Кэрри Драйер внимательно посмотрела на него: рыжевато-каштановые волосы, прямые тонкие усы, родинка на правой щеке. Симпатичный, хорошо сложен, вес около 70 килограммов, рост примерно 160 сантиметров.

– Куда мы едем? – спросила она.

– Прокатимся куда-нибудь, – мягко ответил мужчина. – Я не очень хорошо знаю окрестности Коламбуса.

– Послушайте, – сказала Кэрри. – Я не знаю, чего вы хотите от меня, но у меня сегодня экзамен по оптометрии.

Мужчина припарковался около какой-то фабрики и выключил двигатель.

Кэрри заметила, как бегают его зрачки. Это надо запомнить и потом рассказать полиции.

Мужчина осмотрел ее кошелек, вынул водительское удостоверение и другие документы. Голос его стал резким:

– Пойдешь к копам – твоей семье не поздоровится!

Он вытащил пару наручников и приковал ее правую руку к ручке дверцы «тойоты».

– Ты сказала, что у тебя экзамен, – пробормотал он. – Будет лучше, если ты будешь готовиться к нему, пока я веду машину.

Они поехали на север от университета. Через некоторое время он остановился у железнодорожного переезда. По путям медленно полз поезд. Мужчина выскочил из машины и направился к багажнику. Кэрри пришла в ужас от мысли, что он оставит ее здесь, в наручниках, на пути поезда. Может, он маньяк?

Кевин, который занял место Адаланы, когда услышал, как покрышки стучат по путям, обошел машину сзади и удостоверился, что покрышки в порядке. Будь колеса спущены, он убежал бы, но все было хорошо, поэтому он сел в машину и поехал.

– Снимай брюки, – сказал Кевин.

– Что?

– Снимай свои чертовы штаны! – заорал он.

Она сделала, как приказано, испугавшись внезапной перемены настроения у парня. Наверное, это для того, чтобы она не убежала. И правильно. Даже без наручников она никогда бы не побежала без одежды.

Пока они ехали, Кэрри старалась смотреть в учебник, чтобы не раздражать его. Но заметила, что он повернул на запад, на Кинг-авеню, потом срезал и поехал на север, по Олентанджи-Ривер-роуд. Похититель вез ее за город, временами разговаривая с собой:

– Утром убежал… стукнул его бейсбольной битой…

Проехав мимо кукурузного поля, машина объехала дорожное ограждение и въехала в лес мимо брошенных старых машин.

Кэрри вспомнила, что у нее между сиденьем и колонкой переключателя лежат острые ножницы. Мелькнула мысль схватить их и вонзить в парня. Заметив ее взгляд, брошенный в сторону ножниц, мужчина сказал:

– Без глупостей! – и вытащил пружинный нож.

Остановив машину, похититель отстегнул наручники от двери, но оставил их на руке Кэрри. Потом расстелил ее пальто из оленьей кожи на грязной земле.

– Сними трусы, – прошептал он, – и ложись.

Кэрри увидела, как у него забегали глаза…

Адалана легла на спину рядом с женщиной, глядя на деревья. Она не понимала, почему все время уступает пятно Филипу и Кевину. Дважды они вставали на пятно, пока она была за рулем, а она каждый раз хотела, чтобы они ушли с пятна. Все перемешалось.

– Тебе известно, что значит одиночество? – спросила она женщину, лежащую возле нее. – Когда тебя уже давно никто не держал в объятиях? Не знать, что такое любовь?

Кэрри Драйер не отвечала, и Адалана взяла ее, как она брала Марлен.

Но эта молодая женщина была очень маленькой, и с ней было что-то не так. Как ни старалась Адалана, каждый раз, когда она пыталась войти в нее, мускулы Кэрри Драйер сжимались и выталкивали ее. Это было странно, и Адалана испугалась. Смущенная, она сошла с пятна…

Кэрри, вся в слезах, объяснила, что у нее физическая проблема, что она посещает гинеколога. Каждый раз, когда она пытается переспать с кем-нибудь, у нее случаются такие спазмы. Кэрри снова заметила нистагм – и похититель вдруг рассердился, стал вульгарным.

– Из всех чертовых девок в Коламбусе, – прорычал он, – выбрать такую, которая ни на что не годится!

Мужчина позволил ей одеться и сказал, чтобы она садилась в машину. Кэрри заметила, что он снова переменился. Он протянул ей бумажную салфетку и спокойно сказал:

– Возьми, пожалуйста, вытри лицо.

Адалана занервничала, она вспомнила, зачем Рейджен предпринял эту поездку, и поняла, что он может что-то заподозрить, если она возвратится с пустыми руками.

Кэрри видела на лице насильника озабоченность и неподдельное беспокойство. Ей было жалко его, но она не понимала, в чем дело.

– Мне нужно достать денег, – сказал он ей, – иначе кое-кто сильно рассердится.

– У меня нет с собой денег, – сказала Кэрри, снова заплакав.

– Не переживай так. – Похититель подал ей другую салфетку. – Я ничего тебе не сделаю, если ты поступишь так, как я скажу.

– Делай со мной что угодно, – сказала она, – только не тронь мою семью. Возьми все мои деньги, но оставь их в покое.

Мужчина остановил машину и снова проверил ее кошелек. Нашел чековую книжку – на счету Кэрри лежало четыреста шестьдесят долларов.

– Как ты думаешь, сколько тебе надо, чтобы прожить неделю? – спросил он.

– Долларов пятьдесят – шестьдесят, – прохлюпала она сквозь слезы.

– Ладно, – сказал он, – оставь себе на счету шестьдесят долларов и выпиши чек на четыреста.

Кэрри удивилась такой щедрости, хотя знала, что не сможет возместить деньги, которые были ей нужны на покупку книг и на учебу.

– Сейчас мы ограбим банк, – вдруг сказал мужчина. – Ты пойдешь со мной.

– Нет! Я не пойду! – яростно запротестовала она. – Делай со мной, что хочешь, но помогать я тебе не буду.

– Зайдем в банк и обналичим чек, – сказал мужчина, но потом, кажется, передумал. – У тебя все лицо в слезах. В банке сразу поймут, что что-то происходит.

– Не думаю, что так уж плохо выгляжу, – сказала Кэрри, все еще продолжая плакать. – По-моему, я хорошо держусь для человека, находящегося под прицелом пистолета.

Насильник что-то пробурчал в ответ.

На Вест-Брод-стрит, 770, они нашли филиал Национального банка штата Огайо, в котором можно было получить деньги, не заходя в банк. Пока Кэрри вынимала свое удостоверение, мужчина незаметно держал пистолету нее за спиной. У Кэрри мелькнула мысль написать на чеке: «Помогите!» Словно догадавшись, грабитель прошептал:

– Не пытайся писать на обороте!

Мужчина передал кассиру чек вместе с удостоверением Кэрри и получил деньги.

– Можешь сообщить в полицию, что тебя ограбили, потом приостановишь платежи, – сказал он, отъезжая от банка. – Скажешь им, что тебя заставили обналичить чек. Таким образом, можно сказать, что ограблен банк, а не ты.

Когда Кэрри приехала в центр, на перекресток Брод-стрит и Хай-стрит, машина попала в пробку.