В последние годы своего царствования Ахав был занят главным образом двумя большими войнами с Сирией. Важные победы его в первой из этих войн были как бы знаком принятия его покаяния в деле убийства Навуфея. Против него выступил сирийский царь Венадад II с 32 союзниками-князьями и осадил Самарию, требуя от Ахава вассального подчинения ему. Но когда высокомерный Венадад потребовал от него выдачи жены и детей, то Ахав ответил ему отказом, употребляя пословицу: «Пусть не хвалится подпоясывающийся, как распоясывающийся». Один пророк обещал ему победу, и действительно, когда Венадад, приказавший громить Самарию, беззаботно пировал с своими князьями-союзниками и напился допьяна, Ахав сделал удачную вылазку, разбил неприятеля и обратил его в беспорядочное бегство с пьяным царем во главе. Через год, однако же, война возобновилась, так как Венадад приписал свое поражение тому, что Бог израильский есть Бог гор, а не долин, и потому если он потерпел поражение в гористой местности, то наверно одержит победу в долинах, куда он и направил свое войско. Но и в долинах Венадад потерпел еще большее поражение. В битве около города Афека он потерял 100 000 пехоты. Остальные хотели укрыться за укрепленными стенами этого города, но обвалившейся стеной его задавило их еще 27 000 человек. Для Венадада остался один исход — сдаться на милость Ахава, что он и сделал с своими военачальниками. Ахав принял смирившегося царя с почетом, пощадил его жизнь при условии возвращения всех отвоеванных им городов и предоставления царю израильскому права иметь особый квартал в городе Дамаске для пребывания израильтян. Это необычайное содружество с врагом Обетованной земли, которого он должен бы подвергнуть примерному наказанию для устрашения и других врагов ее, вызвало негодование пророков, из которых один явился к Ахаву весь избитый и с пеплом на голове и наглядной притчей укорил царя за его неразумную мягкость. Ахав в неудовольствии возвратился в Самарию.

Мир с Сирией продолжался в течение трех лет; но Венадад, по-видимому, не возвратил отвоеванных городов, вследствие чего стала неизбежной новая война с ним. Ахав решился силой отнять у сирийцев важный город Рамоф Галаадский, но для обеспечения успеха призвал на помощь своего союзника Иосафата, царя иудейского, который еще раньше этого «породнился» с ним и теперь приехал навестить его. Благочестивый Иосафат не решался предпринять такого опасного дела без испрошения воли Божией через пророков. Ахав представил ему 400 пророков, которые в один голос предсказывали союзникам блестящую победу, а один из них, Седекия, даже сделал себе железные рога, чтобы наглядно показать, как Ахав «избодет сириян до истребления их». Но устами всех этих пророков говорил «дух лживый». Один только честный Михей откровенно предсказал предстоявшее поражение и гибель, но за это правдивое предсказание рогатый Седекия ударил его по щеке, а Ахав велел посадить его в темницу с строгим приказом «кормить его скудно хлебом и скудно водою», пока царь не возвратится из похода в мире и с победным торжеством. Однако же слова Михея заставили Ахава принять некоторые предосторожности. Он снял с себя царское одеяние, чтобы не быть особенно заметным неприятелю, коварно предоставив одному Иосафату честь носить царские одежды во время сражения. Венадад приказал своей коннице направить всю свою силу против неприятельского царя, и сирийская конница с такой неотразимой силой ринулась на Иосафата, что он спасся только отчаянным криком, что он не Ахав. Между тем, несмотря на свои предосторожности, Ахав был смертельно ранен стрелой из вражеского лука. Из пыла битвы он вывезен был на колеснице и умер. При его падении войско израильское дрогнуло и обратилось в бегство. Тело царя было привезено в Самарию и погребено там, а когда окровавленную колесницу мыли в пруде Самарийском, то кровь Ахава лизали псы, как и предсказал ему Илия.

Иосафат между тем невредимо возвратился в Иерусалим, раскаиваясь в своем неразумном союзе с нечестивым царем. Он смиренно выслушал укор от пророка Ииуя за этот союз и делами благочестия хотел загладить этот проступок. Но вредные последствия его не замедлили сказаться и после этого. Весть о поражении его разнеслась по всем окрестным народам, и этим несчастьем не преминули воспользоваться аммонитяне и моавитяне, которые решили отомстить израильтянам за прежнее свое подчинение им. Соединившись с другими соседними племенами, они составили сильный союз против царя иудейского и сделали нашествие на богатую садами местность около Енгеди, к западу от Мертвого моря. Благочестивый Иосафат прибег к высшей помощи: объявил пост по всей стране и с пламенной молитвой обратился к Богу. Молитва его была услышана. Между союзниками-неприятелями произошли раздоры, они напали друг на друга, а иудеи воспользовались богатой добычей в оставленном ими лагере.

Союз между двумя еврейскими царствами продолжался, однако же, и в течение короткого царствования сына и преемника Ахавова Охозии. Он во всем следовал своему отцу и своей матери, «делая неугодное пред очами Господа». Упав однажды с балкона своей горницы, он отправил в филистимский город Аккарон послов спросить у славившегося своими целебными силами бога Веелзевула, выздоровеет ли он от ушиба. Тогда опять явился Илия, который, встретив послов, сказал им: «Разве нет Бога в Израиле, что вы идете вопрошать Веелзевула, божество Аккаронское? За это так говорит Господь: с постели, на которую ты (Охозия) лег, не сойдешь с нее, но умрешь». Сказал и удалился. Устрашенные послы возвратились в столицу и донесли царю. Разъяренный царь приказал схватить Илию и привести к себе. Два отряда войск по 50 человек подступали к нему на горе, но оба были уничтожены небесным огнем. Только на мольбу благочестивого сотника третьего отряда Илия согласился оставить свое неприступное убежище, явился к царю и бесстрашно повторил перед ним свое грозное предсказание. И вскоре Охозия умер, не оставив по себе прямого наследника, а на место его воцарился брат его Иорам.

Вместе с тем окончилось и земное поприще великого пророка. Предчувствуя конец своей земной жизни, пророк Илия хотел закончить ее наедине с Богом и с этой целью несколько раз пытался разлучиться с своим неразлучным спутником и служителем Елисеем. Но Елисей и сам сознавал, что с его великим учителем готовится произойти нечто великое, и не отлучался от него. Перейдя около Иерихона через Иордан, который от мановения мантии Илии расступился перед пророками, последний наконец открыл своему спутнику и ученику, что он «взят будет от него», и сказал ему: «Проси, что сделать тебе, прежде нежели я буду взят от тебя». Елисей отвечал: «Дух, который в тебе, пусть будет