Не дождавшись, пока Роман укажет ему точное направление, Отто сорвался с места и поплыл прямо к носу судна.

Вместе с Феникс Роман продолжал плыть по течению.

Отто достиг носа корабля и исчез из виду.

Роман остановился. Он посветил прожектором на часы и подождал. Этот тупица что-то там застрял. Рука Феникс лежала на руке Романа. Она сжала его руку, и он почувствовал, что она волнуется.

Роман кивнул головой, подтолкнул ее к поверхности воды и поплыл за Отто.

Громадная масса осьминога разорвалась в луче прожектора Романа, который ближе подплыл к кораблю и стал наблюдать за устрашающей грацией морского чудовища.

Роман уже собирался плыть дальше, когда увидел Отто, огибающего нос судна и плывущего прямо к нему. Роман испытал огромное облегчение, значительно большее, чем заслуживала ситуация. Больше всего он хотел, чтобы Феникс выбралась из воды и вернулась в его квартиру. Он считал, что ему было бы легче изолировать Джеффри завтра, если все пойдет по плану.

Подняв руку, Роман поджидал Отто, чтобы вместе подняться наверх.

Он совсем не ожидал удара, который, подобно хлысту, сотряс его тело. Первой мыслью было, что это вернулся осьминог. Роман скорчился от боли, у него не хватило сил обернуться, но ему все-таки удалось дотянуться до ножа, который висел у него на поясе.

Но он так и не воспользовался им.

Последовал второй удар. Он дернулся. Нет, нападал не осьминог, а другой, оснащенный пловец. Не Отто. Более высокий и гибкий, чем Отто. И сильнее.

Роман, прогнувшись назад, подтянул ноги.

Его враг заметил это движение и взгромоздился на него, обхватив за талию. В ту же секунду страшная боль пронзила плечо Романа. Он попытался вздохнуть, но у него не получилось: этот некто перерезал шланг акваланга.

Чернильное пятно проплыло у него перед глазами. Красные чернила. Кровь. Его кровь. Неизвестный пловец выпустил кислород из аппарата Романа и сильно ударил его по спине. Руками теперь было невозможно пошевелить.

Он начал опускаться вниз. Начал тонуть. В холодной воде и без воздуха, он терял сознание.

Какой-то свет блеснул над ним. Он с трудом взглянул наверх и увидел, что нападавший на него пловец поднимается на поверхность. На поверхность, туда, где Феникс.

Побелевший от отсутствия воздуха, он поднял отяжелевшие руки над головой и усилием воли заставил двигаться ноги. Профессиональными движениями, выработанными в результате долгой практики, он сбросил акваланг. Стало легче, он стремительно начал подниматься.

В ушах билась кровь. Перед глазами проплыли пузыри.

Его последний воздух.

Его последнее дыхание.

– Роман! Роман! – Он услышал свое имя и осознал, что уже на поверхности воды.

– Роман! Сюда.

Голос Феникс раздался совсем близко. Он ударился головой о резиновую лодку и понял, что Феникс рядом с ним.

– Ты ранен, – выдохнула Феникс. – Я поняла: что-то произошло, но не смогла вовремя вернуться.

Несколькими ярдами дальше на поверхности воды показалась еще одна голова.

– Проклятие, – пробормотал Роман. – Мы на мушке. Он уже нападал на тебя, да?

Роман собрал последние силы.

– Успокойся и приготовься залезть в лодку. – С этими словами он вытолкнул ее в лодку. – Ляг на дно, Феникс. – С каждой секундой пловец был ближе и ближе.

– Черт возьми, – сказала она, пробираясь к краю лодки. – Я покажу этому наглецу, как тебя трогать.

– Возьми… – Роману не удалось закончить фразу.

Раздался выстрел. Еще один.

С все еще затененным фонарем, Роман перевел взгляд с пловца на Феникс и обратно.

Они услышали вскрик пловца, затем он дернулся и исчез в темной воде.

Феникс держала пистолет Романа обеими руками. Он мог видеть дрожание черного оружия.

– Чертовка, – мягко сказал он. – Ты испугала до смерти этого бандита. Я надеюсь только, что над ним не было никаких птиц.

– Птиц? – у нее зуб на зуб не попадал. – Птиц, в которых ты стрелял.

– Тебе это понравится.

Насти спокойно посмотрел на Романа и продолжил распаковывать бинты.

Роман лежал лицом вниз на слишком коротком для него кухонном столе Дасти, положив ноги на стул, принесенный из гостиной.

– Промой еще раз, – сказал Насти Феникс, которая послушно промыла еще раз глубокую рану между позвоночником и левым плечом. Насти надел резиновые перчатки и сказал:

– Не думаю, что тот парень собирался ранить тебя, – думаю, он хотел перерезать только трубку. Он, видимо, хотел продержать тебя подольше под водой, а затем заняться Феникс. Позже все решили бы, что это несчастный случай.

– А перерезанный шланг? – мрачно спросил Роман. Феникс провела рукой по волосам:

– Теперь это не имеет никакого значения. Тебе надо расслабиться.

– Расслабиться? – Его голос теперь звучал громче. – Мы с тобой чуть не погибли в заливе Эллиот. Только представь себе, какой смех это вызвало бы среди моих бывших друзей. Черт, я никогда бы этого не пережил.

Феникс с трудом смогла сдержать смех.

Дасти это все не волновало.

– Не мог бы это перенести, да? – повторил он с грубым смехом. – Но ты бы и не пережил. И только благодаря присутствию некой леди, чьего мизинца ты не стоишь, ты здесь нам всем надоедаешь. Заткнись и не мешай Насти зашивать тебя.

Роман поднял брови и осклабился.

– Хорошо, что вы оставили лодку там, где она была, и уплыли, – прокомментировал Дасти, наклонившись над раной Романа. – К счастью, парень, который вас атаковал, подумал, что ты пошел ко дну. И что, возможно, Феникс последовала за тобой. Этим вы выиграли время.

Насти поднял шприц к свету, затем сделал несколько уколов вокруг раны. Каждый раз при этом Роман скрежетал зубами от боли.

– Не так-то приятно было добираться сюда в мокром костюме, – сказала Феникс, чтобы снять напряжение. Она хотела скрыть улыбку в момент слабости Романа.

– В мокром костюме и с ножевой раной, – слабым голосом заметил он.

Дасти достал кусок стерильного бинта и наложил его на рану. Насти продолжал орудовать маленькой полусогнутой иглой.

– Прекрати ругать себя за проявление человеческих слабостей, – сказал Дасти Роману. – Я помню, как ты вытащил Билла Комптона из горящей машины, когда ее уже охватило пламя.

– Да, – сказал Насти, продолжая свою работу. – И у тебя была сломана нога. И я не слышал, чтобы раньше ты так себя вел.

– Тогда мне было море по колено, – сказал Роман. – Мне следовало выяснить, кто же этот пловец. Подумай я об этом прежде, я бы догадался, что это не Отто. Слава Богу, что Феникс не пришлось заплатить за мою ошибку.