– Да, Финч, будьте добры, проводите, – распорядился Джеффри. – Если я вам потребуюсь, скажите Финчу, инспектор, – хотя я ничем не мoгy быть вам полезен, меня не было здесь, когда отец был убит, но если пожелаете меня видеть, то…

– …то попрошу Финча позвать вас, – продолжил Хардинг и вышел вслед за дворецким в холл.

Когда дверь в кабинет открылась, дежурный констебль поднялся со стула и, увидев сержанта, заметно повеселел. Скучно охранять пустую комнату.

Сержант велел ему выйти и подождать снаружи, а затем устремил взгляд на инспектора, оглядывавшего кабинет.

– Сержант, насколько я понимаю, здесь все на месте? – спросил инспектор.

– Все, кроме того, что суперинтендант показал вам в участке, – ответил Незерсол.

– Понятно. – Хардинг повернулся к дворецкому: – Финч, одну минутку. Когда вы вошли сюда с мистером Гестом и мистером Холлидеем, окна были открыты или закрыты?

– Передние были открыты, сэр. Боковое окно сэр Артур не открывал никогда. Я решил, что лучше закрыть их, когда мы запирали комнату, сэр, чтобы никто не мог проникнуть сюда с какой-нибудь целью.

– У вас, значит, были основания полагать, что сюда кто-то захочет проникнуть?

Дворецкий заколебался.

– Пожалуй, нет, сэр.

– А потом появились?

– Не могу утверждать этого, сэр, но мне показалось, что мистер Холлидей озабочен.

– Почему вы так решили? – спросил Хардинг.

– Определенной причины назвать не могу, сэр. Мистер Холлидей, похоже, очень хотел оставить ключ у себя.

Хардинг задумчиво посмотрел на него.

– А мистер Гест согласился с вами, что комнату следует запереть?

– Да, сэр. И предложил отдать ключ доктору Реймонду.

– В конце концов вы отсюда вышли все вместе?

– Да, сэр.

– Кто запер кабинет?

– Мистер Гест, сэр. И тут же отдал ключ доктору.

– Он или вы проверили, заперта ли дверь?

– Да, сэр, я проверил, – незамедлительно ответил Финч.

– А мог ли кто-нибудь отпереть ее другим ключом?

– Нет, сэр, не мог. Сэр Артур, когда строил дом, велел поставить везде разные замки.

– Понятно. – Хардинг сделал пометку в блокноте. – Сумеете вы привести комнату в тот вид, какой она была, когда вы вошли сюда после убийства?

– Вы имеете в виду окна, сэр? Все остальное так и было.

– Да, окна.

Дворецкий подошел к передним окнам, раздернул шторы, открыл занавески и широко распахнул створки. Потом направился к западному окну и слегка раздвинул на нем занавески.

– Было так, сэр.

– Спасибо. И еще несколько вопросов. Прежде всего, где сэр Артур держал кинжал, которым пользовался как ножом для бумаг?

– Всегда на письменном столе, сэр.

– Я думаю, должны быть ножны, гармонирующие с рукояткой. Их здесь нет?

– Нет, сэр, ножны потерялись несколько лет назад, за границей.

– Вот как! Теперь хотелось бы знать… – Хардинг достал из внутреннего кармана пачку бумаг, полистал и нашел нужную. – Ага! По вашим словам, в понедельник в пять минут первого вы слышали в кабинете голоса и в одном узнали голос мистера Холлидея.

– Да, сэр.

– У вас нет сомнений, что говорил мистер Холлидей?

– Нет, сэр. У него, я сказал бы, очень характерный голос.

– Что говорилось, не расслышали?

– Нет, сэр. Двери в доме, как изволите видеть, очень толстые, а кроме того, одновременно с мистером Холлидеем говорил сэр Артур.

– Сердито?

– Скорее возмущенно, сэр. Хотя ссору затеял мистер Холлидей.

Хардинг оторвал взгляд от записей.

– Вы не могли разобрать слов и, однако же, утверждаете, что ссору затеял мистер Холлидей. Разве это не странно?

– Очевидно, я неудачно выразился, сэр. Мне пришло в голову, что мистер Холлидей злится из-за того, что сэр Артур явно увлекся миссис Холлидей.

– Вот как. Эта увлеченность была очень заметна?

– Очень, сэр. С вашего позволения, я ожидал чего-то вроде ссоры, мистеру Холлидею не нравилось ухаживание сэра Артура за миссис Холлидей.

– У вас создалось впечатление, что мистер Холлидей ревновал?

– Да, сэр, и притом сильно. Мистер Холлидей не сводил глаз со своей жены и сэра Артура. Мне так не следовало бы говорить, но миссис Холлидей кокетничала, поощряла сэра Артура к ухаживанию. Видно было, что мистеру Холлидею это не нравилось.

Хардинг кивнул и перечел показания дворецкого.

– Вы не видели, как мистер Холлидей выходил из кабинета. Куда вы пошли, уйдя из холла?

– К себе в буфетную, сэр, и находился там, пока не приехала миссис Твининг.

– Как долго это было?

Дворецкий задумался.

– Думаю, прошло не больше пяти минут до звонка в парадную дверь.

– Когда вы пошли впустить миссис Твининг, голоса в кабинете еще слышались?

– Нет, сэр, оттуда не доносилось ни звука.

– А куда вы направились после того, как проводили миссис Твининг на веранду?

– Прошу прощения, сэр, я ее туда не провожал, – ответил Финч. – Миссис Твининг сказала, что доложит о себе сама.

– Это в порядке вещей?

– В данном случае – да, сэр. Миссис Твининг старая приятельница сэра Артура. Она приехала в открытой машине и захотела причесаться, перед тем как идти на веранду. В холле есть зеркало, можете сами убедиться. Миссис Твининг пошла поглядеться в него и отпустила меня.

– Значит, вы не видели, как она пошла на веранду?

– Нет, сэр, я тут же отправился в буфетную сбивать коктейли.

– В буфетной был еще кто-нибудь?

Дворецкий ненадолго задумался.

– Кажется, Чарльз – это лакей, сэр – ходил мимо буфетной в столовую, накрывал к ленчу. Но в этом я не уверен. Когда в парадную дверь позвонили снова – примерно через несколько минут, сэр, я разрезал апельсин для коктейля, – я снова вышел в холл.

– И вновь не услышали из кабинета ни звука?

– Нет, сэр, там было совершенно тихо.

– Кто звонил в дверь?

– Миссис Чадли, сэр, – жена приходского священника. Я проводил ее на веранду и вернулся в буфетную.

– После этого не выходили в холл?

– Только когда понес коктейли, сэр. Это было через несколько минут после половины первого – из-за того что пришлось ходить к парадной двери, я немного задержался.