– Давно у тебя это? – спросил Элдер. – Эти кошмары.

– С тех самых пор, когда ты меня нашел.

«С того самого дня, – подумал Элдер, – когда прекратились мои собственные кошмары. Исчезли, чтобы больше не появляться».

– И часто они случаются?

Она посмотрела на него с бледной улыбкой:

– Довольно часто.

Он налил ей еще чаю, добавил молока, положил сахар и помешал.

– В этих домиках на берегу, там были кошки? – спросила Кэтрин.

– Были. Несколько. Видимо, одичавшие.

– Я все никак не могла понять, настоящие они или просто приснились.

– Нет, вполне настоящие.

– А помнишь, когда я была маленькая, то хотела иметь котенка?

– Помню.

– Наверное, я вас с мамой до безумия доводила…

– У твоей мамы была аллергия.

– А я думала, что только на тебя.

– Очень остроумно.

Кэтрин рассмеялась, потом покачала головой:

– Она очень несчастна теперь, знаешь?

– Ничего, она с этим справится. Не удивлюсь, если она еще кого-нибудь себе найдет.

– Это ты так думаешь.

– А почему бы и нет?

– Или Мартин к ней вернется, приползет с извинениями…

– Может быть.

– Тебе это безразлично, да?

– Мне не хочется, чтобы она была несчастна.

– Ладно, – сказала Кэтрин. – Думаю, пора обратно в постель.

– О'кей. Я только сполосну чашки.

Поднявшись наверх, Кэтрин остановилась и обернулась:

– Эти кошмары, они ведь исчезнут, правда? Я имею в виду, со временем.

– Да. – Он посмотрел на нее снизу вверх. – Да, они, несомненно, уйдут.

– Твои ведь ушли в конце концов.

– Точно, мои ушли.

Она улыбнулась:

– Спокойной ночи, папа.

– Спокойной ночи, дорогая. Спи спокойно.

– И ты тоже.

Он подождал, пока захлопнулась ее дверь, потом пошел на кухню. В шкафу стояла почти полная бутылка виски «Джеймисон», и он налил себе в стакан хорошую порцию. Часы показывали без чего-то четыре. Снаружи было еще темно, так что ему пришлось постоять некоторое время, пока он не начал различать край каменной стены и силуэты коров в поле. Если он простоит так достаточно долго, то дождется, когда начнет светать.