Когда речь идет об угрозе взрыва какого-либо объекта, то для проникновения на этот объект оперативно следственной группе не требуется специальной прокурорской санкции на осмотр помещений. Звонивший по «02» аноним, видимо, хорошо это понимал…

Оперативно-следственные группы подъехали к складам, вступили в контакт с охраной, потом вскрыли хранилища в присутствии понятых, запустили туда собачек (коккер-спаниелей, специально натасканных на взрывчатку) и стали дожидаться прибытия взрыво-технических бригад из ФСК.

Первое, что сделали руководители взрыво-технических бригад по прибытии на места — это затребовали текст звонка с угрозами. Работать-то предстояло именно «комитетчикам», а они отлично знали, сколько важной информации может содержаться в самих формулировках угроз. У оперативно-следственных групп распечаток со звонка анонима не было, пришлось запрашивать службу «02»… Когда же, наконец, тексты были получены — «комитетчики» сразу сориентировали своих людей на поиск контейнеров с определенной маркировкой…

Поиски взрывных устройств, начатые уже после полуночи (то есть, фактически, 1 июня), оказались, как и следовало ожидать, безрезультатными — никаких бомб на складах не оказалось. Более того — на бывшей Калининской овощебазе не нашли и никаких контейнеров с водкой, о которых говорил аноним. Эти контейнеры обнаружили во втором адресе, в Московском районе, а там пришлось обследовать более десяти помещений.

Этими контейнерами сразу же заинтересовался опер-бэх, входивший в состав оперативно-следственной группы[37]. Он затребовал у «ночного директора» хранилища документацию на партию водки, а документации, естественно, не оказалось… А дальше уже начал работать нормальный механизм оперативно-следственных мероприятий.

ОБЭП Московского района давно уже имел ряд своих вопросов к директору хранилища, некому господину Бутову: имелись веские основания полагать, что сей достойный гражданин помимо всего прочего использовал складские помещения для операций по разливу нашего родного отечественного машинного масла в пластиковые канистры с «фирменными» этикетками — вот только взять Бутова с поличным все никак не удавалось, его словно кто-то постоянно предупреждал о всех, готовящихся в отношении его «бизнеса», мероприятиях. А тут вдруг — «левая» водка…

Опер-бэх просто не мог упустить из рук такой подарок судьбы. Днем 1 июня он начал плотно «работать» с господином Бутовым — собственно говоря, «кладовщику» в разных вариациях задавался один и тот же вопрос: «Откуда водка, и где документация на нее?» Бутов в ответ морщился, жаловался на плохую память, потом вдруг вспоминал, что документацию украли — в общем, нес всякую ахинею… И видно было, что господин Бутов чего-то очень сильно опасается — он никак не мог припомнить, какая же именно организация поставила ему этот чертов «Абсолют» в хранилище… Впрочем, вполне возможно, что Бутов бы и сумел как-то договориться с ОБЭПом Московского района — может быть, и документация на водку «нашлась» через денек-другой, но… В разгар задушевной беседы «бэха» с Бутовым в разговор вмешался приехавший «руоповский» опер — Виктор Савельев, работавший в отделе у Никиты Кудасова.

Савельев пошептался о чем-то с оперком-бэхом в коридоре минут пятнадцать, а потом зашел в кабинет и сказал Бутову без особых китайских церемоний:

— Вот что, красавец… Ты, похоже, не очень понимаешь, в какое говно влетел с разбегу. Лично меня твое мелкое или крупное воровство интересует мало — я из другого ведомства, мы другими вопросами занимаемся. Так вот — для прояснения ситуации и освежения твоей памяти: двадцать пятого мая в Летнем саду был застрелен Дмитрий Максимович Бурцев, генеральный директор фирмы «ТКК». Той самой фирмы, у которой неизвестные злодеи похитили контейнеры с «Абсолютом» — те, что у тебя на складе всплыли… Бурцева убили из-за этой партии водки. Киллера мы взяли, но он сдох — подстрелили его. А нас, по секрету тебе скажу, имеют сейчас во все щели, чтобы мы и заказчика нашли и «приземлили» — нужен, понимаешь ли, положительный пример полного и красивого раскрытия заказного убийства, а то общественность уж больно сильно возмущается, пресса правоохранительные органы критикует — министры только отфыркиваться успевают… Смекаешь? Очень нужен нашему начальству заказчик, чтобы пасти крикливые всем заткнуть. И сдается мне, гражданин хороший Бутов, что ты просто исключительно на роль этого заказчика подходишь. Водку у тебя нашли? У тебя. Значит, ты и Бурцева заказал. Усек? А разные «шероховатости» мы доработаем. Зато — прикинь, какое раскрытие красивое будет! И общественность успокоится… А? Ты чего так расстроился-то, родной мой? Сердечко прихватило? Ничего, в «Крестах» тоже медпункт есть, которые из сидельцев хорошо себя ведут — им и валидол дают пососать…

Господин Бутов мгновенно оценил все перспективы, которые развернул перед ним грубый и неласковый Витя Савельев. И память у коммерсанта как-то сразу обострилась — можно сказать, полностью восстановилась. В частности, Бутов «вспомнил» и назвал человека, который поставил ему водку на хранение. Просьбу такую выказал некто Говоров Виктор Палыч — известный бизнесмен, меценат и прочая, прочая, прочая.

— Я же не знал, что за этой водярой столько «мокрого», — искательно заглядывая в глаза Савельеву, причитал господин Бутов. — Поверьте, я ничего не знал! Я за других отвечать не желаю! Я честный коммерсант, и никогда… Я — никогда… Вы верите мне?

— Разберемся, — хмуро ответил Савельев. — Давай-ка, голубь, для начала твои показания официально оформим.

К вечеру 1 июня у начальника пятнадцатого отдела РУОПа Никиты Кудасова были «железобетонные» (как он любил выражаться) основания для задержания Антибиотика. Странно, но никакой радости Никита Никитич от этого не испытывал — даже азарта охотника, настигшего наконец-то дичь, не было. Были сильная усталость и какая-то пустота в душе… Может быть — охота вышла слишком долгой? Или дичь попала на мушку слишком неожиданно? Казалось ведь временами Кудасову, что его противостояние с Антибиотиком будет продолжаться целую вечность… Но, скорее всего, дурное настроение Кудасова было вызвано другими причинами — Никита имел основания предполагать, что с его другом, журналистом Андреем Серегиным, случилась беда. Кудасов гнал от себя черные мысли, но он был опером, который не привык обманывать сам себя… А расклад выходил такой, при котором шансов на выживание у Андрея не было. Почти не было — потому что один сумасшедший шанс есть даже у того, над чьей шеей уже занесен топор палача…

— Народоволец хренов! — выругался Никита Никитич и только по удивленным взглядам Вадика Резакова и Вити Савельева понял, что выругался вслух. Кудасов вздохнул и сказал, обращаясь к Резакову: — Давай, Вадим Романович, готовь группу из наших ребят и закажи еще группу поддержки из СОБРа… Надо задерживать дедушку нашего… Где он, установили?

Резаков кивнул:

— Да, он у себя, в Репине… Днем выезжал куда-то из города, а сейчас вернулся… У нас готово все, минут через пятнадцать СОБР подтянется.