В таких условиях Ильин пробыл около двух лет, пока не закончили строительство нового корпуса с одиночными камерами.

Встретил он и «экскаваторщика», и «пиротехника». Последний за время пребывания в больнице в свой, ставший легендарным после совершенных им действий на Красной площади афоризм внес существенные изменения.

Когда в больнице появился Ильин, «пиротехник» вместо фразы: «Уходя, гасите всех, сила вся в кефире!» уже говорил: «Уходя, гасите свет — кайф в аминазине!»

«Экскаваторщик» поначалу все пытался выведать у персонала расстояние от больницы до Мавзолея, но после того как уголовники несколько раз устроили ему так называемое «тестирование в барокамере», усыпальница вождя международного пролетариата потеряла для него былую привлекательность.

«Тестирование в барокамере» проводилось якобы в целях выяснения физических возможностей подопытного для работы космонавтом, и на практике реализовывалось так: орущего благим матом «дурака», невзирая на его рост и комплекцию, «санитары» заталкивали в прикроватную тумбочку и, затащив ее на второй этаж, сталкивали вниз. Чтобы «тестируемый» не вывалился наружу, скатываясь кубарем по ступеням, тумбочку обматывали веревкой. Как ни странно, но тумбочки иногда выдерживали это испытание.

Некоторым исследователям бытия советских политзаключенных в Казанской спецпсихобольнице это передвижение узников в тумбочках напоминает путешествие в грузовом лифте Лубянской тюрьмы…

Когда уголовники попытались «тестировать» Ильина, он зубами впился в нос одному из атакующих и не отпустил до тех пор, пока совсем не откусил. После этого инцидента подготовка Ильина в космонавты пошла по другому плану: настоящие санитары стали превращать задницу террориста в решето, вкалывая ему избыточные дозы аминазина…

…По выходе Ильина из больницы выяснилось, что в 1969 году во всеобщей суете и суматохе командование части, где служил террорист-неудачник, не исключило его из списков личного состава — другими словами, он не прошел законной процедуры увольнения.

В 1990 году с помощью адвоката Виктор Ильин отсудил у Ленинградского военного округа все причитающиеся ему деньги «за вынужденный прогул», длившийся восемнадцать лет, и получил однокомнатную квартиру.

Вместо эпилога

Через год после покушения Цвигун был отстранен от кураторства военной контрразведкой. Его место занял старый соратник Леонида Ильича по днепропетровским партийным «тусовкам» Георгий Цинев. Семену Кузьмичу Брежнев поручил командовать хозяйственными службами Комитета.

Но звездный полет Цвигуна продолжался еще не один год. Даже будучи выброшен на задворки системы государственной безопасности, он сохранил за собой должность первого заместителя председателя КГБ СССР.

В 1971 году он — кандидат в члены ЦК КПСС; в 1977-м — Герой Соцтруда, а в 1978-м — генерал армии.

Андропову вслед за возникновением тандема «Це-Це» работать стало еще труднее.

Единоначалие в КГБ СССР по сути было утрачено: каждый из членов триумвирата тащил одеяло на себя, создавая вокруг себя фракции из начальников подразделений Комитета. В узкий круг особо приближенных можно было попасть, разумеется, не по деловым качествам, а по степени личной преданности.

Дважды Герой Советского Союза космонавт Георгий Тимофеевич Береговой, поплатившийся за свое внешнее сходство с Брежневым ранением лица осколками стекла, в 1975 году наряду с народным артистом СССР Евгением Матвеевым получил приглашение от режиссера Юрия Озерова пройти фотопробы для съемки в его новом фильме «Солдаты свободы». В этом фильме Береговому предстояло сыграть молодого Леонида Ильича.

По сценарию в начале фильма Георгий Тимофеевич, загримированный Генсеком, должен был стоять со своими Золотыми Звездами Героя на груди (кстати, первую Звезду он заработал не в космосе, — а на фронте в 1944 году) на трибуне Мавзолея.

В 1975 году Брежнев уже был трижды Герой, поэтому Озеров предложил Береговому добавить к его собственным двум еще одну — муляж.

Георгий Тимофеевич возмутился и со словами: «Не надо смешивать пряники с портянками» покинул съемочную площадку…

Ни в гангстерских романах, ни в самых крутых кинобоевиках не найти такого количества экстремальных приключений, какие реально выпали на долю бойцов сверхсекретного подразделения КГБ СССР команды «Альфа», широкую известность приобретшей лишь после приснопамятных событий у Белого дома в августе 1991 года.

Даже кураторы Комитета от Отдела административных органов ЦК КПСС не были осведомлены об истинном предназначении команды — для них она была одним из многих подразделений КГБ, проходившим под кодовым названием «Группа А», а многие операции, проведенные ее бойцами, и сегодня остаются тайной за семью печатями, продолжая нести гриф «совершенно секретно» и «особой важности».

За три десятка лет существования этот элитный отряд подчинялся разным председателям Комитета госбезопасности. Неизменным было одно: деликатнейшие миссии, поручаемые мушкетерам из «Альфы», выполнялись молниеносно, ювелирно, без следов и потерь. В их активе — десятки блестяще проведенных операций, которые вызывают профессиональную зависть и восхищение у коллег из американской DELTA, английской SAS и немецкой GSG-9 — зарубежных аналогов нашей легендарной «Альфы».

Это подразделение было укомплектовано бойцами «штучной работы», готовыми на самопожертвование ради выполнения задания. Они не понаслышке знали, как пахнет порох и человеческая кровь, а смертельный риск был постоянным спутником в их ратном деле. Убежденность в правильности избранного пути, востребованность были животворными источниками деятельности этих рыцарей без страха и упрека…

Впервые «Альфа» заявила о себе как подразделение антитеррора в Тбилиси в 1983 году. Тогда группа бандитов произвела беспрецедентный захват заложников — пассажиров авиалайнера.

Сановникам со Старой площади стало ясно, что «Группа А» — не элитный клуб, а отряд особого риска, ибо там, в тбилисском аэропорту, были кровь и порох, риск и смерть…

Кровавая свадьба

…18 ноября 1983 года телефон прямой связи с председателем КГБ СССР залился малиновой трелью, когда Владимир Зайцев, сдав дежурство, запирал дверь своего служебного кабинета. Через пять минут он уже знал, что в Тбилиси в 16 часов 16 минут самолет Ту-134, следовавший по маршруту Тбилиси — Батуми — Киев — Ленинград с 57 пассажирами и 7 членами экипажа на борту, захвачен группой вооруженных преступников.

Еще через десять минут прозвучал сигнал боевой тревоги, и дежурное отделение «Альфы» стало готовиться к вылету в Тбилиси, к своей первой операции по освобождению заложников в самолете.

В аэропорту Внуково альфовцы и руководители Четвертого управления КГБ СССР (контрразведывательное обеспечение на транспорте) погрузились в специальный самолет правительственного авиаотряда. Внешне ничем не отличавшийся от своих собратьев, этот Ту-134 был особой конструкции: форсированные моторы повышенной надежности, салоны, оборудованные для перевозки вооружения и отдыха спецконтингента, отдельный отсек, переделанный под кабинет председателя КГБ со всеми необходимыми атрибутами, среди которых отсутствовал разве что «черный чемоданчик» с ядерной кнопкой…