— Пока точно неизвестно, — Боря тоже кричал, эфир забивал треск и электромагнитные разряды. — АНГ пытается разобраться, но, скорее всего, альтернативное ПО будет прогружаться параллельно, иначе теряется весь смысл преждевременного запуска обновления.

— И чем это грозит? — Владу все сильнее становилось не по себе.

— Это грозит хаосом, Владик. Может получиться конфликт интересов на программном уровне.

— А можно экстренно прервать обновление, чтобы разобраться и не допустить никакого несанкционированного вмешательства?

— Мы пытаемся, — изображение Громилы пропало, потом появилось вновь, он что-то сказал, но все забило шипение и помехи.

— Что-что?

— …ростовчане… только у них штатно сработала защита от перегрузки, в остальных Сигмах не хватает мощности. Обновление нельзя прерывать обесточиванием, например, это повредит исполнительные процессоры. Северский сейчас с Ростовом на связи, они пытаются что-то предпринять, но шансов мало.

— Боря, что мы можем сделать, Строев…

— Вы ничего уже не сможете сделать! АНГ сейчас внутри системы, я жду от него информацию. Отключ…

Изображение пошло косыми полосами и пропало.

Влад отложил коммуникатор и посмотрел на Лесю.

— Все очень плохо, да? — сочувственно сказала она, мягко дотрагиваясь до руки инспектора.

— Пока не знаю, — отозвался Влад и его лицо затвердело. Где-то в глубине души он уже осознал, что ситуация вышла из-под контроля и повлиять на нее в данный момент времени не может ни он, ни Строев, и быть может, уже никто из представителей человечества.

* * *

— Ломай! — командир спецназовцев поднял руку, призывая к вниманию.

После того, как коттедж директора приморского Объединения «Прибой» был взят в оперативное кольцо, внутри никаких признаков движения не наблюдалось. Окна были наглухо занавешены жалюзи, на вызовы по переговорному устройству, установленному на калитке, никто не отзывался.

Вакуумный таран пробил в дверь в районе замка, в разные стороны брызнули щепки.

В коридор ворвалось трое спецназовцев с нейтрализаторами наперевес, согласно боевому расписанию, быстро осматривая все прилегающие помещения, и страхуя друг друга. Но коттедж был пуст. Ни самого Алексея Васильевича Мора, ни его жены, ни двух их совместных детей в комнатах не было.

Встроенные шкафы были пусты, личные аватары отключены, и лишь как издевка, на полу, под кроватью лежала скомканная и, видимо забытая впопыхах, детская морская бескозырка.

* * *

Михаил Юрьевич Горев, советник по вопросам информационных технологий, глава комитета по контролю за обновлением СУПЕР понял, что все кончено, когда увидел двух сотрудников таможенной службы международного аэровокзала Шереметьево-3. Пропускной пост был совсем рядом, в пяти метрах по коридору — а за ним располагалась вожделенная свободная зона, — но добраться до неё, судя по всему, советнику было не суждено.

Горев огляделся, стеклянный коридор был почти пуст, советник был последним пассажиром, зарегистрировавшимся на рейс. Он приобрёл билет по подложным документам и измененным био-данным, но это не помогло. Сотрудники таможни приближались к нему с неумолимостью судьбы. Михаил с трудом подавил в себе желание броситься мимо них, чтобы прорваться с боем и попытался напустить на себя вид беззаботного человека. Однако, улыбка не получилась. То, что отпечаталось у него на лице, было похоже, скорее, на жалкую и кривую усмешку.

Артемия Скобцева, главного консультанта КНВЦ задержали неподалеку от его загородного бунгало; заметив сотрудников юстициона, он попытался скрыться через соседние участки, предварительно выпрыгнув в окно, но был очень быстро задержан вовремя подоспевшими оперативниками. Перед этим, судя по всему, он попытался уничтожить все данные личных электронных архивов. Во время обыска в подвале его дома обнаружили довольно мощную серверную.

Виктор Купрейчук, ведущий конструктор приморского Объединения «Т», один из разработчиков комбо-кодов класса «Призрак» и «Хамелеон» был задержан на своем рабочем месте, в научной лаборатории НВЦ «Прибой». Никакого сопротивления оперативникам он не оказал.

Евгений Белов, помощник Молниевского, которого освободили из-под стражи при помощи заговорщиков добровольно сдался органам Юстициона.

* * *

Алла вызвалась сопровождать своего начальника в амбулаторию. К счастью, все обошлось, подозрение на сердечную недостаточность у Бергмана не подтвердилось, и прибывший медаватар диагностировал лишь незначительные нарушения сердечного ритма. Однако, как говорят медики это был «первый звонок» и после экспресс-тестов Константину Антоновичу настоятельно рекомендовали пройти углубленное обследование в стационаре, куда его и повезли прямо из лаборатории. Директор «Ладьи» особо не сопротивлялся, смысла в завершении эксперимента уже не было.

Маша-Карина и Конструктор шли по коридору лабораторного корпуса, когда свет мигнул, переходя на аварийный режим. Потом на их глазах стало обесточиваться оборудование, огоньки индикаторов гасли, а шум работающих механизмов постепенно пропадал, наполняя пространство исследовательского корпуса непривычной тишиной.

На всех мониторах оповещения мигала надпись — «Внимание! Экстренное сообщение!».

Маша с Конструктором прибавили ход, впереди был холл с большим обзорным экраном. Возле него уже стояло несколько человек, из числа дежурного персонала. Оранжевые проблесковые маячки, включившиеся на стенах и потолке, отбрасывали зловещие тени на лица собравшихся. На экране тревожно мерцало все то же предупреждение.

«Внимание! Экстренное сообщение!»

Потом экран замерцал белым и на нем появилось изображение СУПЕР-аватара.

— Уважаемые сограждане, — начал АНГ и по холлу пронесся еле слышный ропот. Люди удивленно смотрели на представителя системы. — Мое сообщение визуально транслируется сейчас на все средства коммуникации подсистемы СУПЕР ИДЕ. Меня видят все, у кого подключено к системе хотя бы одно устройство.

Арина осторожно дотронулась до ярко-красного рубца, тянущегося снизу по скуле. В месте наложенного регенирируешего шва кожа была ещё красной и воспаленной. Девушка, перед зеркалом, слегка наклонила голову, чтобы рассмотреть еще и второй шов, который шел чуть ниже, переходя на шею.

— Эх, — вздохнула она. — Какое у меня теперь одухотворенное лицо. Друзьям показаться страшно… Как думаешь, — она обернулась к Марк Зету II, — Может мне лучше уйти в отшельники и предаться самоанализу? Не могу же я идти на улицу людей пугать!

— Ваши шрамы хоть и заметны, но не опасны для здоровья, — охотно пояснил аватар. — Яркий цвет рубцов это всего лишь следствие биохимических реакций заживляющего геля. Через несколько дней от ваших шрамов почти не останется следа.

— В том то и дело, что «почти», — снова вздохнула Ариэль. — Что ж, пожила красоткой, и ладно… Вся надежда теперь на тебя, Марк-зетик, будешь меня развлекать и спасать от меланхолии.

Когда спецназовцы, ворвавшиеся на командный пункт базы, извлекли из-под шкафа барахтающихся девушек, выяснилось, что серьезных повреждений, кроме синяков и ссадин, у них нет. Ариэль тут же оказали первую помощь, а Марину, чуть ли не под под конвоем отправили в изолятор. Коперника задержали еще раньше, он, бросив девушек пытался сбежать через нижний склад.

«Внимание! Экстренное сообщение!» — высветилось вдруг на