на скромное кафе, если бы не сияющий на солнце ангел во плоти, очутившийся вдруг на одной из парижский улиц.

Мужчине не стоило подходить к красавице, тем более встретил он ее далеко не по воле случая, но он не смог удержаться. Он сделал уверенные шаги навстречу к девушке и спросил:

— Давно меня ждёте?

В глазах Элеоноры зажегся огонек, в груди потеплело, улыбка стала нежнее, и девушка ответила:

— Дольше, чем хотелось бы.

Мужчина рассмеялся и сказал:

— Я исправлю эту оплошность.

А после присел рядом.

Элеонора впервые не возражала.

У них был всего день. А может у них был целый день. Один потрясающий день и одна невозможная ночь. А утром он исчез, шепнув лишь на прощание: «Vous êtes un ange sous forme humaine».

А девушка, как и многие другие влюбленные и наивные барышни до нее, оказалась спустя время в интересном положении.

Элеонора оставила неожиданного ребенка, плод своей толи мимолетной, толи любви всей жизни. Малыш родился в яркий и солнечный день, такой же, как и тот, в который познакомились его родители. И в тот же солнечный день под дверь квартирки Элеоноры подложили пухлый конверт с деньгами. Такой же, но с каждым годом увеличивающийся, приносили в каждый день рождения мальчика, чтобы его мама могла позволить малышу лучшую жизнь. А на третий день рождения мальчика вместе с конвертом подложили еще и документ о том, что квартира теперь принадлежит Элеоноре.

Уже с детства было ясно, что ребенок у Элеоноры необычный. Малыш не доставлял маме никаких хлопот, спокойно отпускал ее на работу и сидел с няней. Он был спокойным и рассудительным. Уже в два года он не только прекрасно читал и считал, но и говорил на семи языках, включая латынь. Его голова была полна знаний, ставивших в тупик всех учителей. Он мог излечить мигрень у матери одним лишь прикосновение и всегда знал, как помочь страдающему. Единственного, чего не хватало мальчику — отца, но его мама и сама не знала, кем мужчина был на самом деле. Как не знала, где его найти.

Элеонора верила, что если бы отец ее талантливого сынишки хотел принимать участие в их жизни, то сначала бы постучал в дверь, а лишь потом вручил конверт с деньгами. Но конверт все также молча подкладывали под входную дверь и звонили, и даже если Элеонора весь день сидела у входа и караулила, то распахнув дверь каждый раз обнаруживала лишь пустую лестничную клетку. Такую же пустую, как и место в сердце ее сына, где должен был храниться образ отца.

Мальчик рос и в четыре года начал видеть то, что спрятано за Завесой. В городе темных тварей и магических существ в большом количестве не водилось, а самые злобные выходили только по ночам, когда мальчик сидел дома, но малыш все равно взаимодействовал с непривычным для себя миром и его обитателями. Так у ребенка появился первый друг — путаник.

Путаники — существа, похожие на светящихся птичек, занимались тем, что заводили потерявшихся детей еще глубже в лес. Но некоторые селились и в городах, сбивая потерявшихся на улицах малышей с толку. Один такой и попытался увести необычного мальчика подальше от дома, когда его мама отвлеклась на беседу с соседкой. Вот только ничего у него не получилось. Вместо того, чтобы идти за путаником, малыш его поймал и спрятал в рюкзачок, а выпустил уже у себя дома и только после того, как уснула мама. В тот вечер путаник и подружился с незаурядным ребенком, и, вопреки своей сути, всегда помогал найти малышу верный путь. Он даже отвечал на вопросы мальчишки. Путаник не умел разговаривать, но это не мешало ему приносить книги, в которых находился нужный ответ. Из этих книг не в меру любопытный мальчик узнал, как вызвать анимариума.

В отличие от неподготовленных дураков, наобум вызывающих анимариума, мальчик знал все условия договора и был готов сократить свою жизнь до сорока дней, дарованных после сделки, лишь бы познакомиться с отцом. Усердному подростку легко удалось призвать темного, но тот, узрев, кем является проситель, отказал в просьбе. Мальчик просил и даже предлагал к договору еще и карту к древнему артефакту, но темный был непреклонен. Он уже видел, какое будущее уготовано малышу и знал, что вмешавшись в него оставит без жизни не только мальчонку, но и себя. Анимариум извинившись исчез, а необычный ребенок затаил обиду на него и всех его собратьев, не подарившим ему встречу с отцом.

Пусть первый опыт был не удачным, мальчик не оставлял попыток отыскать родителя и узнать, кто же он такой. Он молил о помощи всех существ, с которыми знакомился, но просьбы не увенчались успехом. Он даже обращался к ведьмам и колдунам, на которых наводил его друг путаник, но те ничего не могли сказать мальчику об отце. Для всех он оставался загадкой и единственное, в чем сходились все темные, это в том, что папа мальчика либо сам очень сильный колдун, либо дружит с таковым.

Мальчик понял, что помощи ждать не откуда и углубился в изучение не совсем классических, а местами очень даже оккультных наук. Ребенок давно знал, что мир куда разнообразнее того, что видел человеческий глаз и на его вопросы у людей не было ответов. Не было их и в тех книгах, что были в библиотеках. Кусочки он находил лишь в книгах, что носил путаник. Но они не сильно помогали.

Неординарному ребенку Элеоноры Симплекс не нашлось места в обычном мире. Короткая жизнь, в конце которой сын заболел и скончался на руках безутешной матери, оборвалась в возрасте тринадцати лет. А еще через тринадцать лет, оборвалась и жизнь сорока шестилетней Элеоноры, так и не решившейся больше заводить отношения и детей.

Подростка, имеющего необычное происхождение и удивительные способности, возродили в качестве бонума в Заставе. Подальше от места прошлой жизни и анимариума, который разглядел в нем зачатки кустодиама.

Анимариумы были единственными, кто помимо глав кустодиамов, мог видеть золотые звезды в аурах будущих бонумов и малумов. А за такой проступок, как заключение договора с потенциальным кустодиамом, темных ждало немедленное развоплощение и отправление не за Завесу для последующего нового воплощения, а в Чистилище без возможности реинкарнации. Анимариумам и с людьми договоры заключать нельзя было, их задача была лишь напугать тех глупцов, что решали «продать душу» в обмен на блага, но темные нарушали это правило. Ведь в наказание их ждал только принудительный отбор тех жизненных сил,