрудники Губернского исполкома Архангельска, последовала немедленная и острая реакция Л.Д.Троцкого.

После позорного бегства большевистских руководителей из Архангельска, нарком по военным и морским делам советской России Л.Д.Троцкий 5 августа издал разгромный приказ:

Приказ № 623 от 5 августа 1918 года.

Вологда, Кедрову, Казань, революционному военному совету, Вологда, губернскому военному комиссару

Обстоятельства, при которых был временно очищен Архангельск, свидетельствуют о том, что отдельные представители местной Советской власти далеко не всегда обнаруживают те черты, которые обязательны для каждого революционера, занимающего ответственные посты, выдержку, энергию и мужество.

Снова подтверждается, что находятся советские представители, которые при первых проблесках опасности торопятся унести ноги, считая, что спасение собственного существования есть самая важная задача. Такого рода субъекты не имеют ничего общего с революцией. Это не борцы, не командиры, а жалкие советские карьеристы, которые временно прилипли к великому делу.

Всякий представитель Советской власти, который покидает свой пост в минуту военной опасности, не сделав всего, что можно для защиты каждой пяди советской территории, есть предатель. Предательство же в военное время карается смертью.

Предписываю вам немедленно задержать и подвергнуть аресту всех тех советских работников г. Архангельска, которые, по имеющимся у нас строго проверенным данным, должны рассматриваться как дезертиры для предания суду верховного революционного трибунала.

Л. Троцкий

То, что это действительно было паническое бегство, ярко описано В.С.Пикулем в романе «Из тупика»:

«Эвакуация продолжалась. По реке, сталкиваясь и трубя, сплывали пароходы с беженцами. На палубах навалом было навалено: архивы губисполкома, ящики с патронами, конторские столы; бабы качали детишек, ревели на палубах коровы, на мостике одного буксира блеяла коза, привязанная к нактоузу компаса… Не была вывезена из Архангельска и казна исполкома…».

Архангельские большевистские руководители, пытаясь уйти от обвинений в предательстве делу револющии, рассылали оправдательные письма и телеграммы вплоть до Председателя СНК В.И.Ульянова (Ленина).

В.И.Ленин вмешался, и дело о сдаче англичанам Архангельска и о наказании виновных спустил «на тормозах». Ведь еще 22 февраля 1918 года, когда в ЦК партии обсуждался вопрос, об использовании помощи бывших союзников России — англичан на Севере, против возможного наступления в Карелии белофиннов и германских войск, не присутствовавший на заседании В.И.Ленин не возражал против помощи англичан, поэтому прислал в ЦК записку:

Прошу присоединить мой голос за взятие картошки и оружия у разбойников англо-французского империализма.

На следующий день после прихода в Архангельск английской эскадры, англичанами было выпущено обращение к населению:

ОБРАЩЕНИЕ К НАСЕЛЕНИЮ АРХАНГЕЛЬСКА

Ваши союзники не забыли вас. Они помнят ваши услуги, которые оказали им ваши геройские армии в первые годы войны. Мы пришли к вам на помощь, как друзья, помочь вам спастись от развала и разрушения в руках Германии, которая старается поработить вас, использовав громадные богатства вашей страны для своей пользы.

Судьба России — в руках русского народа… Ваши настоящие интересы, как независимой нации, есть поддержание свободы, которую вы завоевали революцией… Мы все еще ваши союзники, и мы стали рядом с вами на защиту этих великих задач, без которых не может быть окончательного мира и настоящей свободы всех народов.

Мы торжественно заявляем, что наши войска вступили в Россию не потому, что мы хотим