дождаться патруль, выехавший им навстречу: попытка вломиться в ворота без спросу наверняка закончилась бы пушечным обстрелом, и плевать, что в подзорную трубу можно было разглядеть мундиры Братства. Наверное, еще можно было.

— Госпожа Далоран? — удивление командира патруля читалось и в его голосе, и во взгляде.

Кара хорошо знала этого мужчину, прослужившего в руферонском отделении больше двадцати лет. Знал в лицо и он единственного бойца, кто выполнял задания в одиночку.

Если он и не заподозрил, что Кара давно была мертва, то с сопровождающими ее призванными все было предельно ясно.

— Некромант с вами? — сдержанно поинтересовался командир.

— Нет. Мы разделились. Нам позволено войти в город?

Паладин смерил призванных взглядом.

— Оставайтесь на месте. Я доложу господину Искане, что вы здесь.

Патруль вернулся спустя четверть часа и сопроводил призванных к отделению. Всю дорогу Кару не покидало ощущение, что это не сопровождение, а конвой. И к чему было делать вид, что живые могли что-то противопоставить мертвым на узких городских улочках? Правда, сейчас те казались намного просторнее, чем раньше.

Ее встретил совсем не тот город, что она знала: притихший, опустевший, будто в самый разгар чумы. Не хватало только стучащих вывесок таверн и ведер, с грохотом гонимых ветром от порога к порогу. Но сегодня выдался небывало спокойный, разморенный солнцем полдень. Обычно, когда случалась такая стремительно пришедшая весна, Руферон шумел до самой ночи. Но сейчас, что на окраине, что в самом центре, были только дома и отказавшиеся улетать птицы.

Призванных разместили на одном из тренировочных полей отделения. Естественно, под неусыпным надзором стражи.

Глядя на выстроившихся по струнке часовых, Кара задавалась вопросом: сколько всего паладинов сейчас находится в городе? Вряд ли больше сотни, учитывая, что все силы Братства направлены на эвакуацию и защиту населения, которого в близком к четвертой линии обороны Руфероне не осталось. И эти несколько десятков бойцов тратят время на то, чтобы стеречь призванных?

— Госпожа Далоран, господин Искана ждет вас в своем кабинете, — сообщил командир патруля, а затем предоставил ее саму себе.

Похоже, он так и не догадался.

Зато глава отделения понял все сразу, едва Кара появилась на пороге. Или он допускал, что она стала призванной, задолго до этого дня? Сейчас в руководящем составе Братства имя Енкарт знал каждый, и именно с ними Искана отпустил свою подчиненную несколько месяцев назад.

— Рад снова тебя видеть, Раяда. Садись, пожалуйста, — Искана приподнялся со своего кресла и указал рукой на приставленное к столу второе.

Кара замешкалась и не только потому, что ее мундир не блистал чистотой, а мебель в кабинет главы отделения уж точно не терпела подобного обращения. Регрор Рортис был единственным в целом городе, да что там, в городе — во всем Братстве, чье мнение для нее что-то значило. Человек, взявший под свое крыло, когда ее лишили всего. Имела ли она право вот так заявиться, в ее нынешнем-то статусе?

— Это мелочи, — добродушно ответил Рортис, и Кара так и не поняла, идет ли речь о ее превратившемся в лохмотья мундире или о мертвом теле под ним.

— Спасибо, что позволили зайти в город, — поблагодарила она, приблизившись к предложенному креслу.

Немного потоптавшись рядом, под пристальным взглядом главы отделения Кара села.

— Почему вас так мало?

— Орда.

Рортис понимающе покачал головой.

— Это все, что осталось от сил некроманта?

— Еще есть Химера.

Он обязан быть. Обязан.

Кара собственными глазами видела, как Къярт спрятал его метку-привязки за грудиной. Это было гарантией сохранности Химеры. Ведь было же? Если уцелела эта метка, значит уцелела и та, что скрывалась еще глубже.

С Райзом не могло случится непоправимое. Только не с ним.

Кара одернула себя, когда мысли понесло не туда.

— Мне жаль, что это произошло с тобой, — неподдельное сочувствие в голосе Рортиса помогло отвлечься. — Это моя вина. Если бы я не приказал тебе сопровождать Енкарт, эта участь обошла бы тебя стороной.

— Господин Рортис, Къярт вернул мне жизнь еще до моего последнего визита в Руферон.

— Вот как, — мужчина подвигал плотно сомкнутыми губами, пережевывая идущую вразрез с уставом формулировку «вернул к жизни». — Прости, Раяда. Мне следовало понять раньше, что эти Енкарты… Это ведь началось еще с Истлена. Я подозревал его, но… он приносил больше пользы, чем вреда. К тому же без доказательств ничего не сделаешь. Наверное, мы просто недостаточно хорошо их искали.

— Сейчас это не имеет значения, — сказала Кара, лишь бы прервать начавшееся покаяние.

И дело было не в желании Рортиса сознаться в своих грехах и облегчить душу, а в том, что он делал это с искренней верой, что именно так следует провести последние дни жизни.

— Что ж, если верить Енкартам, что старшему, что младшим, они всегда были на стороне живых. Следует отдать им должное за то, что они хотя бы попытались.

— Еще ничего не закончено, — упрямо произнесла Кара.

Смотреть на такого главу отделения было неприятно. Сбегая в Руферон, она надеялась найти в нем того, кто держал все и всегда под своим контролем, кто стоял горой за своих людей и свои идеалы. Она рассчитывала найти человека, которого уважала. Как так получилось, что от него осталась только смирившаяся со своей участью обертка? Или это она безгранично, до одури глупа, что до сих пор верит словам Райза, что он найдет способ остановить Орду? Будет ли он вообще его искать?

Дура.

— Ты так считаешь? — Искана приподнял брови. — На востоке дела совсем плохи. Скоро Орда придет и сюда. Мы не можем оказать сопротивление.

Кресло, такое же уставшее, как и его владелец, плаксиво скрипнуло, когда Рортис поднялся со своего места. Заложив руки за спину, он подошел к окну.

— Признаться, я никогда не думал, что стану свидетелем конца всего. Как все было в прошлые нашествия Орды? Люди так же бежали без оглядки? Как им удавалось выжить на протяжении нескольких лет осады, когда они не могли даже засеять поля?

Ответ был прост: тогда на стороне людей стояли исполины. Сейчас остался только Химера. И как бы он ни был силен, одних его усилий не хватит. Тем более когда неизвестно, как сокрушили Орду в прошлый раз. Прошлый раз…

— Господин Рортис, я хотела бы воспользоваться архивом отделения. Документы еще не вывезли?

— Кому сейчас есть дело до бумаг? Хочешь найти что-то определенное?

— Не знаю. Я могу…? Пока есть время.

— Конечно. Библиотека и архивы в твоем полном распоряжении.

Вместо того, чтобы бестолково сидеть на месте в ожидании весточки от Къярта, она должна была попытаться найти хоть что-то,