Большинство религиозных традиций по обыкновению пренебрегает требованием последовательности. Некоторые религиозные утверждения заведомо направлены на то, чтобы нарушать его. Скептиков приводят в замешательство христианские положения о том, что бог един в трех лицах, что он всемогущ, но мы вольны в своих поступках, и многие другие очевидно непоследовательные утверждения. На просьбу пояснить обычно следуют еще более запутывающие ответы, стремящиеся избежать непоследовательности ценой очередного нарушения требования ясности.

Что касается доказательств… То, что «доказывает» верующему существование богов, духов и предков, а также их могущество, постороннему подтверждает прямо противоположное. Доказательством эти постулаты могут считаться лишь вопреки требованию признавать только опровержимые утверждения. Если вам скажут, что побороть инфекцию организму поможет ударная доза витаминов, единственным весомым доказательством будет тестирование, которое сможет это утверждение опровергнуть. Если, например, клинические испытания покажут, что пациенты, получавшие витамины, выздоравливали не намного быстрее тех, кто без витаминов обошелся, преимущества рекомендованного лечения окажутся под вопросом. Религиозные же утверждения эмпирическим путем опровергнуть не получится.

В действительности дела могут обстоять еще хуже. Философы столетиями описывали это отсутствие умственной гигиены, которое ведет к беспочвенным верованиям и убеждениям. Однако они могли изучать работу сознания лишь с помощью самоанализа и рассуждения. Когда психологи заменили этот инструментарий на экспериментальные исследования, обнаружился целый сонм психических процессов, которые, судя по всему, и уводят нас от четких и обоснованных убеждений. В частности:

• Эффект консенсуса. Человек склонен подгонять свое восприятие событий под чужие описания. Например, воспринимая предъявленное выражение лица как сердитое, он будет утверждать, что видит на лице отвращение, если именно это будут утверждать все окружающие.

• Эффект ложного консенсуса. Явление противоположного характера: человек проецирует свои впечатления на остальных, ошибочно полагая, например, что эмоциональная реакция окружающих на событие идентична его собственной.

• Эффект создания. Самостоятельно сгенерированная информация часто запоминается лучше, чем воспринятая. В вымышленной сцене подробности, которые вы придумаете сами, засядут в памяти крепче, чем те, что были подсказаны другими.

• Иллюзии памяти. Экспериментальные психологи без труда создают ложные воспоминания, вселяющие в человека интуитивную уверенность в том, что он действительно слышал или видел нечто на самом деле вымышленное. Кроме того, воображаемое действие при достаточно частом повторении вызывает иллюзию, будто вы совершили его на самом деле.

• Искажение отслеживания источников. При некоторых обстоятельствах человек склонен путать источники информации. (Это я сам додумался или кто-то сказал? Слышал я об этом или читал?) Это осложняет оценку надежности информации.

• Склонность к подтверждению своей точки зрения. Рассматривая ту или иную гипотезу, человек замечает и вспоминает подтверждающие ее данные, гораздо хуже улавливая противоречащие. Подтверждение заставляет человека вспомнить о гипотезе и воспринимается как доказательство; отрицание о гипотезе не напоминает и поэтому не рассматривается вовсе.

• Снижение когнитивного диссонанса. Человек склонен подгонять хранящиеся в памяти убеждения и впечатления под новые данные. Если его впечатление о ком-то изменится в свете новой информации, он будет думать, что именно такое впечатление у него сложилось изначально, даже если прежде оно было противоположным.[146]

Список далеко не исчерпывающий, в материалах экспериментов перечисляется гораздо больше подобных эффектов. Эти отступления от нормативных рассуждений, от того, каким должен быть ход мысли, чтобы сохранять ее связность и эффективность, определенно присутствуют при усвоении и использовании информации о сверхъестественных сущностях. Воспитываясь в племени квайо, человек растет в окружении тех, кто считает присутствие предков вокруг само собой разумеющимся (эффект консенсуса). Он склонен проецировать личные впечатления на других: например, думать, что большинство разделяет его чувства по поводу того или иного постыдного поступка и неодобрения предков (потенциальный ложный консенсус). Какие-то из его представлений о предках созданы им самим и потому вспоминаются лучше. То же самое относится к религиозным специалистам, которые должны указывать другим, как совершать обряды и как взаимодействовать с предками, и выдают самые разные импровизированные подробности об этих сущностях (эффект создания). Со временем человек забывает, откуда он узнал о том или ином событии (иллюзии памяти; искажение мониторинга источников). А допустив, что предки вмешиваются в людские дела, он начинает больше замечать факты, говорящие в пользу этого явления, тем самым подкрепляя изначальное допущение (склонность к подтверждению своей точки зрения). И даже если какой-то конкретный прогноз насчет предков будет опровергнут эмпирически, человек может перекроить отложившиеся в памяти убеждения (снижение когнитивного диссонанса). Последнее позволяет в том числе объяснить, как адепты апокалиптических культов примиряются с регулярными сдвигами даты конца света. Что особенно поражает социальных психологов: каким образом опровергнутое пророчество не только не сокрушает веру, но даже укрепляет ее. Разумеется, все эти психологические процессы не делают различий между предками квайо, разными божествами или единым богом. Контексты, в которых человек усваивает религиозные представления и обменивается информацией на подобные темы, с большой вероятностью вызывают такие отклонения от здравого хода мыслей.

Если все вышесказанное верно, достаточно ли этого для объяснения? Как я уже замечал в первой главе, подобные доводы бесполезны, если мы хотим разобраться, почему люди верят именно в такие сверхъестественные сущности, а не в другие. Сюжетов об исчезающих островах и говорящих котах у людей хватает, но на них, как правило, не строят религиозные верования. И наоборот, люди создают представления о духах и человекоподобных богах и применяют их к целому ряду социальных вопросов (какое поведение считать этичным, что делать с мертвыми, в чем причина несчастья, зачем совершать обряды и т. п.). Все это слишком продумано, чтобы возникнуть на основе банального пренебрежения принципами рационального мышления.